Мармион

Чтоб грянул над страной моей

Клич: «Правда и святой Андрей!»

И этот день бы увидал,

Как Флодден — Беннакборном стал!

Но час бесценный миновал,

И на холме шотландский стан

Взят в клещи войском англичан!

21

Барон следил издалека,

Как маневрируют войска.

Вдруг закричал Фитц-Юстас: «Эй!

Милорд, вы слышите — Серрей!

Британских барабанов гром

Там, между Твидом и холмом!

Вон пушки, конница, стрелки,

Уже за Тиллом все полки!

Шлем — за ремесленный колпак, Когда окажется не так!

Ещё, ещё! А как идут!

Вон там, где заросли, и тут!

Я вижу шелк знамен!

А копья, копья! Целый лес!

Святой Георгий бы воскрес —

Доволен был бы он!»

«Эй, — крикнул Блонт, — кончай болтать!

Что лорд изволит приказать?»

А Мармион вскричал: «Быстрей, За Твид! Туда, где лорд Серрей!

Король не может отступить —

А значит, битве всё же бьггь!

Тогда должна в тылу у нас

Быть леди Клер в опасный час».

И вот уж лорд в седле сидит…

Кивнув аббату, сделал вид,

Что не расслышал, как аббат

Оставить Клару попросил.

…По склону вниз скакал отряд, А рыцарь сам себе твердил:

«Добычу сокол не отдаст,

Ведь старый ворон может быть

Послушен Дугласу… решить

Ее судьбу… Неровен час…

Нет, пусть она со мной идет…»

Вот через Твид опасный брод:

Левей кипит водоворот.

Въезжает лорд в поток,

Фитц-Юстас рядом с Кларой встал, Коня за повод Хьюберт взял

И перейти помог.

Стрелки нестройною толпой,

Отчаянно борясь с водой,

Скакали, кто как мог.

И каждый лук огромный свой

Нес высоко над головой,

Чтобы с сухою тетивой

Вступить в жестокий бой.

Лорд дал коню передохнуть

И снова продолжал свой путь.

Стрелки сравняли строй —

Летят вдоль берега реки,

И вот, догнав свои полки,

Взошли на холм крутой.

23

Отсюда были с вышины

Две грозных армии видные

Тянулся против строя строй

На север и на юг.

Звучал голодных пушек вой —

Салютов громкий звук.

Как не похож их резкий рев

На грохот нынешних боев!

Вот здесь-то, на холме крутом, Под серым каменным крестом

Остановился Мармион,

И Кларе мягко молвил он:

«Отсюда виден будет бой…

В молитве кроткой и святой

Ты Мармиона помяни…

Не хочешь? Бог тебя храни…

Пока я жив — назло судьбе

Я позабочусь о тебе!

Прощай!..

Фитц-Юстас, Блонт, я вам

Отряда половину дам —

Вы оба остаетесь тут.

Но если вдруг нас разобьют —

Спешите в Берик вместе с ней!

А улыбнется счастье нам —

Жестокая! К твоим ногам

Приду с добычею своей!»

Ответа Мармион не ждал,

Отчаянья в ее глазах

Он попросту не увидал,

А сквайров разочаровал,

У них оставив на руках

Ее, — он знал одно: скорее

Домчаться до полков Серрея!

24

— Лорд Мармион? Вы среди нас?

Что ж, сэр, добро пожаловать!

Рад видеть вас в опасный час, Как воина бывалого!

Сейчас всё объясню я вам:

Левей — лорд Стэнли, тут — я сам, Направо я послал своих

Двух сыновей, там, возле них, —Сэр Брайан Тенстолл… В тыл, назад

Я отослал стрелков отряд

И Дакра с конницей, чтоб ей

Прикрыть того, кому трудней.

А ваше место, Мармион,

Там, в авангарде, у знамен,

Где Эдмунд Тенстолл, адмирал, —Вассалов ваших я послал

Туда. Спешите к ним скорей!

«Благодарю вас, лорд Серрей!»

И, словно бурею взметен,

Сорвался с места Мармион.

И вот — уж в авангарде он,

И там раздался крик:

«Лорд Мармион приехал к нам!»

И, прокатившись по холмам,

Тот крик, внушая страх врагам, Их лагеря достиг.

25

А леди Клер и два пажа

Спокойно на холме сидят.

Луч солнца, на траве дрожа,

Уже склонился на закат.

До них дошел приветствий крик, И Юстас головой поник:

«Ох, недостойно здесь торчать, —Он проворчал, — и видит Бог —Шпор золотых нам не видать!

Смотри-ка, враг шатры поджег!»

Пока он говорил,

Лохматой тучей по холмам

Дым покатился к берегам

Вниз, где струится Тилл.

Клубясь вдоль низких берегов, Окутал дым полки врагов,

Передвижения стрелков

От глаз британцев скрыл.

И крики их не выдают,

И менестрели не поют,

Лишь слышится порой,

Как трубачи солдат зовут

Сигнальною трубой,

Но топот тысячи копыт

Британцам ясно говорит,

Что сам Иаков тут, что он

Спешит, покинув горный трон,

Спуститься, что в густом дыму

Полки сползают по холму…

И вдруг сошлись, взметая прах, С мечами, с копьями в руках,

Мелькая в дымных облаках…

И сразу шум такой,

Как будто злобна и слепа

Воюет дьяволов толпа

Там, в туче над землей!

И смерть, и жизнь — всё в крике том, И наступленье, и разгром,

И ужас смешан с торжеством!

Что было там, в дыму, в пыли —Пажи увидеть не могли.

26

Вдруг ветра свежего порыв

Пронесся с запада, открыв

Сражающиеся полки.

Забились пестрые флажки,

Как чайки в бурю над волной,

И, раздробленные войной,

Выкатываются из мглы

Отрядов бурные валы.

Над ними пеной там и тут

Плюмажи рыцарей плывут,

И Юстас разглядел,

Как там над вспышками мечей

В мельканье копий и коней

Всё безудержней, всё сильней

Шел дождь английских стрел.

Мечи и шлемы — вверх и вниз,

И крики дикие неслись.

И мчался, высоко взнесен,

Твой сокол, гордый Мармион.

Лев Ховарда в лучах горел,

За ним флаг Тенстолла белел…

На трех отважных англичан

Шел Гордонов суровый клан,

И Хантли горские полки,

И пограничные стрелки.

На левом фланге, дымом скрыт, Лорд Стэнли Ленокса громит.

Хоть горцы на лихих конях,

Отбросив и щиты, и страх,

На помощь Леноксу спеша,

Летят — и по два палаша

У каждого в руках, —

Напрасна дикая борьба,

И переменчива судьба.

Шотландцам в центре повезло:

Там знамя Тенстолла легло,

Лев Ховарда упал —

Лишь черный сокол над толпой

Куда-то мчался по кривой,

Хоть крик шотландцев боевой

Взметался и крепчал!

Вот с черным соколом флажок

Волна войны несет

То прямо, то куда-то вбок,

Вверх, вниз, назад, вперед…

Как мачту, в бурю средь валов

Без вантов и без парусов.

Блонт не стерпел: «Ко всем чертям

Святых и небо, если там

Всё пропадет сейчас!

Ты, Юстас, Бог тебя храни,

Молитвы с леди Клер бубни,

А я оставлю вас!»

И, захватив стрелков с собой, Помчался он, врезаясь в бой,

И путь прокладывал мечом.

Флажок взлетел — но вновь кругом

Сомкнулся вражий строй,

Как ветви в сумраке лесном

Над вырванной сосной.

Тогда в седло Фитц-Юстас сел, Но медлил, словно бы не смел, Оставив Клару, мчаться в бой.

Вдруг мимо пролетел стрелой

Конь лорда Мармиона —

Раздуты ноздри, взгляд горит, Седло в крови, узда висит

И порвана попона.

Фитц-Юстас на коня взглянул —И, девушке махнув рукой,

Помчался вниз крутой тропой —И в гуще боя утонул…

28

А Клара? В страшный час одна

Что чувствовать она должна?

Как потрясен был юный ум,

Когда, следя как по холмам

Катился пораженья шум,

Она кричала: «Вильтон там?

Зачем он брошен злой судьбой

В отчаянный, смертельный бой?»

И вдруг два всадника спешат

К холму на взмыленных конях

И раненого на руках

Везут, и кровь стекает с лат, В руке меча обломок сжат,

И панцырь дорогой пробит,

Шлем исковеркан и помят,

И сокол больше не парит…

О, неужели это он,

Высокомерный Мармион?

А Блонт доспехи развязал,

Потом, вглядевшись в цвет лица, —«Клянусь Георгием, — сказал, —Его добили до конца!