Ловушка для плейбоя

— И как?

— Монстров мы ни разу не обнаружили, но это не значит, что их небыло. Просто в ее присутствии они боялись на меня нападать.

— А сейчас кто защищает тебя от монстров? Может, мне следуетопасаться какого-нибудь рыцаря на белом коне?

Разговор повернул в нежелательное для Пейдж русло.

— Сэм, мне тридцать лет, я теперь сама в состоянии за себяпостоять.

— Значит, мужчины у тебя в данный момент нет? — не сдавалсяСэм.

— Нет. — Пейдж была на пределе. — И, предвосхищая твой следующийвопрос, сразу скажу: я довольна своей жизнью и мне никто не нужен.Закроем эту тему. Покажи мне фотографии банкетного зала или отвезидомой.

— Согласен, что-то мы заболтались, — тихо проговорил Сэм, обнялгостью за шею и привлек к себе. — Пора переходить к делу...

Он держал ее не так уж крепко, Пейдж вполне могласопротивляться. Но ей было любопытно, так ли волшебно Сэм целуется,как она себе представляла. Кроме того, от его прикосновений повсему телу Пейдж сразу побежали мурашки, и это было удивительносладостное ощущение. Она прикрыла глаза, а губы ее непроизвольноприоткрылись. В конце концов, она целую вечность не испытываланичего подобного.

Тем временем Сэм опустил ее на подушки, разбросанные по дивану,и Пейдж обняла его. Их губы слились в поцелуе, и язык Сэма началисследовать глубины ее рта, чему Пейдж даже не собираласьпротивиться.

Она ощутила тяжесть его бедер, и немедленно ее окатила волнанарастающего желания, все естество готово было ответить на призывымужчины, а мысль о том, что последует дальше, волновала ивозбуждала еще сильнее.

Сэм действовал очень умело, бережно, искусно, и Пейдж стараласьне задумываться о том, скольким женщинам до нее довелосьнасладиться его опытностью. В данный момент он с ней, а она такдавно не была с мужчиной.

Он вытащил ее блузку из слаксов и со знанием дела быстро, однуза одной расстегивал пуговицы на блузке. Язык его все это время непереставал творить чудеса с ее ртом. Сердце Пейдж забилось быстрее,когда Сэм снял с нее бюстгальтер, высвободив груди и положив междуними свою ладонь, будто затем, чтобы почувствовать бешеное биениеее сердца.

Когда Сэм оторвался от ее рта, Пейдж издала слабый стонпротеста, но тут же выгнулась навстречу мужчине, как только онпринялся жадно целовать ее груди. Поиграв языком с одним соском,затем со вторым, он стал прокладывать жаркие дорожки поцелуев междугрудей, одновременно расстегивая молнию на слаксах. Это былоневообразимо прекрасно.

— Здесь нет победителей и побежденных, Пейдж, — жарко прошепталСэм.

— Не всегда.

— Не разбивай мое сердце, Пейдж!

Она мягко отстранилась, чтобы посмотреть ему в глаза.

— Ты думаешь, мы поступаем правильно?

Взгляд Сэма обжигал, когда он говорил:

— Ты же сама это чувствуешь. Иначе тебя здесь сейчас не было бы.Мы оба с самого начала были уверены, что это неизбежно.

— Не понимаю, о чем ты... Хотя да, ты прав. Это было неизбежно.— Она отвела глаза.

Сэм погладил ее по щеке и спросил:

— И поэтому ты злишься, да? На себя или на меня?

— На себя, — тихо призналась Пейдж. — Ведь я в курсе, каков ты,и все равно согласилась.

— Я не такой уж злодей, Пейдж. Я просто мужчина и хочу тебя,очень сильно хочу. И, мне кажется, речь идет не просто о сексе. Тынужна мне. Мне важно быть с тобой.

— Ты ведь меня почти не знаешь.

— Я не знаю никого, похожего на тебя. Ты особенная, и мнехочется разобраться, в чем тут дело.

Пейдж постаралась улыбнуться:

— Странная ситуация. Я полуодета, ты лежишь на мне, и мы ведемстоль глубокомысленные разговоры.

— Поправочка: ты полураздета, но я над этим работаю.

— Не перебивай. Лежим мы, значит, дискутируем. И, с однойстороны, мне хочется, чтобы беседа продолжалась, но, с другойстороны, хочется еще и совсем другого.

Сэм улыбнулся своей фирменной улыбкой, и от решимости Пейдж неосталось и следа.

— Можем сейчас прерваться, отсрочить неизбежное, — предложил он.— Или же насладимся друг другом. Просто скажи, чего желаешь.

Она притянула его лицо к себе и приподняла бедра навстречу еготелу:

— Хватит болтать, иди ко мне. — Теперь Пейдж ответила на поцелуйСэма. В конце концов, зачем все усложнять? Он хочет ее, она хочетего, все очень просто. И не нужно пытаться избежатьнеизбежного.

Она помогла ему снять с нее слаксы, а потом расстегнула егоремень. Все это время они не прерывали страстного поцелуя — этойрепетиции любовного акта. Язык Сэма продолжал свое путешествие пожаркой влаге ее рта. Девушка была охвачена невероятной силыжеланием, непередаваемой страстью. Сэм прервался на мгновение,чтобы принять необходимые меры защиты, и Пейдж даже застонала,оставшись на какой-то момент одна на мягких подушках и не ощущаявеса его тела.

Наконец он вошел в нее, наполнив собой все ее существо, и Пейдж,крепко обхватив партнера руками и ногами, приподнялась и прижаласьк нему, чтобы сделать проникновение еще более глубоким.

«Интересно, кто из моих сослуживцев выиграл пари?» — подумалабыло Пейдж, но охватившее ее в этот миг острое и сладкое ощущениенапрочь уничтожило все мысли.

Сэм шагал к оранжерее, расположенной ярдах в тридцати отвосточного крыла особняка, и на ходу прикидывал, успеет ли ондоехать в офис до пробок. Как он сказал Пейдж однажды, все мыкому-то служим. Вот и на этот раз дядя Нед распорядился провестисовещание с несколькими банкирами из зарубежных отделений, самназначил место и время, и Сэму ничего не оставалось, как исполнитьволю родственника и начальника.

Зайдя в оранжерею, Сэм поспешил прикрыть за собой дверь, чтобыне впустить с улицы морозный утренний воздух. Бэлфора-старшегонигде не было видно, и племянник позвал его.

Разведение цветов стало для дяди Неда чуть ли не смыслом жизни.За последние несколько лет оранжерею несколько раз переоборудовалии расширяли, и теперь она могла составить достойную конкуренциюпрофессиональным растениеводческим питомникам.

В поисках дяди Сэм прошел вдоль длинной стойки, на которойкрасовались горшки с остролистными цветами — точь-в-точь такими же,какие вчера стояли в вазе в главном холле. Внезапно он понял,откуда в доме появляются живые цветы, и кто именно меняет букетыкаждую неделю.

— Надо же, а я и не задумывался над этим раньше. Да, порасбавить темп и присмотреться к тому, что происходит вокруг. ДядяНед, где ты?

— Я здесь, Сэм, сразу за амариллисами налево.

— Знать бы еще, как выглядят амариллисы. Ты лучше говоричто-нибудь, я пойду на голос. — Вынув платок, он вытер пот со лба,подумал, что при таких температурах здесь спокойно можно дичь безогня зажаривать, и решил снять кашемировое пальто.

— Нашел-таки! — Дядя Нед в рабочем фартуке и зеленых резиновыхперчатках восседал на высоком табурете и маленьким секаторомобрезал чахлое растеньице. — Срочная операция, видишь.

— Каков прогноз?

— Состояние пациента критическое, но прогноз, скорее,благоприятный. — Он отложил секатор и строго взглянул наплемянника. — Ты не послушал меня, Сэм. Я очень расстроен и крайнеразочарован.

— Не понимаю, о чем это ты? — Конечно, Сэм прекрасно понимал, очем и, главное, о ком идет речь.

— Не дурачь меня, Сэм. Пейдж Холидей совсем не такая, как всетвои подружки.

Сэм кивнул. Всю прошлую ночь он и сам, не переставая, размышляло том же. Каким-то непостижимым образом эта девушка запала ему вдушу. Он уже стал придумывать, под каким предлогом увидеться с нейсегодня.

— Не спорю. Она очень привлекательна. Могу я заинтересоватьсяпривлекательной девушкой?

— Этой — не можешь. Я провел целое расследование перед тем, какрешил включить ее в список призеров. Ты хоть потрудился почитать еедосье?

— Нет. Хочешь сказать, я упустил что-то существенное? Она добраяи бескорыстная, красивая, обаятельная... — Сэм чуть было не добавил«страстная», но вовремя остановился. — Что еще мне нужно знать?

Дядя Нед осторожно, слез с табурета и перенес своего зеленогопациента на стол к другим таким же жалкого вида страдальцам.Очевидно, это было что-то вроде местного лазарета.