Страница 69 из 84
Учитель преподал ему «Волшебное зеркало ваджраяны» (gSang-sngags 'phrul-gyi me-
long), и, исполнившись глубокой веры, лоцава подумал: «Этот Учитель — величайший
среди великих ученых!»
Он попросил Учителя исправить его прежние переводы «brGyad-stong-ра»1, «Nyi-khri
snying-ba»2 и великого комментария к «Аштасахасрике-прад-жняпарамите»3.
Учитель сказал:
— Я собираюсь в Центральный Тибет (Уй), вам следует сопровождать меня в качестве
переводчика.
В это время великому лоцаве шел 85-й год, и, сняв шапку, он сказал, указывая на свои
седые волосы:
— Вот какой стала моя голова, я не могу нести службу.
Говорят, что у великого лоцавы было 60 знающих учителей, помимо Учителя, но ни один
из них не смог заставить лоцаву созерцать. [46] Учитель сказал:
— О, великий лоцава! Трудно преодолеть страдания этого воспринимаемого чувствами
мира. Следует трудиться на благо всех живых существ. Теперь, умоляю, займитесь
созерцанием!
Внимательно выслушав эти слова, лоцава построил дом с тремя дверьми. Над наружной
дверью он написал такие слова: «Если за этой дверью мысль о привязанности к этому
чувственному миру возникнет хоть на один-единственный момент, пусть Хранители Учения
отрубят мне голову!» Над средней дверью он написал: «Если эгоистическая мысль
возникнет хоть на один-единственный момент, пусть Хранители Учения отрубят мне
голову!» Над внутренней дверью он лапясал: «Если обычная мысль возникнет хоть на
один-единственный момент, яусть Хранители Учения отрубят мне голову!»1
1 Аштасахасрика; комментарий Харибхадры. — G, SPH, № 12.
2 Вимшати-алока. — D, SPH, № 3787.
3 D, SPH, № 3791.
" После отбытия учителя он десять лет практиковал однонаправленное созерцание и имел
видение мандалы Шри Самвары. Он скончался в возрасте 97 лет. Во время погребальных
обрядов все селяне, включая детей, увидели в небе множество богов, совершающих
поклонение и делающих подношения покойному лоцаве. После кремации его останков не
осталось никаких реликвий, за исключением красноокрашенной шариры (ring-bsgrel),
похожей на ягоду 'ol-mo-se (ман-джари). Говорят, что через короткое время она исчезла в
небесах с громовым звуком. Лхацюнпа сказал Учителю Атише:
— Среди тантр я почитаю Гухьясамаджу, а среди богов — Авалокитешвару. Учитель
написал «raNgon-раг rtogs-ра»2, где Чжигтэн Ванчуг (Локешвара) был
главным божеством мандалы Гухьясамаджи по системе Джнянапады (Ешешаба) и в
которой следовало читать МА НИ ПАД МЭ с добавлением трех букв, представ-іяющих
вышеуказанную мантру, и гимн к этому мандале3. Это сочинение согласуется с «'Dus-pa'i
dbang-bskur bzhi-brgya-lnga-bcu-ра»4. Метод Атиши стал известен среди ученых. Таким
образом, он утвердил на пути добродетели кальянамитр из Ари и меньших живых существ.
[5а] Учитель провел там три года, и религиозная практика, основанная на его методе,
получила широкое распространение. Готовясь к возвращению в Индию, он встретился с
Дромом, когда жил в местечке Гьялшин, в Пуране.
О Дроме. Он был из семьи Шер. Его отца звали Тасум Шушер, а мать — Кутоса
Ланчигма. Он родился в год Дерева-Змеи (1005) в Верхнем Толуне. Мать умерла рано. С
детства у него был острый ум, и он решил, что лучше уйти куда-нибудь, чем ссориться с
мачехой. Поэтому он ушел в Шю и научился читать и писать. Живя там, он повстречал
Чово Сэцюна, который ехал из Кама в Непал и Индию, и поверил в него. Однажды в Непале
Сэцюн победил в диспуте еретика — ацару (ачарью; здесь означает садху), и тот сказал:
— А теперь мы померяемся магической силой. Сэцюн хорошо
знал систему гадания Ju-zhag5 и сказал:
— Какие-то люди положили голову твоего отца под ступу, и это вредит твоей семье. Если
у тебя есть магическая сила, то почему бы тебе не вынуть ее?
Ацара приуныл. Сэцюн подумал: «Даже если я отправлюсь в Индию, нет никакой
уверенности, что там есть ученые, более знающие, чем я! Скорей всего я встречу там
подобных людей». И вернулся в Тибет. Там он снова встретил Дрома, и тот попросил взять
его к себе слугой. Сэцюн сказал:
— Меня могут убить. Тебе лучше идти с торговцами.
Поэтому Дром подружился с торговцами и с ними добрался до селения Сэцюна. Он
исполнял разные работы по дому, даже молол ячменное зерно и ухаживал за лошадьми и
скотом. Вооруженный тремя видами оружия Ckhor-gsum6), он разъезжал на хорошей лошади
и стерег стадо от разбойников. [56] Когда он молол муку, то обычно клал рядом книгу и
учил ее. Таким образом, он продолжал учиться с великим старанием. По соседству жил один
ученый по прозвищу Колючки грамматики (sGra'i tsher-ma), и с ним он изучил письмо
ланча и вартула. Он спросил ученого:
1 Первая надпись соответствует стадии тхеравады, вторая — бодхисаттваяны, а третья — тантраяны.
2 Абхисамая Гухьясамаджи (Гухьясамаджа-абхисамая). — D, RGYUD, № 1892.
3 dKyil-'khor-gyi bstod-pa. — Шри-Гухьясамаджа.стотра. — D, RGYUD, № 1894.
4 Этот текст не найден в Данжуре. В это собрание включен комментарий на вышеуказанный текст. — См.: D,
RGYUD, № 1 8 7 1 .
5 Ju-zhag ~ ju-thig - система гадания, мо, с помощью шнуров. В древности это было гаданием по полету птиц и
даже сейчас каждый из шнуров, использующихся в гадании, называются кукушка, ворона и т.д.
6 'khor-gsum: mda'-mdung-gri — стрелы, копье и меч.
— Кто величайший ученый в Индии? Тот
отвечал:
— Когда я был в Индии, величайшим был Наропа. Был там также монах из царской
семьи по имени Дипанкарашриджняна. Если он еще жив, то станет великим.
Как только Дром услышал это имя, великая вера пробудилась в нем, и оц почувствовал
сильное желание встретиться с Дипанкарой. Он все думал, удастся ли ему встретить его в
этой жизни и, узнав от путников, что Учитель прибыл В Ари, попросил Сэцюна отпустить
его сходить туда. Сэцюн разрешил, не выказав никакого недовольства, и дал ему осла с
поклажей и книги. И Дром пустился в путь. Добравшись до берегов реки Огчу, он услышал
шум в одном доме и спросил:
— Что там происходит?
Ему сказали, что это Танха Пэрчун справляет поминки по своему отцу Тан Пэрчену и
угощает вином родственников. Он присоединился к поминкам. Танха Пэрчун сказал:
— Я — великий человек! Ты должен приветствовать меня в манере лисьего танца!
И Дром приветствовал его. Пэрчун любил религиозные споры и завел с Дромом разговор
на религиозные темы. Дром опроверг каждое его слово, и тот сказал:
—Я слышал, что в Каме есть один очень ученый упасака, Дром. Не ты ли это? Дром
ответил:
—Может быть, я.
Этот человек удивился и, вытащив ковер, на котором сам сидел, предложил Дрому сесть
на него. Затем он подарил ему хорошую лошадь с уздечкой, к которой был привязан кусок
шелка1, попросил прощения за то, что заставил себя приветствовать и сказал:
— Я буду Вас поддерживать. Вы должны устроить монастырь в Радэне и стать моим