Будь счастлива Джулия

Он скорчил недовольную гримасу, когда в дверь позвонили, и ещебольше расстроился, услышав, что горничная кого-то впустила в дом.Вышколенная прислуга никогда не беспокоила хозяев, приводя к нимнезваных гостей. А значит, в особняк пожаловал либо отец, частобывавший в Питтсбурге проездом, либо… Впрочем, второго варианта несуществовало, так как Рон и Эмили, которые, несомненно, моглиявиться в любое время, уехали в свадебное путешествие. Если пришелотец, а это наверняка он, размышлял Чарльз уныло, вечер меня ждетскучный. Начнутся разговоры о бизнесе, о том, что я совсем забросилвсе дела и занимаюсь ерундой, о том, что мне давно уже следуетподумать о семье, ради которой стоит и жить и работать…

— Привет, Чарльз!

Он поднял глаза и изумленно уставился на Рона и Эмили, вошедшихв комнату.

— Разве вы не должны сейчас плыть на шикарной яхте поИндийскому океану?

— Должны, — мрачно подтвердила Эмили, скидывая меховуюнакидку, которая была совершенно ни к чему при этой невыносимойжаре.

— Но мы вернулись. — Рон в отличие от своей супругибыл бодр и весел. Он тут же стянул из ящичка, лежащего на столике,сигару и закурил, плюхнувшись в свободное кресло. — Как жеприятно оказаться дома!

— Ты не ошибся адресом, милый? — саркастическипоинтересовалась Эмили, усаживаясь на диван и беря в рукисеребряный колокольчик, который не покидал своего блестящегоподноса много лет.

— Если хочешь позвать горничную, нажми на красную кнопку,вмонтированную в стол, — посоветовал Чарльз. —Колокольчик так давно не звонил, что уже наверняка онемел.

— Отличные сигары! — провозгласил Рон, чем искреннеудивил своего друга. Рон, по всей видимости, тоже пребывал вмеланхолии и был не склонен замечать недостатки.

— Может быть, вы объясните мне, почему вернулись?

Эмили вальяжно развалилась на диване, томно посмотрела наЧарльза и промурлыкала:

— Нам стало очень-очень скучно.

— Да, мы подумали: зачем нам томиться под палящим солнцемтропиков, если мы можем вернуться в Питтсбург и с тем же успехомпозагорать у бассейна возле дома любимого друга, — сказал Рони глубоко затянулся.

— Отличная история, — оценил Чарльз. — А теперьмне хотелось бы услышать правду.

Эмили провела ладонью по гладким светлым волосам, зачесаннымназад, печально улыбнулась и, кинув на Рона осуждающий взгляд,призналась:

— Мы и правда едва не умерли от скуки.

— Вы что же, все время сидели в каюте? —поинтересовался Чарльз, совершенно не понимая, как можно заскучать,если ты отдыхаешь как минимум с кем-нибудь вдвоем.

— Нет, — хором ответили супруги и замолчали.

Рон наслаждался сигарой, а Эмили сама отправилась на поискигорничной.

— Что происходит? — снова спросил Чарльз, когдановоявленная миссис Коллинз вышла.

Рон вздохнул и положил сигару в пепельницу.

— Друг, ты был абсолютно прав.

— Я почти всегда прав, — согласился Чарльз. — Носейчас хотелось бы конкретики.

— Я поторопился с женитьбой.

Чарльз присвистнул.

— Вот как. Поторопился, значит. Приятель, это неверноеслово. Торопятся люди, которые женятся через три дня послезнакомства. В твоем случае следовало бы сказать, что ты слишкомзатянул с предложением руки и сердца. Тебе и Эмили стало тоскливо.Но не от однообразия жизни. А от того, что вы ничего нового другдругу дать не можете. Не хочу произносить сакраментальную фразу, новсе же, пожалуй, не сдержусь… Я же тебе говорил!

— Говорил, — кивнул Рон и тяжко вздохнул, — но янадеялся, что все будет по-другому, не так, как ты предсказывал.Однако, как только мы с Эмили остались наедине больше чем на восемьчасов, вся моя уверенность в том, что наш брак станет примером дляподражания, испарилась. Чарльз, нам даже поговорить не о чем. Я изовсех сил старался не пялиться на красоток, не пил, не играл вкарты, в общем, был примерным мужем. Так она обвинила меня в том,что я слишком хороший! Не понимаю, что происходит.

— Все проще простого. До свадьбы у Эмили было масса дел:она наставляла тебя на путь истинный. А также постоянно ревновалатебя к каждому столбу, волновалась, когда ты не звонил раз вполчаса, и злилась, если ты не оставался у нее на ночь. Теперь жеона добилась всего, к чему стремилась. Ты рядом, у ее ног, оназнает о каждом твоем шаге и имеет полное право проводить с тобойдвадцать четыре часа в сутки. Да тут любой впадет в уныние!

Рон почувствовал в словах друга издевку, но лишь покорнокивнул.

— В общем и целом ты прав. Снова. И что теперь делать?

— Разводиться.

— А иного решения нет?

Чарльз хмыкнул и затушил сигару, которая уже ему опротивела.

— Выход есть всегда, мой дорогой друг. В вашем случае ямогу посоветоваться снова вернуться на тот уровень отношений, чтобыл у вас до свадьбы.

— Разъехаться, что ли?

— Хотя бы ночевать в разных спальнях и побольше временипроводить вне общества друг друга. Хотя, честно говоря, не понимаю,зачем было вообще жениться, если все так плачевнозаканчивается.

— Эмили не согласится.

— Уверяю тебя, она не будет против. Я же вижу по еегрустным глазам, как она разочарована.

— Как жаль, что так все вышло, — печально произнесРон.

— Поверь, это рано или поздно происходит с каждой парой. Выс Эмили походите на супругов со стажем, а то, что вы лишь недавноузаконили свои отношения, не играет никакой роли.

— Теперь я понимаю, почему ты не женишься, — уважениемсказал Рон.

— И почему же?

— Не хочешь, чтобы подобное произошло с тобой. Нет ничегохуже скуки. А когда ты живешь с одной женщиной, ты когда-нибудьобязательно заскучаешь.

— Ты не прав, я не боюсь скуки. Ее можно побороть. Ивернуть отношения в русло страсти и всепоглощающей любви. Но эторабота для обоих. А ты не очень-то хочешь дергаться.

Рон ничего не успел сказать, так как в гостиную вошла Эмили сподносом в руках. Она налила всем чаю, предложила печенье и дажелично кинула в чашку Чарльза два кусочка сахара.

Идеальная хозяйка, подумал он. Но каждое ее движение выверено домалейших деталей. Как повернуться, как улыбнуться, как встать,чтобы выгоднее смотреться… В ней нет загадки. И в отношениях Эмилии Рона нет спонтанности. Да одно лишь их присутствие вызывает уменя неудержимую зевоту.

— Как проводишь время, Чарльз? — спросила Эмили,намекая, что не хочет продолжать разговор о неудавшемся отдыхе.

— Хожу на лекции, болтаюсь со студентами по клубам, сижу вбиблиотеке… Жизнь кипит.

— Что это за развалюха стоит у тебя во дворе? —спросил Рон, имея в виду старый «мерседес», взятый Чарльзомнапрокат.

— Решил не выделяться из толпы.

— И получается? — усмехнулась Эмили.

— Легко.

— Уже окрутил какую-нибудь симпатичную куколку? —весело спросил Рон, но улыбка его погасла под сердитым взглядомЭмили.

Чарльз решил немного позлить друга.

— О, молоденькие студентки так и липнут ко мне!Оказывается, они считают, что встречаться со зрелым мужчинойпочетно.

— Он нарочно так говорит, — успокоила Эмилимужа. — Чтобы ты начал завидовать.

— Так я завидую! — вырвалось у Рона, и Эмили ткнулаего в бок. — То есть я сочувствую! Я никогда не пожелал бытакой участи для себя. Эти студентки — просто кошмар и ужас.Гадость.

Чарльз рассмеялся.

— Эмили, что ты с ним сделала? Он так напуган! Признайся,ты бьешь его плеткой, когда он тебя не слушается?

— Ролевые игры нам уже наскучили, — отозваласьона.

Чарльз запнулся на полуслове. Только этого не хватало: обсуждатьих сексуальные проблемы. Пусть идут к психоаналитику илисексологу.

— Можно мне еще чаю? — спросил он, подавая Эмилиполную до краев чашку.

— Намек поняла. Мы заткнулись.

— О чем это он? — забеспокоился Рон.

— Чарльз боится разговоров о сексе.

— Нет-нет, друзья мои, разговаривать о сексе я люблю. Но нео вашем.

— У нас все в порядке с этим делом, — заверил Рон, ноЭмили лишь фыркнула. — Разве нет?

— Прогуляемся по саду? — Чарльз готов был сбежать отних.

— Нет, нам пора домой. — Эмили взглянула на изящныенаручные часики. — Мы ведь заехали всего на пару минут, чтобысказать, что мы еще какое-то время будем в городе.