Невесты Шерраби

— Да. — Внезапно тон Саймона стал таким же бодрым, какего слова. — Пока я не умру, Шерраби в безопасности. Но если яне оставлю потомства, поместье отойдет к моему двоюродному братуДжералду. Такова традиция и условия майората, против которых ябессилен.

Мотылек вылетел в окно, и Оливия набралась смелостиобернуться.

— Да, понимаю. Не понимаю только, какое это имеет отношениеко мне.

Саймон не изменил позы, но внутренне напрягся, и Оливия поняла,что сейчас он скажет нечто очень важное. Во всяком случае, длянего.

— Я не хочу, чтобы Шерраби перешло к Джералду, —сказал он. — Мой кузен — жалкий паразит, который живет зачужой счет. Смазливая физиономия позволяет ему пользоваться успехому женщин, но в конце концов они его раскусывают. Если Джералдстанет хозяином Шерраби, через несколько месяцев от поместья неостанется камня на камне. Он продаст все, что сможет, а в особнякебудет проводить уик-энды куча безмозглых слизняков, точнее, тучасаранчи. Поверьте мне, через несколько лет от Шерраби останутсяодни стены. Я не хочу, чтобы это случилось.

— Конечно нет. — Оливия была искреннепотрясена. — Но я все еще не понимаю…

Саймон поднял руку.

— Сейчас поймете. Естественно, выход заключается в том,чтобы произвести на свет наследника. — Он насмешливо изогнулгубы. — Когда мать была здесь в последний раз, она твердиламне об этом по крайней мере ежедневно. И продолжает твердить вкаждом письме, не считая звонков по телефону. — Он развелруками. — Я согласен, идея плодотворная. И задача приятная,при условии, если я найду подходящую женщину.

Подходящую женщину? Нет. Не может быть. Оливия отказываласьверить своим ушам. Саймон не мог считать ее подходящей. А есливсе-таки мог?.. Она прижала руку к груди, пытаясь унятьсердцебиение.

— Да, это я понимаю… — осторожно начала она.

— Слава богу. Но для того чтобы произвести на светзаконного наследника, нужна законная жена. Вы это хотелисказать?

Она думала совсем о другом, но на всякий случай кивнула.

— Совершенно верно, — подтвердил Саймон. — И тут,дорогая миссис Нейсмит, на сцене появляетесь вы.

Оливия закрыла глаза и попыталась осмыслить услышанное.

По какой-то непонятной причине Саймон Себастьян с неслыханной инепростительной дерзостью решил сделать ее своей племенной кобылой.Она с возрастающим гневом смотрела на загорелые пальцы, сжимавшиехрупкую ножку старинного хрустального бокала.

— Нет, — сказала она. И вновь повторила: — Нет. Я некорова, не лошадь и по требованию не размножаюсь. И не понимаю, счего вы решили, будто я могу захотеть выйти за вас замуж. — Унее жгло веки, лицо вспыхнуло. Как смел этот высокомерный,властный, дерзкий человек думать, что ему достаточно кивнуть, чтобыона легла с ним в постель и начала размножаться?

Она гневно посмотрела на Саймона и увидела, что тот смеется.Ей-богу, он смеялся!

— Нет, не корова, — согласился он. — А вот наодну мою знакомую лошадь вы похожи. На моего Кактуса. Что жекасается причин, которые могли бы заставить вас захотеть выйти заменя, то одну из них мы уже обсудили. Вторая — это ваши нынешниеобстоятельства… И Джейми.

— При чем тут Джейми? — Оливии хотелось заплакать, ноона понимала, что с таким человеком, как Саймон, это не поможет, иблагоразумно сдержалась. На его смехотворное предложение нужно былоотвечать с холодной, несокрушимой логикой. Если бы только она моглапересечь комнату, ущипнуть его аристократический нос и уйти изэтого дома и из его жизни! Оливия бы так и сделала, не отнимись унее ноги.

Саймон поставил бокал, откинул голову на спинку кресла и сказалтак, словно не замечал ни ее густого румянца, ни сжатыхкулаков:

— Вы сами говорили мне, что едва сводите концы с концами. Ичто переживаете из-за будущего Джейми. Я могу дать мальчику все,что ему требуется… включая место в привилегированной школе.Насколько я понимаю, ваш Джейми — сущее наказание. Он нуждается вотце, Оливия. Я могу стать ему отцом. А вы, я думаю, нуждаетесь вмуже. И мужем я тоже могу стать.

Взгляд его холодных голубых глаз не был недружелюбным, однакоявно призывал ее перестать вести себя по-идиотски и наконец взятьсяза ум.

Оливия опустила глаза. Да, ей следовало образумиться. Отчаяннохотелось крикнуть, что Саймон не имеет права вторгаться в ее жизньи переворачивать вверх тормашками только потому, что Оливияслучайно соответствует всем его требованиям.

Но в одном он прав. По крайней мере, в том, что касалось Джейми.Мальчику действительно нужен отец. И хотя Оливия едва зналаСаймона, она почему-то была уверена, что с этой ролью он справится.Он прав и в том, что она постоянно тревожилась из-за денег,стремясь обеспечить сыну относительно нормальное детство. В этомОливия была похожа на свою мать. Но старания матери очень частокончались крахом.

Она же кончать крахом не собиралась. Оливия хотела выраститьсына, а со временем, если удастся, основать собственную фирму,которая занималась бы бухгалтерскими расчетами, чего ей хватило быдо конца жизни.

Но все это в будущем. А пока ее главной заботой оставалсяДжейми. Она поправила пояс. Да, все упиралось в сына. Пока местнаяшкола ему вполне подходила. Но когда он станет старше, все можетизмениться…

Ее мысли приняли другое направление. Саймон сказал, что ей нуженмуж. Но она уже знала, что такое семейная жизнь, и не собираласьвыходить замуж вторично. Особенно за человека, которому была нужнатолько для того, чтобы рожать ему детей. Оливия рассеянно водила поковру носком сандалии. Ну да, предположим, Саймон не испытывает кней никаких нежных чувств, но это вовсе не значит, что их брак порасчету будет неудачным. Она бы с удовольствием родила ещенескольких…

А поскольку она не любит Саймона, он не сможет разбить ейсердце.

Оливия слегка приподняла подбородок, чтобы придать себеуверенности, и краем глаза заметила, что Саймон подобрал ноги ипоудобнее устроился в кресле. Ноги были потрясающие. Оливияпочувствовала, что у нее пересохло во рту. О да, его мужскаяпритягательность не подлежала сомнению. Эта часть дела трудностейне сулила. Но выйти за него замуж, жить с ним до конца жизни, статьледи, хозяйкой поместья? Ей, Оливии Нейсмит, в жилах которой нет никапли дворянской крови? Какой там брак! Наверное, Саймон сошел сума…

— Оливия, — властно прервал ее мысли голосСебастьяна.

Она вздрогнула и очнулась.

— Да?

— Я человек терпеливый. Но, пожалуйста, не испытывайте моетерпение слишком долго.

— Что?

— Когда я задаю вопрос, то хочу, чтобы на него ответили.Желательно до полуночи.

Ох… Он снова насмехается. Неужели она действительно надолгозамечталась? Оливия поправила локон и ответила вопросом навопрос:

— Почему, Саймон? Почему из всех женщин, которые могли бывыйти за вас замуж, вы остановились именно на мне?

Себастьян встал с изяществом, в котором было трудно заподозритьтакого высокого человека, и медленно направился к ней.

— Не самая удачная формулировка, — пробормоталон. — Я выбрал вас, Оливия, потому что вы соответствуете моимтребованиям как никто другой.

Как пальто или пиджак. Как брюки. Взгляд Оливии скользнул погладкой ткани, обтягивавшей его бедра.

— Не нахожу, — еле слышно промолвила она, когда Саймонподошел вплотную. — Допустим, я достаточно привлекательна. Ноу меня ребенок.

— Так это же замечательно. Два-ноль в вашу пользу.

Оливия уже открыла рот, чтобы высказать все, что она думает омужчинах, которые судят о женщинах по их внешности и умению рожать,но вовремя вспомнила, что она сама спросила его почему. Так что онбыл всего лишь честен. Жесток, но честен.

— Допустим, — ледяным тоном сказала она. — Итак,вы мечтаете лечь со мной в постель и знаете, что я могу иметьдетей. То же самое можно сказать о миллионе других женщин,способных заботиться о Шерраби гораздо лучше меня. О женщинах изхороших семей, которые принадлежат к вашему кругу и разговариваюттак же, как вы…

— Эмма не разговаривает так, как я, но это меня ничуть незаботит.

— Эмма — американка. Это совсем другое дело.