Страница 18 из 26
такого поворота событий никак не ожидал. Сергей хотел, чтобы
Уля оставалась с ним как можно дольше, но чтобы она спросила
у него об этом сама! Однако, скрывая свои эмоции, ответил даже
как-то прохладно:
— А что ты меня спрашиваешь? В этом доме я не хозяин.
Как я могу что-то решать? И почему ты меня об этом спраши
ваешь?
— Может, я тепе путу мешать... — робко проговорила Уля.
— Ты?! Мне будешь мешать? — удивился он и уже открыто
усмехнулся: — Никогда! Я хочу, чтобы ты от меня вообще никуда
не уходила.
Она внимательно посмотрела, слабо улыбнулась, но ничего
не сказала. Спокойно встала, убрала со стола, расстелила не
58
ТАЙНА ОЗеРА к у ч у м
большую пыжиковую шкуру оленёнка, начала что-то чертить
угольком.
Сергей молча смотрел, не задавая отвлекающих вопросов.
Уля, погруженная в работу, казалось, не замечала его. В избе
возникла особенная тишина. Наблюдая за плавными, разме
ренными движениями рук девушки, Сергей не заметил, как
на осоловевшие глаза клейкими лепестками кедровых орехов
опустились тяжёлые веки. Он уже не чувствовал, не слышал,
как Уля тихо подошла к нему, накрыла голые плечи тёплой
оленьей шкурой.
Этот кратковременный отдых был необходим измученному,
уставшему организму. Сон был недолгим. Молодость брала верх.
Питательная пища, тепло, покой и уют восстанавливали силы.
Сергей не помнит начало сна. Он не видел в нём красочных
эпизодов. Сплошная темнота, чернота, провал, пустота. Но вот
за стеной этой темноты вдруг забрезжил слабый свет. Он ста
новился ярче, отчётливее, а вместе с ним в сознание проникал
чувственный, мелодичный, хорошо знакомый голос. Медленно
просыпаясь, Сергей пытался вспомнить, где он слышал этот
голос. Он открыл глаза, узнал уже знакомые очертания избы
и тут же все понял.
Уля говорила негромко, вполголоса, для себя, не замечая
ничего вокруг, кроме своей работы. Вместе с уверенными, бы
стрыми движениями рук из её уст слышалась спокойная речь.
Какие-то мгновения Сергей даже не мог понять, о чём говорит де
вушка, а когда расслышал, удивился. Уля складывала свои мысли
в стихи. Это было невероятно, здесь, в глухой тайге, слышать
рифмованные фразы, которые были в какой-то мере похожи на
сочинения знакомых ему поэтов. Сергей притих, соображая, не
ослышался ли он? А она, не замечая его, погруженная в свои
мысли, говорила. Говорила складно, создавалось впечатление,
что девушка просто читает по памяти давно знакомые строки. Но
Сергей видел по выражению её лица, серьёзному, эмоциональ
ному, что Уля говорит то, что только сейчас пришло ей на ум:
Передо мной — оленья шкура,
На ней узор сшивает прочная игла.
59
е л л д и м и р т о п и л и н
Я для Сергея раскроила меховую парку,
Так будь быстра, моя проворная рука.
Сергей пошевелился. Уля вздрогнула, бросила на него быст
рый взгляд, поняла, что он не спал и всё слышал, низко опустив
голову, замолчала. Он подождал ещё какое-то время, открыл
глаза и повернулся к ней лицом:
— Ты читаешь стихи?
Она закрутилась на месте, покраснела и, не находя слов на
его вопрос, выпалила:
— А подслушивать некарашо.
— Извини, я не хотел, так уж получилось, — начал оправ
дываться он и тут же заинтересованно спросил: — А кто тебя
этому учил?
— Тётя Пелагия, — недолго помедлив, ответила она.
— Кто такая тётя Пелагия?
— Сейчас она за томом слетит, кушай вари, убирается, с хо
зяйством управляется. Дяди Ивана жена. Она для меня — вторая
мама.
— И чему же она тебя ещё научила?
— Немногому. Считать, до двадцати. Писать пуквы. Читай
маненько. У неё целых две книги есть. Отна называется про
Герасима, как он собаку топил. А вторая про царя Салтана.
Пушкин писал. Мама Пелагия говорит, что где-то там, в короте
есть ещё очень много книжек, так много, как синичек в тайге.
Раньше она жила в короте, в доме у какого-то купца. Там книги
видела. И читать там же научилась. Потом вышла замуш за
Ивана-конюха, а отец мой этого Ивана взял на рапоту, сюда, на
прииск. Так вот она и стала шить тут. А книги эти ей та купчиха
тарила, у которой она раньше в томе гувернанткой работала,
в короте, — тяжело вздохнула Уля и замолчала.
— А ты в городе часто бываешь? — вдруг спросил он.
Она удивлённо вскинула ресницы, долго смотрела на него и,
потупив глаза, отрицательно закачала головой:
— Нет. Никогта не пыла.... Мама Пелагия коворит, что там
карашо! Людей много, как уток на озере весной и осенью. Ещё
каварит, что там разные лавки, как у Агафона, на каждом шагу,
60
ТАЙНА ©зерл
кучум
а в них конфеты, пряники дают, леденцы. А ещё там томов много,
рядом друг с другом стоят, как кедры в тайге. И лошадей там
в телеги и сани запрягают и ездят не на спинах, а в санях, сзади.
Только я не верю, как так мозно? Как мозно ехать на телеге, там
же колодины, кочки да горы. У нас же тут, в тайге, на санях не
проедешь. Только верхом, на спине или в поводу вести за со
бой.
Сергей глубоко вздохнул, задумчиво покачал головой: «Ах,
Уля! Дитя тайги! Не испорченный цивилизацией человек. Про
сто дикарка, как ты далека от людской суеты. Счастливая, не
знать бы тебе всего этого до конца своих дней...»
А она, как будто прочитав его мысли, не замедлила спро
сить:
р — А ты был в короте хоть раз?
— Да, был. И очень долго, с самого детства, я жил там.
| — Шил?! — изумлённо воскликнула девушка. — Где это шил,
в самом короте?
— Да, в самом. — И уже задумчиво дополнил: — Большой
город, Петербург называется.
— Ой, а мне мама Пелагия про него кавари. Это правда, что
он там столица всей тайги?
Он засмеялся:
— Не столица всей тайги, а столица всей России. В России не
только одна тайга. В ней много чего есть: и степи, и моря, и озера,
и города, и деревни.
! — Да?.. — удивлению Ули не было предела. — А я вот, кроме
тайга, ничего не витела, — уже тише проговорила она и взяла
в руки отложенное шитье. — И как там, в корое, правта, много
людей?
' — Ну, как тебе сказать, перелётных уток не видел, но вот
с муравейником сравнить можно.
— Ух, ты! — восхищённо прошептала она. — Это, наверное,
очень весело, карашо, когда много людей. Это у нас так всекда,
когда старатели в тайгу на сезон приходят. Мушики, женщины,
дети. Смех, запоты, раскаворы...
— Ну, не знаю, как у вас тут на прииске бывает, а в городе
ничего хорошего. — Сергей равнодушно пожал плечами. — Так
61
ВЛАДИМИР ТОПИЛИН
себе, шум, суета, грязь, пыль, дым. Людей много, а поздороваться
не с кем. Все чужие, незнакомые, того и гляди, норовят друг
друга обмануть. Чтобы в городе жить, нужны деньги. Много
денег, без них никуда. Вот в тайге другое дело. Захотел поесть:
либо в озере рыбу поймал, либо зверя добыл, рябчика, глухаря,