Поцелуй куртизанки

Гаррет кивнул.

— Он добрый, хотя сам никогда этого не признает и, можетбыть, даже не сознает. А когда он уделяет вам все внимание, тобольше ни о чем не думает, кроме вас.

— Когда уделяет вам все внимание? — переспросилГаррет.

— Да, — подтвердила Мия. — Но я не буду вдаватьсяв подробности.

— Дорогая, в этом нет нужды, совершенно нет нужды.

Гаррет усмехнулся дьявольской усмешкой, совсем не подходящейсвященнику.

— Он не идеален. Этот нелепый бокс и эти отвратительныесигареты, которые он курит, и… у него в самом деле нет дворецкого?И почему ему непременно нужно спорить со всем, что я говорю, изаявлять, что развлечения — это только для детей?..

— Да, он не идеален, — согласился Гаррет. — Нокажется, вы хорошо узнали его и без долгих разговоров.

— Думаю, его можно назвать человеком действия.

— И вы любите этого человека действия?

— Я могла бы его полюбить.

«Да, я его люблю», — думала Мия, но этими сведениями она несобиралась делиться даже с мистером Гарретом.

— Но он меня не любит, и это делает мою любовьневозможной.

Мия скользнула взглядом по нескольким непривлекательнымпортретам времен королевы Елизаветы и подумала, в чем же смыслэтого разговора.

— Вы хотите, чтобы я перестала жить во грехе и вышла занего замуж?

— Это невозможно. — Гаррет рассмеялся. — Мы всеживем во грехе. Я желаю вам обоим счастья.

— Не представляю, как из этого может что-нибудьполучиться. — Глаза Мии снова наполнились слезами. — Яслишком люблю делать все по-своему, а он слишком резкий. Как толькопрелесть любовных игр приестся — я этого не представляю, но такдолжно быть, — это будет как в Мексикадо, но только в этот разбез шанса на бегство.

Мистер Гаррет резко остановился и посмотрел на Мию сизумлением.

— Он рассказал вам про Мексикадо?

— Немного.

Мия не собиралась говорить больше — если это секрет, то она нехотела бы его выдать.

— С Божьей помощью все возможно! — с радостным смехомзаявил Гаррет.

Мия уже слышала это от кого-то другого. От мисс Хорнер.

— Бог мой, Мия, вы знаете, что даже малая часть его истории— это больше, чем он когда-либо вообще кому- то, кроме меня,рассказывал?

— Правда?

— Да, — с нажимом сказал Гаррет. — Это кошмар,который он всячески старается забыть.

— Может быть, и не расскажет. Но я хочу, чтобы вы знали:если он об этом говорил, значит, вы для него — больше чеммимолетное увлечение.

— Может быть, не мимолетное.

Мия подумала о матери Джанины и ее долгом романе с отцом.Мистеру Гаррету нужно только, чтобы она согласилась выйти за Дэвидаи, таким образом, в семействе Пеннистан снова воцарился бы мир.

— Вы не верите, что он может вас любить? — МистерГаррет покачал головой. — Ну конечно, не верите. Вы — женщина,и вам нужно услышать соответствующие слова. Вы не знаете, какмужчина говорит я вас люблю.

— А вы, я полагаю, с этим прекрасно знакомы.

— Я же мужчина.

— О да, несомненно, — сказала Мия. — Я думаю, подвашим духовным саном скрывается настоящий мужчина.

Мия надеялась, что ее слова не прозвучали как заигрывание.

— Вот именно. Поэтому я говорю как специалист в этомвопросе.

Они дошли до двери, которая вела в апартаменты герцога, ипродолжили путь по кругу, теперь они проходили мимо мраморныхбюстов Пеннистанов, живших в давние времена.

— Сегодня утром, после того как вы покинули кабинетгерцога, Дэвид сказал Мериону, что до тех пор, пока к вам будутотноситься недружелюбно, он не примет от герцога ни гинеи. —Гаррет кивнул. — Должен вам сказать, это весьма смелоезаявление для человека, который пришел, чтобы умолять о небольшомкапитале, нужном для строительства его фабрики.

— Как он может даже думать о такой жертве? От него зависитмножество людей, он не должен отказываться от своего плана!

Они остановились перед портретом четырех молодых людей. Это былиЛинфорд, Дэвид, Джессап и Гейбриел в детстве. Должно быть, портретбыл написан до рождения Оливии. Линфорду Пеннистану на вид можнобыло дать не больше шестнадцати. Значит, Дэвиду должно бытьдвенадцать. Он выглядел слишком серьезным даже до того, какповзрослел. Наверное, портрет был написан незадолго до его ухода вофлот. Может быть, его заказали на случай, если Дэвид невернется?

— Попробуйте вспомнить, какими еще способами Дэвид говорил«Я вас люблю», уделите этому несколько минут.

Гаррет прошел дальше, а Мия опустилась на банкетку и посмотрелана юного Дэвида. Он отказался ради нее от своей фабрики? Что ж, онеще передумает, его проект слишком важен.

Но прошлой ночью, когда Джанина попросила ее найти, он пришел кней, хотя у него не было сомнений, что она в безопасности. Вместе сэтим озарением нахлынули воспоминания, нахлынули с такой скоростью,что перепутались в ее сердце с рефреном «все возможно».

Когда она проснулась, выздоравливая, он был с ней, он обнимал еевсе время, пока ей снились те ужасные сны. Он ударил Франклина,чтобы она не заработала синяки, ударяя его сама. Он носил с собойнесколько носовых платков на случай, если они ей понадобятся. Онпотратил время, объясняя ей работу хлопкопрядильной фабрики, хотя унего наверняка были более важные дела. Он сунул в окно экипажаветку розы, чтобы у нее была «живая душа», с которой можнопоговорить. Неужели его любовь можно проследить так далеко?

А особенно когда они занимались любовью. Правда открылась, когдаони были в объятиях друг друга. В такие моменты она никогда нечувствовала себя более желанной, более драгоценной, более важной,чем что-нибудь другое.

Тут распахнулась дверь, и в коридор выбежала женщина, ОливияГаррет. Она помчалась по коридору, бросилась в объятия мужа ипоцеловала его в щеку.

— Майкл, Майкл, найди герцога! Это мальчик! Здоровыймальчик! И Елена чувствует себя хорошо!

Глава 36

— Роды за шесть часов!

Мия мало что знала о рождении детей, как и подобало незамужнейдевушке, но даже она понимала, что роды обычно длятся дольше.

— Пойдем разыщем Лина! — настойчиво потребовалаОливия. Мия собиралась удалиться, но Оливия схватила ее за руку ипотянула за собой. — Вы — член семьи, Лин будет рад, если вы кнему присоединитесь.

«Гаррет явно не все рассказывает своей жене».

Мериона они нашли в гостиной, он был в приподнятом настроении иказался немного ошеломленным. По словам гордого отца, мальчик ужепоказывает характер — плачет, или, как выразился герцог, «вопит»,требуя, чтобы его покормили.

Герцог казался другим человеком, он чуть ли не смеялся отсчастья. И это дало Мие надежду, что он передумает и все-такисогласится помочь Дэвиду.

После нескольких минут взаимных похлопываний по спине ипоздравлений Мерион объявил:

— Елена хочет устроить сегодня вечером прием в своейгостиной. Таким образом, все смогут познакомиться с новымПеннистаном, и мы все выпьем за здоровье Елены.

Для всех это стало сигналом, что пора уходить. Весь замок ожил;насколько раньше все притихло, настолько теперь бурлила жизнь. Покоридорам сновали горничные, делая реверансы и улыбаясь. Лакеи,стоящие на своих постах, с готовностью делились новостями, дажеесли их никто не спрашивал. Мия подумывала поискать Дэвида, нопотом решила, что лучше, если их не будут видеть вместе, потомучто, по сути, между ними ничего не изменилось.

Джанина уже разложила на кровати четыре разных платья дляпредстоящего вечера. Мия выбрала самое скромное. Простое платьебледно-зеленого цвета выглядело не будничным благодаря богатойотделке кружевными оборками. Раньше Мия думала, что оно слишкомдетское, но сейчас решила, что для этого случая платье подойдетидеально. Волосы она распустила по плечам, закрепив в них двагребня с искусственными цветами, которые выглядели совсем какживые, Мия надеялась, что в результате ни у кого не возникнетсомнений в том, что она — единственная незамужняя женщина средисобравшихся. Незамужняя — это, конечно, не совсем то, что невинная,но она была уверена, что в этот вечер у герцога не возникнет дажемысли о ее романе с Дэвидом.