Ловушка для плейбоя

— А я и не спрашиваю, готов ли ты. Просто ставлю тебя визвестность. Ты сам переписал на меня поместье, так что теперь нежалуйся. — Жестокие слова, и Сэм это понимал. Но он был уверен, чтопоступает правильно. И дело вовсе не в том, что ему хотелось найтипредлог ближе пообщаться с Пейдж Холидей. Или, вернее, не только вэтом. Он рассчитывал растормошить дядю, вернуть его к настоящейжизни.

— Хорошо, что я не переписал на тебя свою вставную челюсть. А тоты мог бы сейчас ее отобрать на законном основании и шантажироватьменя.

— Очень смешно, дядя. Если не хочешь, можешь не показываться наприеме, как и раньше. И вся разница будет только в том, чтомероприятие пройдет здесь. Но если все же выйдешь, этозамечательно!

— На это ты и надеешься, так ведь? Твой мотив понятен. Внынешнем году принимаешь гостей ты, а не Брюс.

— Да, хотя я предпочел бы, чтобы ты взял все на себя. Но разтебе ясен мой мотив, значит, ты понимаешь, что все это для твоегоже блага. Я волнуюсь за тебя. Тетя Морин не одобрила бы твоестремление спрятаться от всего мира.

— Даже если и так, давай не будем трогать тетю Морин. — Дядя Недтяжело вздохнул. — Значит, говоришь, все ради меня? И симпатичнаяПейдж Холидей тут ни при чем?

— Да, — помрачнел Сэм. — Даю слово.

— Не сомневаюсь, что ты заботишься обо мне. Однако не верю, чтоу тебя нет никакого интереса к мисс Холидей. И, считаю, она незаслуживает той участи, которую ты ей уготовил. Сэм, она не такая,как твои подружки, и не знает правил твоей бездушной игры.

— После таких слов я чувствую себя просто грязным совратителем,не пропускающим ни одной юбки. — Сэм вновь потянулся за виски.

— Я этого не говорил, — грустно улыбнулся дядя Нед. — Толькотебе уже тридцать шесть лет. Почему же ты ведешь себя какозабоченный юнец? Понимаю, в бизнесе ты завоевываешь все новые иновые вершины. И по тем же правилам строишь отношения с женщинами:добился одной — переключился на другую. Тебя занимает процессдостижения цели, а не сама цель, да?

— Похоже, ты провел немало бессонных ночей, обеспокоенный моимповедением, пытаясь разгадать его. — Сэм допил виски, даже непочувствовав вкуса. — Я не знаю, что тебе ответить.

— И ведь нельзя списать это на трудное детство. Родители тебялюбили, и у них были прекрасные отношения. Твоя мать души не чаялав твоем отце — моем брате — до самого его последнего вздоха. У тебяне было эмоциональных травм, и с психикой вроде все в порядке. Такчем объяснить эту бесконечную череду сменяющих друг друга женщин?За что ты их не любишь?

— Дядя, Брюс показывал тебе фотографии. Женщин я очень люблю. —Улыбка у Сэма получилась несколько кривая.

— Они занимают тебя лишь на какое-то время. Ты сам называешь этиотношения одноразовыми и легкозаменяемыми. Пара недель — и ты сновавыходишь на охоту. Попробуй сам понять, что ищешь и чегохочешь.

— В данный момент — прекратить этот разговор, — честно призналсяСэм. — Если я пообещаю не трогать эту маленькую благотворительницу,ты смиришься с моей идеей устроить прием в нашем доме? Для менясамое главное, дядя, чтобы ты был доволен.

— Что ж, мне не нравится твоя затея, но так и быть. Делай, какзадумал. Приглашай декоратора, если уж тебе хочется. — Дядя Недвстал и протянул Сэму фотографии. — Только не давай обещания,которые не сможешь сдержать.

— Не переживай, дядя. — Сэм посмотрел вслед родственнику,выходящему из комнаты, и добавил: — Она не в моем вкусе.

Старик обернулся в дверях и пристально посмотрел наплемянника:

— Похоже, на твой вкус женщин вообще не существует. И, будь мнетридцать шесть, меня бы это уже начало настораживать. Поразадуматься. Иначе оглянуться не успеешь, как наступит одинокаястарость. Она мучительна, поверь.

Ответить Сэму было нечего, так что он просто кивнул. Когда дядяушел, Сэм поспешил убрать фотографии и зеленую папку с глазподальше. Однако образ Пейдж не отпускал его. Надо признать, онаочень красива. Не похожа на других.

Когда Пейдж, усыпанная блестками, открыла ему дверь в день ихзнакомства, Сэм отметил, насколько она естественна, будто и недогадывается о собственной привлекательности. А потом онибеседовали в кабинете, и серебро мерцало в ее черных, как вороновокрыло, волосах, и на зеленом пушистом свитере, оттеняющем цветглаз, и на нежной белой коже. Она походила на рождественскогоангела. Весьма соблазнительного ангела.

Надо как-то избавиться от этого наваждения. Но сначала оннамерен получше узнать Пейдж Холидей и разобраться, почему ее образне дает ему покоя.

И еще одна мысль немного беспокоила его: дядя считает, что егоплемянник достоин жалости, хотя Сэм абсолютно доволен своей жизнью.Как в этом разобраться?

В десять часов утра в среду Пейдж в защитной маске и мешковатомрабочем комбинезоне стояла на подъездной дорожке у черного входа вофис «Праздники от Холидей». Перед ней на расстеленной клеенкекрасовалась невысокая разлапистая пластиковая ель ядовито-розовойокраски. Орудуя баллончиком с искусственным снегом, Пейдж надеяласькак-то смягчить дикий оттенок. И все бы хорошо, если бы не ветер,из-за которого вместо ели белой пеной в основном покрывалась самаПейдж.

Присев на корточки, дизайнер рассматривала нижние ветви. Ещепара штрихов здесь и здесь, и все готово. Красота — это страшнаясила. Да она просто мастер по перекрашиванию розовых елок, она —повелитель баллончиков с краской, она — гуру...

— Приглашение на кофе еще в силе? — раздался вкрадчивый голоспозади нее.

Не выпуская из рук пульверизатор, Пейдж резко выпрямилась иобернулась. Осознав, кто перед ней и что она натворила, девушказастонала, отшвырнула в сторону баллончик, сдернула маску ибуквально набросилась на Сэма, пытаясь помешать ему, стряхнутьсырую пушистую пену с дорогущего пиджака.

— Не трогайте ни в коем случае! Надо подождать, пока высохнет,тогда хлопья сами слетят. По крайней мере, так сказано винструкции. Я заплачу за химчистку. Извините, что так получилось.Но не надо было подкрадываться!

В извиняющемся жесте Сэм поднял обе руки вверх и ответил:

— Вы абсолютно правы. Это полностью моя вина. И о чем я толькодумал?

Пейдж разглядывала его, пытаясь понять, шутит он илисерьезен.

— Вы смеетесь, да? Конечно, как можно быть готовым к тому, чтотебя обстреляют из пульверизатора.

— Я, уж точно, не был к этому готов... А кто такой Бенни?

Пейдж заметила, что полоса «снега» на пиджаке Сэма походит назнак Зорро, это было очень забавно, но смеяться, пожалуй, нестоило.

— Какой Бенни?

— На вашем, ээ... в общем, на том, что на вас надето, на спиненаписано «Бенни-клопомор».

— Ах, вот о чем речь. То, что на мне надето, называетсякомбинезон. Мне отдал его Бенни, он занимается уничтожениемнасекомых в жилых и офисных помещениях. — Склонив голову, онапоинтересовалась: — Что привело вас сюда?

— Вы предлагали мне чашечку кофе, не забыли?

— Не забыла. — Пейдж старалась не смотреть ему в глаза — такиесмеющиеся, такие невозможно сексуальные глаза. — Но, то было впятницу. А сегодня среда. Не думала, что вы вспомните. Стойте-ка,думаю, уже высохло и можно стряхнуть.

— Спасибо, я справлюсь сам. Кстати, хоть вы теперь и безоружны,но будьте осторожны: прямо за вами стоит человек.

Пейдж нехотя обернулась и увидела одного из своихпомощников.

— Пол, очень кстати. Пожалуйста, отнеси это розовое чудо насклад, до завтра оно не потребуется. Аккуратней, нижние ветки ещене совсем просохли.

— Хорошо. — Пол подобрал маску и пульверизатор. — А у вас краскав волосах.

— Кто бы сомневался. Вот так всегда,— пробормотала Пейдж, быстропроведя рукой по волосам в надежде избавиться от хлопьевискусственного снега. — Спасибо, Пол.

— Подождать вас в кафе? — спросил Сэм.

«Господи, он еще здесь. Любой нормальный человек уже сбежал бы»,— подумала Пейдж, а вслух мило прощебетала:

— Конечно. Закажите мне, пожалуйста, черный кофе и пончик сглазурью, если они остались. Я утром уже покупала шесть штукколлегам к чаю. Сейчас переоденусь и скоро к вам присоединюсь.