Вторая могила слева

- А кто такие кузены Кокс?

Он вздохнул. Это было забавно.

- Люди, которые тебя похитили. Один из них сегодня пытался тебяубить в темном переулке. Арт и Уильям Кокс. Припоминаешь?

- Само собой. Просто хотела, чтобы ты еще раз сказал «Кокс». И,учитывая их решительный настрой, - я отпила кофе, - им навернякапообещали больше, когда все будет сделано.

- Не сомневаюсь. Но мы не можем проследить, откуда присылалисьденьги. Кстати, мертвый стрелок из мотеля был их тюремнымприятелем. Его финансовые отчеты сейчас проверяются.

Я отвернулась, когда заметила, что в участок спешит Кайл Кирш сдвумя телохранителями. Я узнала его по плакатам предвыборнойкампании. Он остановился возле дежурного, чтобы о чем-то спросить,и в тот же миг из комнаты для допросов появилась Мими, котораяпомчалась прямо в его объятия.

- Ты в порядке? – спросила она.

- Я? – поразился он. – Это у тебя надо спросить. Чтопроизошло?

- Тот человек пришел за мной, а Куки и ее начальница, Чарли,спасли мне жизнь.

Я съежилась. С ее стороны было мило не упоминать о том, чтовообще-то мы и были причиной, что ее чуть не убили.

Дядя Боб подошел к ним и протянул Кайлу руку,поздоровавшись:

- Конгрессмен.

- Вы детектив Дэвидсон? – спросил Кайл, пожав руку Диби.

- Да, сэр. Спасибо, что приехали. Могу я вам что-нибудьпредложить, прежде чем мы начнем?

Кайл согласился дать показания, настаивая на том, что ему нечегоскрывать. Он еще раз обнял Мими и с печальной улыбкой сказалей:

- Вот, кажется, и все.

- Рано или поздно мы должны были это сделать.

- Верно.

Арестуют ли их за то, что не пришли раньше? Я надеялась, чтонет. В этой истории они тоже были жертвами.

- Это Чарли Дэвидсон, - сказала Мими, заметив меня.

Кайл взял меня за руку:

- Я вам очень обязан.

- Уоррен! – Раньше, чем я успела увидеть, Мими оказалась в рукахмужа, который выглядел все таким же измотанным, каким я егопомнила.

Я снова посмотрела на Кайла и пробурчала себе под нос:

- Очень неприятно вам это говорить, но довольно долгое время ясчитала, что за всеми этими убийствами стоите вы.

Он понимающе улыбнулся.

- Я вас не виню, но уверяю, - он повернулся к дяде Бобу, - я кним никакого отношения не имею. Я виноват, да, но не в убийствах. –Он достал сотовый. – Я знаю, меня вызвали на допрос, но вы небудете против, если я позвоню матери? Я не могу дозвониться доотца. Наверное, он поехал на рыбалку – туда он сотовый никогда неберет. Я только хочу рассказать им, где я и что происходит, дотого, как они увидят это в новостях.

- Разумеется, - отозвался Диби.

- Спасибо, - проговорил Кайл, уже собираясь отойти от нас. –Мама навещает бабушку в Миннесоте.

Мы с дядей Бобом застыли. Шагнув вперед, я опустила руку Кайла,в которой он держал прижатый к уху телефон.

Нахмурившись, он закрыл сотовый.

- В чем дело?

- Кайл… Конгрессмен…

- Можете называть меня Кайл.

- Наши подозреваемые были наемниками из Миннесоты. Вырассказывали о том, что произошло в Руисе, вашей маме или бабушке?Или хотя бы о том, что Томми Запата собирался сознаться всодеянном?

Кайл удивленно моргнул, переваривая мои слова, а потомотвернулся от меня. Он был потрясен.

- Кайл, каждый, кто был в ту ночь в комнате с Ханой Инсинья,мертв. Кроме вас с Мими. И поверьте мне: Мими сейчас не было быздесь, если бы те люди до нее добрались. – Я мягко коснулась егоплеча. – Получается, что остаетесь только вы.

Он прикрыл глаза рукой и глубоко вздохнул.

- Ваша мама случайно не одалживала у вас недавно сто тысячдолларов?

- Нет, - ответил Кайл с выражением смирения на лице. – Моя матьиз обеспеченной семьи. Ей никогда не было нужды занимать у меняденьги.

Теперь понятно, откуда такой роскошный дом, где она жила сшерифом в отставке.

- Как по-вашему, она способна на…

- Поверьте, она более чем способна. – В голосе Кайла звучалахолодная, неумолимая горечь. – Я рассказал ей все, что произошло, вту же ночь, двадцать лет назад. Она заставила меня поклясться, чтоя не проговорюсь отцу. Уверяла, что меня арестуют, что люди станутвинить меня так же, как остальных. Как только начались летниеканикулы, она отправила меня к бабушке.

- То есть все это время она знала? – переспросил дядя Боб.

Кайл кивнул:

- Когда я рассказал ей, что собираюсь во всем сознаться вместе сТомми, она вышла из себя. Сказала, что ничто не имеет значения.Важен только Сенат. А потом и пост президента. – Его смех былгорьким и грубоватым. – Так или иначе, это невозможно. Рано илипоздно общественность узнала бы о моем прошлом. И о моей жизни.Таких, как я, в президенты не берут. Но мама настаивала, чтобы япопытался. И начал с Сената. – Он серьезно посмотрел на меня. – Этаженщина не в себе.

- Предлагаю прямо сейчас и взять у вас показания, - сказал дядяБоб и повел Кайла в отдельную комнату для допросов.

Я осталась. У меня в голове все еще пульсировали ритмы, толькотеперь Пятая симфония Бетховина сменилась «Summertime» Гершвина. Номне было лучше хотя бы по одной причине: моя мачеха хоть иненормальная, но точно не убийца. По крайней мере, я ничего такогоо ней не знаю.

Выпив две таблетки ибупрофена, я уселась на стул в приемной.Волей-неволей мои веки тяжелели, но мне хотелось дождаться Куки иузнать, что удастся выяснить дяде Бобу. Мне казалось, что мы толькочто разгадали загадку целой серии убийств, но моим слипающимсяглазам было до лампочки. Мир расплывался, мутнел, кружился, вставалс ног на голову… И тут появился папа. Наверное, он узнал, чтопроизошло, и пришел меня проведать.

- Привет, пап. – Я кое-как поднялась со стула и неуклюже обнялаего. Я не виделась с ним с самого нападения, а значит, я плохаядочь.

- Что ты здесь делаешь? – спросил он, крепко обнимая меня.

- Мм-м, а ты что здесь делаешь?

- Я еще не подал заявление о нападении.

- А. – Склероз не за горами.

- Почему ты в одеяле? В чем дело?

- Пап, все хорошо. Расследую дела, как обычно.

- Чарли, - раздраженным тоном начал он, - тебе нужно найтидругую работу.

Я усмехнулась и в тот же миг заметила, как в участок входятДениз и Джемма. Появление старой доброй мачехи и сестры меняозадачило.

- Почему ты здесь? – спросила Дениз и повернулась к отцу,наградив его вопросительным взглядом: - Я думала, ее не будет.

Папа стиснул зубы. Похоже, ведьма проговорилась.

Джемма махнула мне левой рукой и зевнула. Выглядела она такой жеуставшей, какой я себя чувствовала.

- А почему меня не должно было быть здесь? – спросила япапу.

Он покачал головой:

- Мы ничего важного не планировали. Я подумал, что ты незахочешь терять на это время. – Я заметила, как сорвался его голос.Вот это уже интересно. – Твои показания должны взять позже. Я нехотел мешать тебе или влиять на твое мнение.

- Значит, нам повезло, - я широко улыбнулась. – Раз я уже здесь,с удовольствием присоединюсь к веселью.

Папа поиграл желваками, наблюдая, как к нам идет дядя Боб.

- Конгрессмен дает письменные показания, - сказал Диби мне. –Это займет какое-то время. А мы пока можем пройтись по записям.

- По каким еще записям? – Ни сном ни духом я ни о каких записяхне знала.

- По записям разговоров Карузо с твоим отцом. Лиланд ихзаписывал. Но, брат, - он повернулся к папе, - может, Дениз иДжемме не стоит это слышать?

- Еще как стоит, - отозвалась Дениз и проплыла мимо всех вконференц-зал.

Папа казался совершенно разбитым. От его вида мне стало не посебе.

- Это обалденно, - заявила я, следуя за Дениз вприпрыжку, -убить двадцать семь зайцев одним выстрелом. Кто бы знал, что одинвизит в участок может быть таким чертовски продуктивным.

- Она все еще немного дуется, - предупредил папу Диби.

Судя по всему, намечалось общественно важное событие. Мы, тоесть я, моя семья и двое других детективов, сидели вокруг стола вконференц-зале, в то время как вдоль стен расположились копы всехформ и размеров. В основном, симпатичные и очень симпатичные. ДажеТафт нарисовался. И это было любопытно, потому что у меня неимелось ни малейшей догадки, с чего вдруг все, а особенно Дениз иДжемма, с таким нетерпением ожидают, когда прокрутят этизаписи.