Праймашина

– Доброго утречка.

Фраза прозвучала вежливо, но без подобострастия, свойственногонеуверенным в себе людям. Не проситель, мол, прибыл, а человекделовой, понимающий, однако на богатырского вида Ганса,позевывающего под открытым навесом, тон путника не произвелвпечатления.

– Кто таков? – осведомился кузнец, с подозрениемразглядывая пыльные сапоги визитера.

– Позвольте представиться. – Путник с достоинствомрасправил узкие плечи. – Акакий Бенефит, действительный членДальнесопской академии кузнечно-механических наук, изобретательпервого ранга и ученый. Еще.

– Мошенник, значит, – безразлично определилПодкова.

– Не мошенник, а странствующий инженер, – поправилкузнеца незнакомец. – Подвижник распространения ученыхзнаний…

– Бродяга?

– Квалифицированный праймолог третьего уровня снаградами. – Путник сделал вид, что обиделся. – Имеюпоощрительные дипломы шести имперских университетов четырехпровинций, два из которых – с отличием.

– Путное чего принес? – Подкове надоела пустаяболтовня, и он взял быка за рога. – Что продаешь?

– Знания.

– Гы! – Кузнец добродушно рассмеялся. – Этогодобра у меня и без тебя хватает. Как что делать, разбираюсь получшемногих.

– Не сомневаюсь.

– Тогда проваливай.

Но предложение Бенефита не смутило.

– Едва оказавшись в вашем славном городе, – вкрадчивопроизнес Акакий, не дожидаясь, пока его пошлют повторно, –увидел я, что механики и кузнецы с большим трудом производятотверстия нужного диаметра. А ведь о пользе правильно расположенныхдырок и дырочек написан целый ряд высоконаучных трактатов, которыея, будучи прилежным студентом…

– Короче!

– Могу предложить вашему вниманию ценнейшую и весьмаважную, никому в Гридии не известную информацию о знаменитомдыркователе Шпристера, – провозгласил Бенефит.

– О чем?

Поскольку в голосе кузнеца не появилось враждебности, Акакийпонял, что рыба заинтересовалась наживкой, и молниеносно перешел внаступление: сделал шаг вперед, приковав к себе взгляд Ганса, ислегка ускорил речь. Но именно слегка, не настолько, чтобы онастала невнятной:

– Дыркователь Шпристера – новейший, самый знаменитый вимперии механизм для производства дырок и необходимых отверстий гдеугодно и когда угодно. Дырки можно производить без усилий и в любыхколичествах, при минимальном расходе прайма. Полученные отверстияоказываются идеально круглыми, а еще, обратите внимание – я нешучу! – их можно проделывать под углом!

– Да ну?

– Клянусь поощрительными грамотами.

– И в металле?

– И в дереве, и в металле, до пяти сантиметровтолщиной.

– Любые отверстия?

– Гарантия Шпристера.

– А кто он?

– В столице слава Рудика Шпристера давно превзошла славусамого Сотрапезника.

Об этом ученом гридиец, судя по всему, слышал. Он почесалбороду, пожевал губами, с сомнением изучая лысую голову «подвижниказнаний», после чего осведомился:

– Не врешь?

– Вам нужно делать дырки или нет?

– Э-э… – Кузнец задумался.

Дырки-то делать нужно, какое же хозяйство без дырок? Но бродячиеученые «за спасибо» не работают.

– Сколько?

– Всего лишь три десятка серебром.

– Даже не думай! – возмутился Ганс. – Один!

– За десять серебряных я могу поделиться неисключительнымизнаниями о замечательном дыркователе, – с прежнейвкрадчивостью продолжил Акакий, – а за тридцать –эксклюзивными знаниями.

– Чем?

Пришлось разъяснять.

– Я дам слово, что не расскажу об изобретении магистраШпристера вашим уважаемым конкурентам.

– Да какие они мне конкуренты? – хохотнулПодкова. – Ты вывеску видел? Я починяю все, что починяется,понял? Я – лучший.

Но по глазам было видно, что кузнец уже подсчитывает прибыли отмонопольного владения удивительным механизмом.

– Помимо подробных чертежей дыркователя, которые я выполнюсобственноручно, в комплект поставки входит создание опытногообразца, – усилил предложение Акакий.

– В твоем присутствии?

– Мною лично.

Это решило дело:

– Двадцать серебряных.

На большее естество прижимистого гридийца не соглашалось.

– И обед.

– Согласен.

Кузнец оглядел улицу – потенциальных клиентов не наблюдалось, ижестом пригласил шустрого гостя в «тонкую» кузню – примыкающий клавке сарай, в котором станки и верстаки соседствовали совсевозможными запчастями для разнообразных механизмов.

– Сразу говорю, праймолог, свободного железа у менянемного, и прайма чуть. Так что если дыркователь слишкомсложен…

– Дыркователь Шпристера строится на базе универсальногостанка Миллера. – Заключив сделку, Бенефит почувствовал себягораздо свободнее. Он сбросил с себя маску бродячего торговца, и вего тоне появились покровительственные нотки. – У тебя,братец, есть универсальный станок?

– Разумеется. – Кузнец подвел гостя к нужноймашине.

– А сверла?

– И сверла тоже.

– Тогда… – Акакий внимательно оглядел висящие настенах шестерни, заглянул в шкаф, порылся в ящиках, подбирая нужныедетали, после чего распорядился: – Снимай кожух!

– Э-э… – Подкова помялся. – А станок несломаем?

– Дыркователь Шпристера представляет собой сложное, носъемное устройство, которое ты сможешь насаживать… – Бенефитлихо собрал зубчатую передачу, после чего вернулся к теме: –Насаживать, когда захочешь. В общем, все, как в жизни. Дай-ка мне,братец, ключ на четырнадцать. И… – Он оглядел сарай. – Ивон ту станину дай, к ней будем цепляться.

– Ловко работаешь, – с уважением произнес кузнец,протягивая Бенефиту инструмент. – Наши, гридийские, значит,ученые больше в теории сильны, вроде, как сделать, знают, а какпо-настоящему сделать надо, так их нету. Руки не к тому меступривинчены.

– Значит, ученые ваши в другом сильны, – пробормоталАкакий, ловко разбирая станок Миллера на составляющие. –Выдумывать горазды, или еще чего.

– Болтать они горазды, – махнул рукой Подкова. –Я, признаться, поначалу тебя тоже за такого принял, за теоретика,значит. Ну и за прохиндея, само собой. У нас прохиндеи частошлындают, город ить большой, самый в Пуще знатный… А ты ничего,работать умеешь.

– Учили хорошо, – процедил Акакий, аккуратноприсоединяя к передаче прайм-воротилку.

– Чего тогда к лорду какому не прибился? Сидел бы в тепломзамке, жалованье получал да умные советы простым работягамраздавал.

– Путешествовать люблю.

– А-а… – Кузнец догадался, что Бенефит не хочетвдаваться в подробности, помолчал и негромко осведомился: – Бьютчасто?

– Случается, – равнодушно отозвался ученый.

– И все равно путешествуешь?

– А кто тебе тогда дыркователь Шпристера показал бы, а?Теоретики твои? – Акакий оглядел разобранный механизм, вытерветошью руки и предложил: – Перекурим?

– Давай.

– Табаком угостишь?

– Для хорошего человека не жалко.

Вот так и завязываются отношения: покажи, что трудиться любишь,что голову не для шапки носишь, и любой приличный человек сразуназовет тебя хорошим. Потому как болтунов полно, а людей работящих– поискать. А если человек к работе годен, то плохим он быть неможет.

Мужчины вышли из «тонкой» кузни, присели на лавочку и раскурилитрубки.

– Ты сам-то откуда, Акакий?

– Из Базитура.

– И как там?

– Не знаю. Пять лет дома не был.

– А идешь откуда?

– Из Виндера. Жил там неделю, пока не надоело.

– У нас задержишься?

– Честно говоря, не собирался, – медленно ответилБенефит, наблюдая за проезжающим по улице фургоном, на холщовомбоку которого красовалась крупная надпись «Прими Прайм!» –свободный вербовщик отправился на дневную охоту. – В столицухочу податься. Или в Фихтер. Не решил еще.

– Один ходишь?

– Ага.

– Не боязно?

Шалящая на дорогах Чудь даже у самых смелых купцов отбивалаохоту путешествовать в одиночку. В столицу тебе надо иль в соседнийгород – не важно, Чудь – не разбойники, с которыми можносправиться, она возвращается снова и снова, потому что все еежелания – кровь, а страха смерти эти создания не ведали. Местные,которые приметы нужные знали да каждое дерево в Пуще, те ещерисковали до хуторов своих самостоятельно добираться, тропкаминезаметными в обход опасных мест. А вот на дорогах было опасно,несмотря на все усилия Героев.