Невесты Шерраби

— Не простоял бы. У меня есть свои способы.

— Ну, сегодня они тебе не понадобятся, потому что яприехала на "порше".

— Ты хочешь сказать, что остановилась в "Дубах"? Ты же вГреции. С кем на этот раз? С Ари Андракисом?

Эмма вздрогнула, и он понял, что попал в яблочко.

— Да, конечно, где же мне еще останавливаться, если не усебя дома? И, как видишь, я не в Греции. — Она кивком указаланаправление. — Пошли. Машина там.

Идя вслед за ней сквозь оживленную толпу, Зак волей-неволейсмотрел на аккуратный зад Эммы. Сзади она выглядела очень неплохо.Он никогда не считал Эмму красавицей — для этого у нее были слишкомострые нос и подбородок, — но в привлекательности неотказывал. Зак обошел двух японских бизнесменов с чемоданами ифотоаппаратами и напомнил себе, что именно чрезмернаяпривлекательность девятнадцатилетней Эммы заставила его жениться наСаманте.

Этот брак кончился крахом.

Черт! Почему Саймон не предупредил его? Знай Зак о том, что Эммабудет в Нью-Йорке, он заказал бы себе номер в гостинице. Срешетками на окнах и телохранителем у дверей. Хотя едва ли бы этопомогло. Он вздохнул. В ловкости этой ведьмочки отказать никакнельзя. К несчастью, она испорченная и избалованная дочь МэтьюКолфакса, чья финансовая мудрость много лет назад принесла егосемье огромное состояние. А в довершение беды Эмма приходитсякузиной Саймону.

В том, что его друг и партнер происходит из другой социальнойсреды, нет ничего плохого. Но Зак достаточно хорошо знал Эмму, чьясвязка мужских скальпов с каждым годом становится длиннее, ипонимал, что любая попытка завязать с ней роман обречена на провал.Мало того что оба они вскоре разочаруются и лишатся иллюзий, нопосле этого можно будет поставить крест на дружбе с Саймоном.

Нет. Зак на мгновение поднял голову и посмотрел в голубоеиюльское небо. Хотя за пять лет, прошедшие с того дня, когда Эммапыталась соблазнить его в лесу, она стала еще красивее, но будь онпроклят, если откажется от всего, чего добился своими руками —включая спокойствие духа, — ради этой сумасбродной,взбалмошной девчонки, коллекционирующей мужчин, как будто ониохотничьи трофеи, которые можно прибить к стене.

И все же он продолжал следить за Эммой, нагнувшейся, чтобыотпереть "порше". Можно было сто раз не желать становиться частьюее коллекции, но отказывать себе в приятном зрелище он несобирался…

Эмма слегка покрутила руль, привычно въехала в ворота инаправила машину к большому белому особняку, стоявшему на берегуузкого пролива Лонг-Айленд. Конечно, это не Шерраби, но жить здесьможно. Движение на шоссе было страшное, однако, когда она свернулана подъездную аллею "Дубов", мир стал казаться вполне приемлемым.Рев двигателей и шелест вращающихся шин сменились криком чаек идиких уток, обитавших ниже, на скалистом берегу.

Сидевший рядом Зак всю дорогу молчал. Конечно, злился. Какминимум, был недоволен тем, что она оказалась в Нью-Йорке. Вовсяком случае, равнодушным не оставался. Стоило Эммесконцентрироваться на дороге, как он косился на девушку, словнорешая, что делать с этой непредвиденной помехой.

Естественно, быть помехой Эмме не нравилось.

— Надеюсь, ты здесь не одна? — наконец спросил Зак,когда Эмма остановила машину на гравии под ветвями огромногодуба.

А если одна, так что? Он стрелой понесется обратно в город?

— Честно говоря, нет, — не кривя душой, ответилаона. — Большинство слуг в отпуске, но Харви осталсяприсматривать за домом.

— Я так понимаю, что и за тобой тоже.

Кент говорил презрительным тоном, словно был убежден, что сама осебе она позаботиться не в состоянии.

— Нет. Харви стареет, Зак. Теперь он не тот, что прежде. Нослуга он хороший, и родители не собираются расставаться с ним. Онслужит у них больше тридцати лет.

— Гмм, — недоверчиво хмыкнул Зак. — Но навернякаон убирает дом. И готовит еду.

— Нет. — Эмма сдерживалась из последних сил. —Убирать в доме нечего, а готовлю я сама. Разве что он придет накухню раньше меня. Тогда готовит он. Харви вроде тебя — он тожедумает, что я ничего не умею.

Зак от неожиданности поднял голову, и она испытала легкоеудовлетворение.

— А ты умеешь?

— Да. Так что не волнуйся, с голоду не умрешь… Зак, тынаконец поможешь мне выйти из машины? Мы что, будем сидеть здесьвесь день?

Зак пробормотал себе под нос что-то об избалованныхпринцессах.

Эмма прикрыла ладонью рот. Проклятье! Зачем она сказала это?Должно быть, во всем виновато его пренебрежение. Тонкозавуалированный намек на недостаток хороших манер Зак мог принятьза нечто худшее… и решить, что он ей не пара.

Его губы плотно сжались.

— Тысяча извинений, миледи, — с преувеличеннымраскаянием произнес он. — Как я могу подумать, что вы всостоянии сами нажать на ручку?

Эмма начала было оправдываться, что она пошутила, но Зак ужевышел и рывком открыл дверцу водителя. Когда Эмма, чувствуя себядура дурой, ступила на гравий, Кент склонился в столь низкомпоклоне, что его голова оказалась на одном уровне с ееколенями.

— Не смеши меня, — пробормотала она. — Я ничеготакого не думала.

— Покорнейше благодарю вашу светлость, — прохрипелКент. Теперь его нос достигал уровня щиколоток.

— Зак, перестань! Если ты наклонишься еще ниже,упадешь!

— Не упаду. — Он резко выпрямился. — Ты ещеубедишься, что мое тело в очень хор-рошей фор-рме!

Эмма бросила на него подозрительный взгляд. Он что, дразнится?Зак всегда раскатисто произносил "р", когда провоцировал ее. Но онникогда не делал скабрезных намеков, так что его упоминание особственном сухом как щепка теле действительно могло чего-тостоить.

Надо было срочно проверить.

— Может, докажешь? — хихикнула она и соблазнительнооткинулась на капот "порше".

Глаза Зака, в которых скорее всего скрывалась насмешка,моментально потемнели.

— Едва ли это тебе понравится, — проворчал он. —Веди себя прилично, Эмма.

Девушка вздохнула и выпрямилась. В воздухе пахло солью ирозами.

— И почему все требуют, чтобы я вела себя прилично? —промолвила она куда-то в пространство.

— Наверное, потому, что ты этого не умеешь. — Зак взялсвою сумку и направился к широким деревянным ступенямкрыльца. — Кстати, что там у тебя вышло с Ари Андракисом?

Эмма чуть не ахнула. Лучше бы Зак не слышал об Ари!

— Разве Саймон тебе ничего не сказал? Насколько я знаю, Аривсе еще в Скиросе. Сидит и в тысячный раз гоняет по видео давносошедшие фильмы со своим участием.

Зак долго молчал, а потом бросил через плечо:

— Не верится. Впрочем, мужик, видно, окончательно сошел скруга, если даже тебе не по силам его расшевелить.

— Спасибо, — сухо сказала Эмма ему в спину. — Эточто, комплимент?

— Нет. — Зак поставил сумку на верхнюю ступеньку иполез в карман за ключами, которые родители Эммы переслали емучерез Саймона.

Но воспользоваться ими Кенту не пришлось. Только он собралсявставить ключ в скважину, как дверь распахнул старый сгорбленныйнегр, морщинистый, словно только что вспаханное поле.

— Привет, Харви, — сказал Зак. — Рад видетьтебя.

— И я тоже рад видеть вас, мистер Кент. Рад видетьвас, — пробасил Харви. — Входите, входите.

Зак со своего прошлого и единственного посещения "Дубов"запомнил, что Харви Симпсон все повторяет по меньшей мередважды.

Он вошел в просторный холл, обшитый кедровыми панелями. Эмма шлаза ним по пятам.

— Я приготовил вам ту же комнату, что и в прошлый раз,мистер Кент, — сказал Харви. — Ту же комнату. С видом напролив. На…

— Спасибо, Харви, — поспешно перебил Зак, не давстарику повторить слово "пролив". — Я сам найду дорогу.

Добравшись до середины полированной лестницы, приятно пахнувшейкедром, он почувствовал, что Эмма идет следом.

— Мне нужно принять душ, — сказал Кент, поворачиваяськ ней. — И еду я себе приготовлю сам. Нам вовсе не обязательномозолить друг другу глаза.

— Но я уже приготовила для тебя ужин, — сказалаЭмма.