Герцог грозового мира

Эстилис опоздал на четыре секунды, однако никто не мог проверить это, поэтому ошибка не была засчитана.

— Добрый вечер, — тихо сказал он.

— Добрый вечер, — вздохнула она.

Они остановились друг напротив друга, смотря глаза в глаза. У Эссабины во взгляде проявились сероватые оттенки: такое всегда было, когда она слишком волновалась или злилась.

— Вам не следовало плыть на «Альгенсере», — наконец с полной уверенностью сказала Кудесница.

— А вам не следовало упрекать меня из-за этого, — чуть пожал плечами Эстилис. — Понимаете ли, у каждого человека свой взгляд на то, что следует делать, а чего надо беречься.

— Вот именно, что разный, — прошептала Эссабина. — Только не думайте, что всегда правилен только ваш.

— Я и не думаю, — он галантно протянул ей руку. — Я готов во многом с вами согласиться, даже в ущерб собственным убеждениям, но для начала мне необходимо оказаться рядом с вами, а этого без покупки билета на «Альгенсер» я сделать не мог, прошу прощения.

— Мы могли встретиться в Грозовом Мире, — с укором сказала Эссабина, не двигаясь.

Эстилис опустил руку.

— Тогда все было бы по-другому. Мы оба погрузились бы каждый в свою работу и отгораживались бы этим. Думаете, я не знаю, что именно так вы и хотели отдалиться от меня? Я все прекрасно понимаю. Здесь, на пароходе, у нас есть немного времени, скажем так, свободного. Меня в любом случае ждала дорога, и я решил провести её не только полезно, но и приятно.

— Не могу сказать, что для меня это так приятно, — вздохнула Эссабина и неторопливо двинулась вдоль перил в ту сторону, откуда он пришел. — Нет, конечно, это не из-за того, что я так уж не люблю вас. Просто ваше присутствие превращает жизнь во что-то совершенно непонятное. Там, в Грозовом Мире, я могла бы спокойно заниматься своим делом, хоть бы и знала, что неподалеку от меня вы решаете судьбу региона. Но если расстояние слишком сокращается, то у меня начинается беспокойство, все идет не так, как надо, и я в этом путаюсь. Наверное, мне не стоило вообще узнавать, что вы плывете на «Альгенсере».

— Увы, это невозможно, — Эстилис шел за ней, отставая на половину шага. — Я в любом случае пришел бы к вам, а иначе зачем бы мне все это устраивать? Перед вами Эссентессер, который не до конца Эссентессер, поскольку многих знаний, необходимых для членов нашей фамилии, я не имею. Потому что не получил их от Герцога Объединенного Мира. А не получил из-за того, что раньше времени отправился в Грозовой. Неужели вы думаете, что я после всего этого просто позволю вам жить неподалеку от меня, однако отгороженной стеной нужды в стабильности?

— Стабильность, — повторила Эссабина с грустью. — Это то, чего я хочу вокруг себя, чтобы я могла спокойно существовать, как творческий человек, учить своих детей, исполнять новые роли, танцевать, петь… Все мы, кто творит, стихийны, но нам нужно, чтобы кто-то рядом поддерживал, служил островом надежности и благополучия, а вы… От вас никогда не знаешь, чего ожидать. Мне порой кажется, что вы сами не всегда себя знаете.

— Может, то, что вам кажется, вполне справедливо, — губы Эстилиса изогнулись в невеселой усмешке. — Здесь довольно холодно, да и темнеет, — перевел тему он. — Не желаете ли зайти под крышу?

— А куда? — распахнула глаза она.

— Можно к вам, можно ко мне, — спокойно произнес Эстилис.

— Нет-нет, — торопливо замотала головой Эссабина. — Не ко мне. Там дети, да и Марго забегает постоянно.

— Ну что ж, хорошо, значит, ко мне. И прямо сейчас, — с нажимом сказал он. — Кофе, ликер?

— Ликер, но не больше одной рюмки, — бесцветным голосом отозвалась Эссабина. — И нам лучше не засиживаться долго, а то чего ещё подумают…

— Не беспокойтесь, — тон Эстилиса стал тверже. — Герцог Грозового Мира способен позаботиться о своей репутации. Заказывать ликеры в ресторане мы не будем, у меня в каюте предусмотрен минибар. Идемте.

— Ах, да, вы же первый класс, — вздохнула Эссабина, прибавляя шагу по направлении к лестнице. — Боюсь даже спросить, сколько это стоит. По мнению Марго, даже цены на второй класс — это настоящий грабеж.

— Когда мы встречались в прошлый раз, о Марго я не слышал, — Эстилис все же взял её под руку. — Кто это?

— Мы вместе выступаем, — быстро ответила Эссабина. Он понял, что она не хочет говорить на эту тему, и принял к сведению.

— Не могу сказать, что так уж дорого, — ровно ответил Эстилис. — Впрочем, я заплатил бы сколько угодно, лишь бы сопровождать в этом плавании вас.

***

Хор, признаться, не думал, что Эстилис поступит настолько прямо, не стесняясь, и приведет в свою каюту Эссабину, чтобы просидеть там минут сорок, пока окончательно не стемнело. Затем эта парочка вышла и двинулась по подсвеченной палубе обратно к каютам второго класса. Женская фигурка клонилась к мужской, до Мальса долетали неясные обрывки слов: разговор все ещё продолжался. Сам не осознавая зачем, Хор медленно двинулся за ними — вниз, по лестнице, на вторую палубу.

Эстилис проводил свою спутницу до её двери, и они ещё некоторое время стояли там, заканчивая свою долгую беседу, а затем Эссабина порывисто отстранилась и исчезла в каюте, а Герцог Грозового Мира тем же медленным шагом двинулся обратно. И изогнул бровь, видя стоящего перед ним Хора.

— Добрый вечер, — совершенно без эмоций произнес Эстилис. — Вам так интересны нюансы моей личной жизни?

— Да я просто слоняюсь по кораблю, потому что мне нечем заняться, — в тон ему ответил Мальс. — Ничего особенного, не обращайте внимания. Вы довольно привлекательная пара для наблюдения, как выражается моя подруга Юнари Мистераль.

— О да, я уже успел понять, что она заинтересовалась мною как объектом наблюдения, — Эстилис потянулся за сигаретой. — Однако вы-то, вы? Никогда не думал, что вы можете страдать от скуки, как я — от этой проклятой морской болезни.

— А при чем здесь морская болезнь? — хмыкнул Хор, подходя ближе.

— А при том, что не самое лучшее самочувствие мешает бороться с глубинными желаниями, — вспышка зажигалки осветила усмешку Эстилиса. — И если в обычное время я бы мог сидеть в своей каюте и чинно любоваться на проплывающие мимо облака, то сейчас меня тянет на подвиги и приключения. Забавно, да. Чаще люди в подобном состоянии предпочитают лежать и не подниматься. У меня, видимо, все не как у обычных людей.

— Может быть, — пожал плечами Хор. — Насколько я понял, вы собираетесь продолжить этот милый роман в Грозовом Мире, когда морская болезнь у вас закончится.

— А тут нельзя сказать точно, — загадочно улыбнулся Эстилис. — Если бы вы подслушивали наш разговор, то могли бы услышать одну чудесную фразу, которую изрекла эта милая дама. Она сказала, что порой я сам не знаю себя, и я склонен этому верить, особенно в тех ситуациях, когда дело касается нас двоих. Так что я не могу точно вам сказать, что произойдет после моего прибытия в Грозовой Мир, я лишь пообещаю вам, что эту женщину я никогда не забуду.

— Я так ничего с вами и не понял, — вздохнул Мальс.

— А я, думаете, понял? — приподнял брови Эстилис, затягиваясь.

Рядом раздался топот: кто-то на всей скорости увесисто бежал по лестнице. На них выскочил взволнованный офицер, едва не столкнувшись с Эстилисом. Лицо того моментально стало жестким, сигарета исчезла в сжатом кулаке, и Герцог Грозового Мира, поймав офицера за рукав, отчетиво и быстро спросил:

— Что происходит?

— Пожар на верхней палубе! — тот выглядел испуганным. — В комнате для письменных принадлежностей. В пожарных магистралях нет напора. Там все разгорается!

— К главному механику, живо, разберитесь с магистралями, остальное решаем мы! — приказал Эстилис.

Офицер тряхнул головой и на полной скорости рванул вниз.

— Вы — выводите пассажиров на корму, всех — на корму, пусть прихватят спасательные жилеты, — Эстилис обращался уже к Хору. — Сейчас — наверх, быстро!

Они бегом кинулись к лестнице и застыли, пораженные зрелищем, которое было бы красивым, не окажись оно при том и жутким. Лестница горела. Огонь, вопреки всем законам науки, двигался сверху вниз, буквально стекая по перилам и ступенькам и зловеще потрескивая, и с лестницы вниз падали сгустки чего-то пылающего, словно шел огненный дождь. Буквально за секунды пламя спускалось на вторую палубу, грозя захватить и её. Хор совершенно растерялся, но Эстилис после минутного оцепенения прыгнул вперед, практически на саму лестницу, и протянул руки к беснующимся языкам.