Будь счастлива Джулия

Дженнифер Стилл

Будь счастлива, Джулия!

1

Джулию Престон считали вспыльчивой. Она могла обидеться на любуюмелочь, на неосторожное слово, на косой взгляд. И всегда стремиласьвыяснить отношения со своими «обидчиками». Наверное, именно поэтомуу нее было так мало друзей. А точнее — только одна приятельница, даи та избегала, как могла, длительного общения с Джулией.

У Джулии был просто невыносимый характер. Она мнила себя правойво всем, откровенно насмехалась над теми, кто преуспел в жизнименьше, чем она, ссорилась по сто раз на дню даже с незнакомымилюдьми. Соседи старались не попадаться ей на глаза. Местные копыникогда не останавливали ее за превышение скорости или парковку внеположенном месте. А весело гомонящие дети при ее появлениизамолкали, понукаемые своими мамашами, которые тоже не хотели иметьсо скандалисткой никаких дел. Единственным человеком, которыйискренне любил Джулию Престон, была ее сестра Луиза.

Ясным сентябрьским утром звонкий голос Джулии разбудил мирноспящую на подоконнике черную кошку. Хозяйка распекала юногоразносчика газет за то, что тот на свою беду решил подкачать колесовелосипеда, остановившись прямо напротив дома Престонов. И примялгазон!

Кошка спрыгнула с подоконника и шмыгнула в кусты. Лучшепереждать бурю в укрытии, чем рисковать собственной шкурой.

Юноша стоял перед Джулией опустив голову. Его щеки заливалаяркая краска стыда и гнева. И дернуло же его остановиться у домаПрестонов! Ведь знал же, здесь опасная зона!

— Посмотри, что ты сделал с моим газоном! — кричала нанего Джулия. — Со свеженьким замечательным газоном чудесногозеленого цвета! С моей гордостью!

Да уж, газон был — загляденье. Участок земли у дома Престоноввыгодно отличался от соседских. Только здесь росла чудесная сочнаятрава, а на клумбах источали аромат яркие красивые цветы. Потомукак лишь Джулия Престон не скупилась и поливала зелень по шесть разна дню. Жарким летом все экономили воду, кроме нее. И уж точноникому не приходило в голову тратить драгоценную жидкость наорошение газона!

— Простите, мисс Престон, — пробормотал в десятый разразносчик газет. — Больше этого не повторится.

— Да знаешь ли ты, — не слушая его, продолжала вопитьДжулия, — сколько денег я трачу, чтобы поддерживать вот этукрасоту?!

Она ткнула пальцем в клумбу. Юноша втянул голову в плечи. Он былуверен, что Джулия вот-вот возьмет его за шкирку и ткнет, каккотенка, носом в траву.

— Знаешь ли ты, какие счета за воду мне приходят? И неужелиты думаешь, что я поддерживаю эту лужайку и эти цветы вмало-мальски приличном состоянии только для того, чтобы любойлентяй мог прийти сюда и поваляться на траве вместе со своимвелосипедом?

— Извините меня, мисс Престон, — пролепетал парень иподхватил велосипед, надеясь спастись бегством.

Однако Джулия крепко ухватила его за воротник.

— Куда это ты собрался?

— Я… никуда… Честное слово, никуда… — Он чувствовалприкосновение ее прохладных пальцев. Его передернуло, словно зашиворот бросили горсть снега.

Джулия, заметив это, нахмурилась, но все же убрала руку.

— Этого… никогда… не повторится… — пообещал разносчикгазет и зажмурился.

— Конечно, не повторится, — гораздо спокойнеепроговорила Джулия. — Потому что больше ты здесь непоявишься.

— Но газеты…

— Отныне будешь оставлять их у почтового ящика. А теперьубирайся!

Юноша стремительно запрыгнул на свой велосипед и в мгновение окаисчез из поля зрения. Так быстро он еще никогда не ездил. Если бына этой самой улице сейчас проводились велогонки, парень навернякапоставил бы рекорд.

— Щенок! — бросила ему вслед Джулия.

Ее взгляд упал на ручной насос, который так и остался лежать натраве. Она поддела его носком туфли и отшвырнула подальше, насоседский участок, зная, что никто не посмеет сделать ей замечание.Окинув напоследок грозным взглядом поле боя, Джулия развернулась ипошла к дому.

— Опять с кем-то воевала? — вопросом встретила сеструЛуиза. Она сидела на диванчике в гостиной и лениво листалажурнал. — Я чуть не оглохла от твоих криков.

— Извини, Лу, — мягко произнесла Джулия. — Этовсе разносчик газет. Его безалаберность меня выводит из себя.

— Тебе следовало бы быть с ним помягче. Он ведьребенок.

— Я не умею быть мягкой.

— Умеешь. Со мной ведь ты совсем другая.

Джулия с нежностью посмотрела на младшую сестру, в которой душине чаяла. Ну как можно кричать на Лу? На милую, родную, драгоценнуюЛуизу. Глупышка, неужели она не понимает, почему Джулия относится кней совсем иначе, чем к прочим?

— А завтракать будем? — спросила Лу, позевывая.

— Разумеется. — Джулия подошла к ней и поцеловала влоб. — Ты мое все, дорогая. Я очень тебя люблю.

— Ага, и я тебя тоже, — сказала Луиза и сновауткнулась в журнал.

Джулия отправилась на кухню, размышляя над словами сестры. Да,наверное, стоило научиться быть сдержаннее. Но как тут не выйти изсебя, когда топчут любимый газон?

Джулия достала из холодильника молоко и яйца. По утрам онавсегда ела омлет, а вот Лу предпочитала овсянку. Сестры былисовершенно не похожи, даже когда речь шла о вкусовых пристрастиях.Впрочем, внешне Джулия и Лу различались так сильно, словно былипосторонними людьми. Среди их родственников упорно циркулировалислухи о том, что у сестричек разные отцы.

Стоило Джулии вспомнить о подобных сплетнях, как ее затрясло отярости. Как можно обвинять Клару, их мать, в неверности мужу? Все,кто знал Престонов, видели, как трепетно супруги относятся друг кдругу. Однако даже Джулия, пресекавшая все разговоры на тему изменыКлары, не могла объяснить, почему Лу не похожа на человека, чьюфамилию носила.

Джулия вылила в миску молоко и вбила туда же яйца. Онаперемешала смесь, посолила ее и выплеснула на раскаленнуюсковородку. Посмотрев на вычищенный до блеска старый чайник,который давно служил украшением интерьера, и увидев свое отражениев нем, Джулия вновь задумалась. На нее смотрела русоволосая женщинас серыми глазами, прямым носом и острым подбородком. Упрямоевыражение не сходило с ее волевого лица. Лу действительно былаполной противоположностью сестры: жгучая брюнетка, карие глаза,вздернутый носик, румяные щечки и пухлые губы. Многочисленныеродственники сестер, как по линии матери, так и со стороны отца,все сплошь были светловолосыми.

И веснушек у нее нет, подумала Джулия, рассматривая россыпьсветло-коричневых пятнышек на переносице. Но ведь должно же бытькакое-то правдоподобное объяснение тому факту, что я и Луотличаемся друг от друга, как день и ночь.

— Я есть хочу! — прозвучал жалобный голос Луизы.

Джулия опомнилась, тряхнула головой, выключила огонь подсковородкой с омлетом, который норовил приподнять крышку, и твердорешила больше не думать о глупостях. Кто бы ни был отцом Лу, это нетак уж и важно. Джулия, которая была старше сестры на восемь лет,отлично помнила мать в период беременности. Клара светиласьсчастьем. Как, впрочем, и Дэвид, ее муж и счастливый отец.

Кроме того, теперь уже не у кого было спросить, правдивы липодозрения родственников. Клара и Дэвид Престон погибличетырнадцать лет назад в автокатастрофе.

Джулия приготовила овсянку для сестры, налила в стакан яблочныйсок и отнесла все это Лу, по-прежнему листавшей журнал. Младшаясестра не любила есть в кухне, и поэтому три раза в день маленькаягостиная превращалась в столовую.

— Какие планы на сегодня? — спросила Джулия, глядя нанее сверху вниз.

Лу отложила журнал и потянулась, сидя в кресле.

— Не знаю… Наверное, прогуляюсь по магазинам с Викки.

— Но ты же не целый день будешь гулять.

Луиза внимательно посмотрела на свою сестру. Джулия пряталавзгляд, а это означало, что вскоре последует какая-нибудьнеприятная просьба.

— Хочешь, чтобы я помогла тебе в магазине? — спросилаЛу.

— Да! — Джулия подняла глаза и облегченновздохнула. — Я одна не справлюсь. Сегодня привезут товар.Нужно его рассортировать, расставить по полкам…