Буря

 — Япринесу их. — Онподнялся наноги, обходяее, егодвижениябылиотрывистыми.— Не хочунадолго тебязадерживатьздесь.

Ине успела онапридуматькакое-товозражение,как он вышелза дверь,оставив ее втишине, вкомпании сзапоздалымимыслями.

Глава17

Беккапроснуласьот запахакофе и лязгакастрюль.Звона посуды.Затем зажурчалавода,сопровождаемаяеще большимзвоном.

Мамаприбираласьна кухне.

Иэто означало,что что-тослучилось.Может, сломаласьмашина, или впочтовомящике появилсянеожиданныйсчет, или,может, вгоспиталеопять урезалиее часы.

Беккапротерлаглаза ипожалела, чтоне работаетсегодня. Онапо опытузнала, чтобудет лучше,если простоспуститсявниз и разберетсясманиакальнымповедениемматери уже наместе.

— Такаячудачка, — пробормоталаБекка. Онасползла скровати,удивляясь,было ли этоеенаказаниемза то, чтовчерашнееночноеприключениесошло ей срук.

Маму,трущуюгубкойподложку подпосуду, онаобнаружила вокружениидесяткакоробок «Встряхнии пеки» и сосмесью длявыпечкикексов.

Беккавздохнула ивзяла кружкуиз шкафа.

— Тысерьезно,мам?Подложка?

— Онагрязная. Этоже безумие.

Беккаположила вчашку триполныхстоловыхложки сахара.

— Верно.То, что тыделаешь, — этобезумие.

— Тызнала, чтотвой отец былв городе?

Беккачуть непролиласливки настойку, но впоследниймоментудержаларуку.

— Да?

Маманачалатереть судвоеннойсилой.

 — Онсказал, чтооставлял длятебясообщение.

Попала.

— Может,Квиннпринимала. Тыже ее знаешь.Ты с нимговорила?

Матьвзглянула нанее.

 — Этоже очевидно,Бекка.

Беккадо краевдолила кофе всвою чашку.

 — Иты... не былаудивлена, чтоон в городе?

 — Ну,япредполагала,что он, вконце концов,объявится. — Маманачала сгрохотомрасставлятькоробки начистой полке,при этомподчеркиваякаждоесказанноеслово. — Мнепростохотелось бы,чтобы меняпредупредилио том, что онтебе звонил.Понимаешь?Поэтому, когдаон оказалсяпередо мной испросил, не испортилали я твоемнение о нем...

 — Мам.— Обычно еемать не быластольвзвинчена. — Тыв порядке?

 — Нет,не в порядке. — Мамабросилапачки смакаронами вшкафчик. — Во-первых,потому чтомужчина,которого я невидела многолет,появляетсяна пороге, а потомяобнаруживаю,что всюпереднюючасть домакакие-то детиразрисоваликраской.

Сквозьстенкикерамическойчашки, кофеобжигало ейруки, ноБеккамертвойхваткой держалаее. Оназадумаласьнадзамечанием материо появленииотца, нотеперь еемысли потеклив другомнаправлении.Не была ли этоее расплатаза появлениена вечеринкеДрю?

Мамапродолжаларазглагольствовать,натягиваяжелтыерезиновыеперчаткипрежде, чемсхватитьбанкучистящегосредства «Изи-офф».

— Незнаю, почемуэти людидумают, что уменя естьвремязаниматьсяфасадом дома,когда ониобращаются сним, как спереходомчерез дорогу.

Беккааккуратнопоставилакофе настойку иповернуласьк кухонной двери.Она простопойдет иличноубедится.

Онапочти бежала,когда ее рукаухватилась задвернуюручку. Онарвануладверь, готоваяброситься накрыльцо,чтобыувидеть нанесенныйущерб.

Поэтомучуть не упаласверху насвоего отца,стоявшего наколенях скистью вруке.

Онвыглядел также, нонемногопо-другому, чтобылодовольноудивительно.Будто смотришьнафотографии встароммаминомежегоднике — тотже самыйчеловек, но...нет. Онаполагала, чтоон былпривлекательнымпарнем срыжевато-коричневымиволосами,которые ещене поседели,хотянесколькоседых прядоквсе жезакрались вего козлинуюбородку. Унего былиглазастальногосерого цвета,которые она унаследовала,но его жебыли глубокопосажены надвыдающимисяскулами. Одетон был вкакую-тоуниформу: брюкицвета хаки ирубашку напуговицах сзаплаткамина рукавах,на которыхпоочередно былинадписи «Департаментприродныхресурсов» и «Отделениепо контролю наддикойприродой». Наподъезднойдорожкестоялзеленый грузовикссоответствующимлоготипом надверце.

 — Полегче,— сказал он. — Дверьеще невысохла.

Онаотдернуларуку, хотя ине коснуласьничего, кромедвернойручки внутри.Из-за свежегослоя краскидверьсверкала вутреннемсвете. Он ужепокрасил натри четверти,и она виделалишь крайкраснойлинии, нанесеннойспреем уоснования.

Беккауставиласьна дверь,будто моглакаким-тообразомпрочитатьнаписанноесквозь слойбежевойкраски Дюрон.

Отецпереложилкисть в левуюруку ипротянул ейправую.

 — БиллЧендлер.Приятнопознакомиться.

Бекканахмурилась

 — Забавно.

Онубрал руку, апотом жестомпредложил ейвыйти накрыльцо.

 — Закройее, чтобы ямогзакончить.

Ейоченьхотелосьзакрытьсяизнутри. Ноонаосторожноиз-за щепоквышла накрыльцо изакрыла засобой дверь.Сейчас, стоялицом к дому,она не виделаграффити, заисключениемполосы внижней частидвери.

Онапонятия неимела, чтосказать отцу,потомузавелаобычныйразговор,будто виделаего каждоеутро.

 — Мамасказала, чтокраска быларазбрызганапо всему фасадудома.

 — Толькона двери.Твоя мамасклоннапреувеличивать.

Эторазозлило ее.Онавыпрямилась.

 — Атебе откудазнать?

Онкивнул, потомокунул кистьв банку с краской,стоящую управогоколена.

 — Тыправа. — Онпомолчал ивзглянул нанее. — Она была склоннапреувеличивать.И делает этодо сих пор?

Беккене хотелоськивать вответ. Но онбыл прав.Вместо этогоонауставиласьво двор.

Онпровел линиюна двери.

 — Яоставлялтебесообщение,чтобы ты мне перезвонила.

 — Яне отвечаю назвонкисовершеннонезнакомыхлюдей.Никогда незнаешь, чтоони могут продавать.

 — Верно.Зачемрисковать,правда?

Вего словахтаиласьобида, онабыла в этомуверена.Бекканахмурилась.

 — Чеготы хочешь?

 — Прямосейчас я хочузакончитькраситьдверь.

 — Думаешь,несколькомазковкраски надвери вернуттебе маминублагосклонность?Где ты вообщевзял этукраску?

 — Всарае твоеймамы. И я неимею нималейшего понятияо ееблагосклонности,милости или чем-тоеще. Я простоподумал, чтомогу помочь,пока жду,когда ты проснешься.

 — Зачем?

Онпосмотрел нанее.

 — Затем,что я твойотец, Бекка.

Онауставиласьна него.

 — Надоже, и тыговоришь этос такимневозмутимымвидом.

Онсновапосмотрел надверь иналожил еще одинслой краски.

 — Можешьвести себяотталкивающе,если хочешь.Но я знаю, чтоты любопытна.

Ейхотелосьударить его.Или пнуть; сугла было былучше.

 — Ичто?

 — Ятоже. У менякое-какиедела вгороде, поэтомуя останусьздесь нанекотороевремя. — Онзамолчал. — Яподумал,может, мымогли бынаверстатьупущенное.

 — Дела.— Оназакатилаглаза. — Какзахватывающе.

 — Вовсенет. Ярасследуюнарушения вобласти крабовогопромысла вАннаполисе.Что можетбыть скучнее.

Онаприслониласьк обшивкерядом сдверью ивзглянула наулицу.

 — Тыхочешьпростоприйти сюдапосле столькихлет ничегонеделания, заисключениемслучайныхзвонков, ивести себятак, будто мы вдругможем стать...

 — Бекка.— Онпосмотрел нанее. — Я не хочуникак себявести.

Апотом у нее вголове пронеслосьвоспоминание.Ей, должнобыть, былогода четыре.Отец держал усебя какое-тоживотное,может, хорькаили морскуюсвинку — вдеталяхвоспоминаниебыло смутным.Показать ирассказать?Она даже немогла вспомнить.Но помнилаощущение егорук поверхсвоих,помогающихудерживатьживотное, позволяяпоказыватьего другимдетям.

Господи,у нее сжалосьгорло.

Онпо-прежнемусмотрел нанее.

 — Бекка?

 — Сегодняя занята, — сказалаона.

 — Чем?

 — Мненужносходить вторговыйцентр. У менясломалсясотовый,поэтомунужен новый.

Онуже сновасмотрел надверь,медленно красяее. Дверьбыла зеленой,но ему,должно быть,не хватилокраски.Теперь онабудет бежевой,как и задняядверь. Онасмотреласьнеестественноярко на фонекоричневойобшивки.

 — Ну,так почему бытебе не пойтиодеться? — Онвзглянул нанее. — Может, ямог бы пойтис тобой. Мымогли бы пообедатьвместе.

Онафыркнула.

 — Ага.Ладно, пап.Будто мамаотпуститменя с тобой.

 — Яужепоговорил сней. — КогдаБекка ненашлась, чтоответить наэто, онвзглянул нанее. — Я здесьуже околодвух часов.Мы выпиликофе.

Беккатеребилакрая пижамы.И мама этоодобрила?

 — Япошутиланасчеттелефона. Уменя нет денегна новый. Еще.