Страница 62 из 67
Герцог пропустил оскорбление брата мимо ушей.
— Категорический отказ мисс Кастеллано Оставил мне толькоодин путь. — Герцог скрестил руки на груди. — Я доверилее твоим заботам, потому что хотел, чтобы Елена не беспокоилась заее безопасность.
Герцог покачал головой. Дэвид знал, что Лин в нем разочарован,но разочарован и в собственном суждении.
— А ты, Дэвид, показал себя ненадежным человеком в самыхважных вопросах.
Да, Пеннистаны умеют принимать на себя великую вину, но умеют ищедро раздавать ее другим.
— До тех пор, пока ты не убедишь Мию, что брак —единственный достойный выход в данной ситуации, ты не получишь нифинансирования, ни какой-либо другой поддержки твоего проекта.Ничего, пока не докажешь, что ты достоин доверия, Я не обременю моюжену опозоренной родственницей.
— Лин, не называй ее опозоренной! — вскричал Дэвид.Потом сделал над собой усилие и понизил голос. — Она такая жесчастливая и яркая, как любая женщина, которую я когда-нибудьвстречал. А я большую часть времени обращался с ней как с досаднойпомехой. А ты знаешь, что вчера вечером она спустилась к обеду иувидела, что, кроме нее, никого больше нет? Только от Уинтропа онаузнала, что семейного обеда не будет. Неудивительно, что онасчитает, будто в Пеннистане ее не уважают. И боюсь, этоправда. — Дэвиду хотелось бы встретиться с Лином на боксерскомринге, там он смог бы вбить в его голову несколько истин. —Что касается твоего отказа финансировать хлопкопрядильнуюфабрику…
— Дэвид!
Он совсем забыл, что в комнате присутствует Гаррет.
— Дэвид, его светлость не сказал, что он отказываетсяфинансировать фабрику. Он лишь сказал, что тебе нужно сновапоказать, чего ты стоишь.
— Показать, чего я стою? Уговорив Мию выйти за меня, когдаона совершенно очевидно этого не хочет? Нет, я не стану этогоделать! Я не буду принуждать ее к тому, что сделает ее несчастной,и вы меня не заставите!
Герцог сжал и разжал кулак. В эту минуту Дэвиду больше всего насвете хотелось, чтобы Лин его ударил.
— Более того, я никогда не приму от тебя ни гинеи, неговоря уже о капитале для строительства хлопкопрядильнойфабрики.
— Успокойтесь, вы оба!
Гаррет выступил вперед и встал между Дэвидом и герцогом, словнозаслоняя их обоих от потоков взаимных оскорблений.
— Ваша светлость, как ваш духовный наставник я предлагаювам проявить некоторое сочувствие. Совершенно ясно, что Дэвида иМию связывают сильные узы, в которых они еще не разобрались.
Гаррет посмотрел сначала на одного, потом на другого. Дэвид дажеглазом не моргнул. Его брат разжал кулак, но выражение его лицаоставалось рассерженным.
— Ваша светлость, ваши попытки принудить их к союзу, ккоторому ни один из них не готов, ошибочны и неосмотрительны. Выкогда-то тоже были молоды. — Он кивнул на дверь, показывая,что имеет в виду Мию. — А молодость Дэвида была у негоукрадена. Стоит ли удивляться, что его так влечет к той, котораяхочет поделиться с ним своей молодостью?
Оба брата посмотрели на Гаррета. Дэвид пожал плечами, хотя словаГаррета кое-что открыли ему.
— Мне больше нечего сказать. Я буду на ринге с Ромеро. Выдвое можете обсуждать меня, можете меня оскорблять, но оставьте впокое Мию. Что бы вы ни думали, она в этой истории невиновна.
Дэвид вышел из кабинета, не дожидаясь позволения. К егоудивлению, Гаррет почти тотчас же вышел за ним.
— Дэвид, пойми, он расстроен. Он волнуется за Елену, неосложняй ему жизнь еще больше.
— В этот раз я точно знаю, что чувствует Мия, Она презираетправила и приказы, раздаваемые свысока. Ты знаешь, что она строитпланы жить независимо, как только достигнет совершеннолетия? Онахочет переехать в Бат и открыть музыкальный салон.
— Ну и ну! — Гаррет рассмеялся. — А я-то думал,что самая наивная женщина на свете — это Оливия. — Они шлимолча, пока не показалась дверь старого замка. — Герцогоднажды использовал такую же фразу применительно ко мне. Я имею ввиду его слова насчет соблазнителя или соблазненного. Он говорил тоже или почти то же самое, так что сегодня мне вспомнилась мояситуация.
Дэвиду было все равно.
— Наверное, он чувствует себя очень старым, когда слышит,что с его уст раз за разом сходят одни и те же слова.
Гаррет рассмеялся.
— Может, это научит его держать язык за зубами, —пробурчал Дэвид. — Он мой брат, а не отец. Герцогский титулсостарил его раньше времени. Теперь я бы, пожалуй, побоялсявстретиться с ним на ринге. Наверное, он дерется так, будто ему несорок лет, а шестьдесят.
— Как только Елена благополучно родит ребенка, к немувернется хорошее настроение, — сказал Гаррет. — А покапостарайся сохранять терпение.
Дэвид покачал головой:
— Нет, если он будет продолжать оскорблять Мию…
Они прошли в дверь, которая вела в самую старую часть замка, гдево внутреннем дворе был устроен боксерский ринг. Гаррет закрыл заними дверь и последовал за Дэвидом к рингу.
— Сегодня мне жаль Ромеро.
Глава 35
— Но почему герцог был так недобр к вам? — Джанинарухнула на стул. — Он же мужчина, а вы нравитесь всеммужчинам.
— Он видел, как много неприятностей я доставила Елене. Онсчитает, что я — грубая и эгоистичная, и он описывает меня всемиплохими словами, которые ты только можешь придумать.
— Но это несправедливо, в вас много и хорошего.
— Ох, Джанина, надеюсь, что так, но герцог не знает меня сдругой стороны. Лорд Дэвид поначалу обращался со мной так же.Наверное, это справедливо, если учесть, как сильно я осложнилаЕлене жизнь.
«И Уильяму тоже. А теперь и Дэвиду».
— Что вы будете делать? — в полном отчаянии спросилаДжанина.
Мия посмотрела на сестру, она боялась, что потеряет иДжанину.
— Как только Елена родит и оправится после родов, я уеду.Попробую узнать, можно ли мне вернуться в Сэндлтон и пожить там домоего совершеннолетия. Если Елена не настолько мне доверяет, чтобыотпустить, тогда я попрошу разрешения пожить в домике для гостей дотех пор, пока не смогу получить свои деньги и уехать.
Мия думала о предстоящем годе с ужасом. Он будет для неенаказанием, но она заслужила это наказание, если по ее вине Дэвидпотерял шанс на успех своего предприятия.
— А когда придет время, думаю, я все равно поеду в Бат. Ужточно не в Лондон. И найду себе компаньонку.
Мия была полна решимости найти способ жить независимо, даже еслидля этого придется пойти на компромисс.
— Я и Ромеро поедем с вами.
Джанина взяла руку Мии в свои ладони.
— Спасибо, Нина, но, наверное, тебе сначала следуетпоговорить с Ромеро.
— Мы уже говорили. Он знает, что вы — моя единственнаяродственница, и я вас не брошу. Никогда не брошу!
Такая преданность Джанины значила для Мии очень много.
— Но прежде чем я что-нибудь сделаю, я должна узнать, какоерешение герцог принял по поводу фабрики. Если герцог не поддержитДэвида, я должна найти способ заставить его передумать. Мне нужноразработать какой-то план.
Продолжить разговор не удалось: в комнату вбежала запыхавшаясямолодая горничная. Она возбужденно протараторила:
— У герцогини начались роды! Ребенок рождается!
Все в замке пребывали в ожидании. Первые три часа прошли безсобытий. Слуги выполняли необходимые работы, но потом одна изгорничных разбила вазу, а лакей опрокинул рыцарские доспехи. Начетвертом часу ожидания две горничные поспорили из-за чего-то так,что довели друг дружку до слез, а одна из служанок на кухне обожгларуку.
В конце пятого часа, когда половина рабочего дня уже прошла,Уинтроп отпустил приходящих слуг по домам, а остальных отправилпомогать экономке полировать серебро. Никто не жаловался.
Над всеми, как призрак, витало мрачное воспоминание о последнихродах в этой семье. Первая герцогиня не пережила ночь.
В доме становилось тише. Мия вдруг поняла, что рождение ребенказатрагивает их всех, а не только герцога и его жену. Все под этойкрышей и в городе Пеннсфорде молились за благополучное рождениеследующего Пеннистана.