Невесты Шерраби

— Это значит, что вы будете моим палой, да? — серьезноспросил Джейми.

— Угу. Ты согласен?

— И мы будем жить в вашем большом доме? С Риппером?

— С Риппером, Энни и миссис Ли. И моими лошадями. Они живутна конюшне.

— А мне можно будет на них кататься?

— Когда подрастешь. А пока придется обойтись пони.

— Пони? Моим собственным?

Оливия, увидев на лице сына отчаянную надежду и страх возможногоразочарования, отвернулась, чтобы скрыть слезы. Но он смотрел вовсене на нее. Джейми смотрел на Саймона с таким видом, словно тотподарил ему луну с неба. В глазах мальчика светилось обожание.

— Конечно, твоим собственным. — Саймон поставилребенка между своими коленями. — И как мы его назовем?

Джейми наморщил лоб и через мгновение сказал:

— Перекати-поле. Как в ковбойских фильмах.

Саймон хмыкнул.

— Отличный выбор! На недостаток фантазии ты не жалуешься,правда, Джейми?

— Нет уж, — ответил Джейми и вдруг нахмурился. —Я должен буду звать вас папой?

Саймон, заметив недовольную складку у рта мальчика, сказал:

— Нет. У тебя был папа. Второго такого не будет, верно?Если хочешь можешь называть меня Саймон.

— А не мистер Себастьян? Или сэр?

— Боже упаси. И тем более не дядя Саймон.

Джейми кивнул.

— О'кей.

Саймон хотел было встать, но Джейми неуверенно добавил:

— А если вы не будете мне настоящим папой, это значит, чтоя не смогу жить в вашем большом доме, когда вырасту?

Оливия заморгала. Джейми лучше разбирался в тонкостяхнаследственного права, чем она думала. Должно быть, по деревне ужепошли слухи.

Саймон улыбнулся мальчику.

— Если ты захочешь остаться в Шерраби, то, конечно…

— Нет, — резко прервала его Оливия. — Он хочетспросить, будет ли поместье принадлежать ему. Джейми, это…

Саймон сделал жест, заставивший ее умолкнуть.

— Джейми, — промолвил он, обняв мальчика заплечи, — я не могу передать тебе поместье, как бы ни хотелэтого. Но оно всегда будет твоим домом. По крайней мере, до техпор, пока ты этого хочешь. А когда вырастешь, я помогу тебеполучить профессию по вкусу…

— Классно, — сказал Джейми. — Я хочу бытьшпионом, как вы. — Вдруг его лицо осветилось. — Потрясно,когда у тебя отец шпион!

— Джейми, — простонала Оливия, — я говорилатебе…

— Не волнуйтесь, — успокоил ее Саймон. — В своевремя мы с Джейми потолкуем об этом. О том, как шпионы должныхранить секреты. И не говорить того, что может сорвать важнуюоперацию. Но сейчас… — Тут он встал. — Сейчас, Джейми, ядумаю, что твоей маме надо отдохнуть. Она выглядит так, словнопобывала под паровым катком… то есть ей жарко и она устала, —быстро поправился он, увидев тревогу на лице мальчика. —Давай-ка мы с тобой съездим в поместье и прогуляемся с Риппером.Отвлечем его от мыслей о завтрашней почте. Тем временем маманемного поспит, а потом мы вернемся за ней и повезем обедать.О'кей?

Джейми радостно вздохнул и сказал:

— Потрясно.

Оливия благодарно улыбнулась Саймону. Он действительно мог бытьочень хорошим, когда хотел. Взять хотя бы как он управился сДжейми. Заметил, что она устала, и тут же нашел способ дать ейотдохнуть. И во всем остальном он тоже был очень хорошим…

Перестань, Оливия! — прикрикнула она на себя. Ты выходишьза человека замуж, но это вовсе не значит, что в него непременнонужно влюбляться. Она мельком подумала, что еще не поздно сказатьСаймону, чтобы он поискал кого-нибудь другого. А затем увидела лицоДжейми. Мальчик не сводил с Саймона сияющих глаз, и Оливия поняла,что не вынесет, если они погаснут по ее вине.

Кажется, Джейми слишком легко согласился заменить Дэна Саймоном.Но осуждать его не приходилось. Пусть он никогда не ломает себеголову из-за денег. И пусть мать всегда будет при нем… хотя бы дотех пор, пока он не сможет без нее обходиться.

Заметив, что Саймон приподнял брови и смотрит на нее снедоуменной улыбкой, Оливия быстро сказала:

— Спасибо. Вы так заботливы… Мне действительно нужнопоспать пару часов.

Саймон кивнул.

— Мы заберем вас и поедем обедать в Шерраби. Я сказалмиссис Ли, что нас будет трое.

— Вы не могли этого знать. Тогда я еще не дала вамответа, — слегка рассердилась Оливия.

— Дали, — загадочно ответил Саймон. — Пойдем,Джейми. Нас ждет Риппер. — Он протянул руку, и Джейми взял ее.Увидев, что Оливия нахмурилась, Себастьян наклонился, прикоснулсягубами к ее щеке и велел: — Улыбнитесь. От хмурых мин образуютсяморщины, а я не хочу, чтобы моя жена превратилась в черносливину дотого, как ей исполнится сорок лет.

Оливия попыталась хмуриться из принципа, но из этого ничего невышло, и она поняла, что улыбается.

Глава 6

— Зак! — сердито прозвучало в холле, едва за Кентомзакрылась дверь. — Зак, где ты был? Почему не позвонил? Тебяне было целых три дня! Саймон говорил, чтобы я не волновалась, но ябыла уверена, что с тобой что-то случилось…

Зак сбросил с себя рюкзачок, поставил его на пол и поморщился.Все, чего он хотел в данный момент, это закрыть глаза и проспатьсутки напролет. Переживания Эммы волновали его меньше всего насвете, особенно учитывая, что было восемь часов жаркоголонг-айлендского утра после трех ночей, проведенных на душномскладе в попытке придумать систему безопасности, которая позволилабы отказаться от услуг большинства охранников. Честно говоря,требование хозяев было продиктовано самой обыкновеннойалчностью.

— Почему? — спросил он, отводя глаза. На Эмме не былоничего, кроме тонкой белой майки с короткими рукавами, едвадоходившей до середины бедра. — Почему ты так думала? Ядоговорился с твоими родителями, что этот дом будет для меня базой,а не тюрьмой. Разве Харви не объяснил тебе?

— Я его не спрашивала, — созналась Эмма. — Но тыдолжен был предупредить. Ты же сообщил во вторник, что не придешь кобеду!

— Это моя ошибка, — пробормотал Зак.

Правда состояла в том, что тогда он проходил мимо кулинарии, ввитрине которой были выставлены салаты. Это напомнило Заку отрапезе, которую он разделил с Эммой. Он позвонил только для того,чтобы девушка не трудилась готовить обед — все равно он не сможетего съесть. А потом Кент не вспоминал о телефоне, поскольку у негобыли другие, более важные дела.

— Ошибка? — негромко повторила Эмма.

Зак увидел несчастные глаза девушки, и у него засосало подложечкой.

— Не смотри на меня так! — проворчал он иотвернулся.

— Ты не хочешь меня видеть? — спросила она.

Вот черт! Эмма была тем, что Мораг называла нагрузкой наорганизм. Но у него не хватало духу быть с ней резким.

Конечно, он не хотел ее видеть. Тем более в этой дурацкой майке.Как-никак он на работе. У него нет времени на борьбу с физическимвлечением. Но соблазн был велик. Зак решительно отвел глаза от еедлинных, стройных босых ног. О господи, что за искушение! Едваоформившийся ребенок с улыбкой капризной феи превратился всногсшибательную женщину. Впрочем, она была сногсшибательна ещеподростком, причем до такой степени, что он с отчаяниявоспользовался Самантой как противоядием. Но восемь лет — долгийсрок для мужчины, вынужденного избегать приманки, бесстыдноразложенной для него этой легкомысленной бабочкой в женском обликес моральными принципами бродячей абердинской кошки и маниакальнойстрастью москита к крови.

К его крови.

Пытаясь сдержаться, Зак наклонился и поднял рюкзак. Саймон и всеостальные считали манию Эммы забавной. Но Кент не видел в этомничего забавного.

Она все еще смотрела на него с выражением обиженной маленькойдевочки. Едва ли это было отрепетировано.

— Да. — Раздражение заставило его бытьлаконичным. — Я не хочу тебя видеть. Не хочу видеть никого,кроме Харви. Я приехал работать, Эмма. Работать, а неразвлекаться. — Видя, что Эмма продолжает смотреть на него супреком, Кент тряхнул головой и с досадой сказал: — Извини. Я нехотел тебя обидеть. Я против тебя ничего не имею. — Иметь-тоон имел, но говорить об этом не стоило.