Праймашина

За глаза, естественно, именовали, поскольку бросать открытыйвызов бойцам, привыкшим постоянно сражаться с беспощадной Чудью,эти хлыщи не решались.

Густо поросшая лесом, усеянная бессчетными озерами и мелкимиречушками, Идмарская Пуща была поделена более чем на двадцатьвладений, похожих одно на другое как кристаллы прайма. Дома и замкитут строили из плохого, ноздреватого камня, быстро обрастающегозеленым мхом, поля возделывали без желания, предпочитая кормитьсялесом, а торговали в основном мехами. Из развлечений: пиры, охотада истребление Чуди – даже любимые доктами научные конференции ивыставки достижений здесь не проводились – кто бы на них съезжался?Раз в месяц объявлялся имперский глашатай: сообщал на главнойплощади последние указы, приватно пересказывал сплетни, напивался,после чего отправлялся в следующий медвежий угол. Раз в шестьмесяцев являлись имперские мытари: трясли налоги, приватнопересказывали сплетни, напивались, после чего отправлялись вследующий медвежий угол. Раз в год прибывала Передвижная УченаяКомиссия, отбирающая одаренных недорослей в столичные школы…Следует ли упоминать, что, отработав положенное, члены высокойКомиссии приступали к приватному пересказу сплетен, после чегонапивались и отправлялись в следующий медвежий угол? Не стоит – итак понятно.

Другими словами, идмарские владения были самыми провинциальнымииз всех провинций империи, однако расположенная посреди Пущи Гридиярезко отличалась от соседей как размерами, так и богатством. В ееглавном и единственном городе, незамысловато названном Гридвальдом,сходились четыре основные дороги, полноводная Клейка добавляла ещедва направления, что и делало столицу Гридии удобной для купцов ипрохожих. Кроме того, первые гридийские лорды не поленилисьвыстроить свой город из твердого серого камня, надежно защитили егопо всем имперским канонам, зорко следили за порядком, и теперь ихпотомки получали неплохой доход и от торговли, и от сборов спутешественников. В Гридвальд везли товары со всей Пущи, сюдаприходили купцы за мехами и лесом, дважды в год здесь устраивалисьбольшие ярмарки, но и между ними жизнь не затихала. Лавки, трактирыи постоялые дворы работали постоянно, и пусть по имперским меркамГридвальд считался городом небольшим, равных ему в Идмарской Пущене было.

Но за все в этой жизни приходится платить. Обретя положениеотносительно большого торгового центра, Гридвальд перестал походитьна сонные идмарские городки, в которых едва теплится жизнь и каждыйзнает всех остальных горожан с детства. Где процветает торговля,там всегда появляются большие деньги, а где есть деньги, тудаустремляются жадные до них люди. Честные, не очень честные инастоящие бандиты…

– Стой!

– Я свой!

– Иоганн?

– А кто же?

– Не узнал.

С одной стороны, в темноте – немудрено. В этой части Гридвальдафонари современные, много света дающие, в целях экономии прайма неставили, а за старыми, которые со свечками, никто не следил. Теменьстояла хоть глаз выколи, но на бегу стражники грохотали так, что неопознать сослуживца было решительно невозможно.

– Видел его?

– Да.

– Куда рванул?

– К реке! До Клейки добраться хочет! Через Соколиное Полепройдет…

– Не пройдет!

– Мимо нас двоих – запросто.

– Все в порядке, Иоганн, тревогу уже объявили, скоро здесьвсе оцепят.

Голоса удалялись, и Ян Стеклодув рискнул выглянуть из убежища, вкотором успел схорониться в самый последний момент.

«Уходят?»

Да, уходят. Не заметили.

Стеклодув глубоко вздохнул и осторожно выбрался из сломаннойбочки, превращенной местными обитателями в большое помойное ведро.Вонь из бочки поднималась невыносимая, и, видимо, поэтому стражникипобрезговали осмотреть ее содержимое.

«Значит, к воде вы меня не пустите, да? Плохо, очень-оченьплохо… Но посмотрим, как вам это удастся…»

Уйти из ставшего неприветливым Гридвальда по реке былоединственной для Стеклодува возможностью спастись. Каменные стенывысоки, все ворота заперты, стражники, хоть и допустили кучуошибок, вскоре опомнятся. Не сами, конечно, а при помощи: примчатсязлые, невыспавшиеся офицеры, раздадут пару-тройку затрещин изаставят искать беглеца по-настоящему. Как положено. Но совсемплохо станет, когда придут Герои. А они обязательно придут. И, ксожалению, не только местные оболтусы, привыкшие по лесам бродить впоисках Чуди, а настоящие, натасканные на людей волки, воспитанныежестокой леди Кобрин. Впрочем, и на волков можно найти управу, былобы желание. Остробой заряжен, на выстрел, а то и на два праймахватит, так что сдаваться кобрийцам без боя Стеклодув несобирался.

«Надо добраться до лодки!»

До маленькой посудины, которую он купил вчера и припрятал рядомс доками. По воде, в темноте, вдоль берега, хоронясь за камышами изелеными оградами ив, он уйдет. Как пить дать уйдет. Только бы кберегу выйти…

Ян скривился, поправил наспех наложенную на руку повязку – одиниз стражников все-таки достал его арбалетным болтом, и осторожнодвинулся по темному переулку Соколиного Поля вниз, к реке.

– Почему фонари не горят?

Что, Чудь вас всех забодай, за бардак? Городишко-то не бедный, вотличие от всего идмарского захолустья, из нормального камнястроенный. Вдоль мощеных улиц столбы с прайм-фонарями понатыканы, атолку от них, как от дохлого осла.

– Высочайший указ лорда Датоса.

– Какой еще указ?

– В целях экономии средств…

Провинциалы берегут дорогущий прайм. Замок и главную площадьосветили, а окраины не стали. Ладно, с этим понятно, но обычныефонари почему не горят, а? Дикари проклятые!

Лашар сжал кулаки.

– Дальше можешь не продолжать.

– К тому же это последняя улица с фонарями, в СоколиномПоле их вообще нет…

– Я же сказал: заткнись!

– Как скажете.

Факелы, что держали в руках стражники, хорошо освещали лицогридийского офицера, а потому он сдержал довольную ухмылку: что,скотина, съел? У нас тут свои порядки, и они нам нравятся. Так чтонеча нос задирать…

Но улыбку офицер сдержал, потому как ругаться с Маркусом Лашаромпо-настоящему ему не хотелось. Уж больно жестким был взглядкобрийца, и весьма внушительными выглядели стоящие за его спинойГерои.

– Я токма объяснить хотел.

– У тебя получилось.

– Вот и пожалуйста.

Будь его воля, гридиец ни за что не стал бы помогать кобрийцам впоимке опасного преступника. Вам надо? Сами ловите, зазнайки, нечалюдей отвлекать. Но лорд Датос распорядился иначе, и вместо теплойпостели офицеру приходилось топтаться на холодной улице в компаниичванливого кобрийца.

– Где последний раз видели беглеца? – угрюмопоинтересовался Маркус.

– У трактира «Дымный очаг», – с готовностью сообщилгридиец. – А опосля он в Соколиное Поле порскнул, там есть гдеспрятаться.

– А мы где?

– У трактира «Хитрый Каспер».

– Карта Гридвальда есть?

– Две!

– Где? – спросил Лашар, предчувствуя подвох.

– Одна в замке лорда Датоса, и вторая тоже.

Кобриец скрипнул зубами, стоящие за ним Герои недовольнозаворчали, воевода Раздавитель негромко пробасил что-то насчетсаботажа, но у офицера было железное объяснение:

– Согласно указу лорда Датоса, в целях экономиисредств.

Правильно, чего карты зря трепать, если каждый стражник знаетГридвальд, как свои пять пальцев? А что чужаки в нем путаются, такэто их проблемы: неча по чужим городам шастать.

– Да, да, я помню насчет экономии.

Происходящее казалось Лашару дурным сном. Ночь, неосвещенныйгород с десятками, если не сотнями, кривых улочек, переулков,переулочков и тупичков, и среди этого бедлама – он, Маркус Лашар,одинокий, словно обелиск Величия на столичной площади ВсегоХорошего. Стеклодув, мерзавец, знал, куда забраться: искать беглецав местном лабиринте можно лишь с опытными охотниками, а небестолковыми пентюхами, разомлевшими от сонной гридийской жизни. Ноискать надо, и быстро искать, чтобы не пришлось потом сновапрочесывать проклятую Пущу.