Страница 10 из 67
— Но я ясно дам понять, что мы будем в этом вопросенепреклонны. Мы все учились у отца, на его опыте, который онприобрел во Франции во время революции. Он бы не дал нам об этомзабыть. Пренебрежение к слугам или фабричным рабочим — верный путьк беспорядкам и восстаниям.
— Знаешь, Дэвид, это объясняет наши взгляды, но у Себолдане было такого опыта. Когда встретишься с ним в следующий раз,спроси, какие у него были мотивы.
— Больше всего меня заботит, согласится ли Себолд перенестистроительную площадку в другой город. Как только он согласится,этот проект действительно станет нашим.
— Но мы не будем его конкурентами. Поскольку онравноправный вкладчик, его прибыли вырастут. Было бы глупостью сего стороны спорить о месте будущей фабрики, разве только место покаким-то причинам совсем не подходящее. Это место лучше! Оно ближек Ла-Маншу, и там живет большая группа ветеранов, которым нужнаработа.
— Да, да, но я хочу, чтобы ты понял один важный момент.
Дэвид выпрямился.
— Я тебя поддерживаю и скажу об этом попечителям, но еслиты потерпишь неудачу, не сможешь найти оставшуюся часть денег, еслиСеболд откажется, тебе придется заняться чем-то другим.
Дэвид тогда согласился. Сейчас, в тишине гостиной, в его памятинастойчиво всплывало слово, выбранное братом. Неудача. Самымпримечательным событием в его жизни была полная неудача флотскойкарьеры. Кораблекрушение было только последним, сокрушительнымударом. И он спас свою жизнь, делая именно то, что привело к крахуего карьеры — не подчинился приказу и оказался единственным, ктовыжил.
Больше он не потерпит неудачу. Он докажет, что может что-тодобавить к имени семьи. Его будут сравнивать скорее с братомГейбриелом и его интересом к научным изысканиям, чем с братомДжессом, который проиграл свое наследство и был так занят, пытаясьего вернуть, что не пришел на свадьбу герцога.
Помня о вдохновляющем примере Гейбриела и предостерегающем —Джесса, Дэвид быстро написал письмо попечителям и остался имдоволен: несмотря на скорость, текст получился разборчивым и безединой кляксы. Потом остановился и перечитал, проверяя, неполучилось ли слишком раболепно. Обдумывая концовку, он поднялголову и заметил на пустом стуле шаль, забытую мисс Кастеллано.
Проклятие! Мисс Кастеллано решила, что он над ней подшучивает.Неужели в ее представлении «цивилизованная беседа» ограничиваетсяобсуждением того, кто за кем ухаживает и что ей надеть на следующийприем? Как Дэвид ни старался, он не мог себе представить серьезногоразговора на тему, переживет ли регент своего отца и станет лиГеоргом IV. Он попытался говорить с ней так, словно она была стольже умна, сколь красива, но оказалось, что это не так. Вероятно,даже в зрелом возрасте Мия Кастеллано останется лишь пустышкой скрасивым лицом и соблазнительным телом.
Чем скорее они доберутся до Пеннфорда, тем лучше. Там уже пустьЛин решает, что с ней делать.
Глава 6
— Он просто невозможен.
Мия красиво прошлась по комнате, наслаждаясь тем, как шелкплатья кружится вокруг ее тела. Какая жалость, что этим зрелищем неможет полюбоваться никто, кроме Джанины.
— Я бы с удовольствием поговорила с ним о его планах, но онстал рассказывать мне какие-то ужасные небылицы.
— Значит, вы не будете соблазнять его?
— Это безнадежно. Он меня рассердил в первую же секунду,когда я вошла в комнату. Я даже не знала, что он может так сильнораздражать меня. Такое впечатление, будто он думает обо мне, как освоей сестре!
Это была ложь, но оказалось легче соврать, чем объяснитьвнезапно охватившие ее смешанные чувства, которые и волновали, иприводили в растерянность. Мия не понимала, как ее может привлекатьчеловек, который обращается с ней с таким безразличием, который неумеет флиртовать и вообще не способен на что-либо, кремлеработы…
— Вот что я тебе скажу, Джанина. Как только мы приедем вПеннфорд, я напишу тому агенту, который занимался арендой домаЕлены в Блумсбери. Мы жили в нем, когда я только прибыла в Лондон,еще до твоего приезда.
Одной из причин, по которым ее первый год в Лондоне был далеконе идеальным, было как раз отсутствие Джанины.
Джанина кивнула и закрыла глаза.
— Я вас слушаю, но мне лучше, когда мои глаза закрыты.
— О, дорогая, я надеюсь, ты попытаешься что-нибудьпоесть.
Мия встала на колени рядом с тюфяком Джанины и потрогала ее лоб.Надо было спросить Джанину о самочувствии сразу же, едва войдя вкомнату! Мия почувствовала себя эгоисткой.
— Мне принесли очень вкусный бульон, потом я поела хлеба ипроглотила одну из сладостей Ромеро. Но я слишком много съела,теперь меня тошнит, а голова болит так, что я не могу встать, сразувсе начинает кружиться. А все тело… ох, все тело болит так, какбудто я ехала в телеге, а не в карете герцога.
— У тебя горячая голова, может быть, у тебя лихорадка.Джанина, сегодня ты ляжешь на кровать, а я буду спать натюфяке.
Горничная открыла один глаз и не шелохнулась.
— Нет, я не могу.
— Не спорь, я тут главная, и ты будешь делать так, как яскажу.
— Боюсь, если я попытаюсь пошевелиться, мне опять станетплохо.
— Тогда мы подождем, когда ты сможешь встать, а потом тыляжешь в кровать.
Прошло не меньше получаса, пока Джанина не почувствовала в себедостаточно сил, чтобы двигаться. Через пять минут после этого Мияуслышала ее ровное дыхание, что означало, что она крепко спит.Возможно, Джанина подумала, что Мия слишком щедрая, но горничнаянужна ей здоровой. На то у Мии были десятки причин, но самаяглавная состояла в том, что она не хотела предстать перед Еленой,не имея рядом Джанины.
Мия расстегнула платье. Ее умение управляться самостоятельнопорой оказывалось очень кстати, например, сегодня, когда лорд Дэвидотказался усадить ее на козлы и она забралась туда сама.
— Che diavolo! [2]— прошептала Мия.
Джанина перепутала все завязки, и теперь Мие нужны были двазеркала, чтобы увидеть, как их развязать, А в этой комнате не былодаже одного.
Мия решила найти дочь хозяина и попросить ее о помощи. Онаспустилась в общий зал. В нем пахло пивом, табачным дымом имужчинами.
Она не сделала ни одного шага в комнату, даже не зашуршалаюбками, чтобы привлечь внимание, но ее единственного взглядаоказалось достаточно, чтобы все разговоры разом стихли. Мию этомало волновало, куда больше ее задел вид лорда Дэвида, Он сидел застолом, но газета в его руках ясно показывала, что он не желаетничьего общества. У него есть частная гостиная, но он сидит здесь,в общей! Мия считала, что он скорее предпочтет уединение, чемвероятность быть вовлеченным в разговор, когда совершенно ясно, чтоон не мастер вести беседы.
— Дорогая, я могу вам чем-нибудь помочь?
Джентльмен, задавший этот вопрос, выглядел довольно неплохо, онбыл хорошо одет и ухожен, но Мия прекрасно знала, что не стоитотвечать на приглашения такого рода.
— Нет.
Она пустила в ход по-королевски высокомерную версию этогослова.
Снова воцарилась тишина. Лорд Дэвид поднял голову, скучающеевыражение его лица демонстрировало полное отсутствие интереса кпроисходящему. Мия знала, что это притворство, но знала она идругое: он будет ждать до последнего, прежде чем вмешается. Мия незнала, то ли ей сердиться на его нелюбезность, то ли радоваться,что он верит в ее самостоятельность.
— Добрый вечер, джентльмены. — Мия сделала реверанс.Говорила она достаточно громко, чтобы ее слышали все. — Я ищухозяйку этого дома. Моя горничная заболела.
Кто-то поклонился, кто-то лишь кивнул, но никому не было дела доледи с больной горничной. Джентльмен, который заговорил с ней всамом начале, усмехнулся:
— Мне очень жаль. — Его тон превратил эти слова внасмешку. — Может быть, вы позволите мне проводить вас в вашукомнату?
Мия отрицательно покачала головой и вышла в коридор. Но мужчина— не джентльмен, несмотря на его одежду, — вышел вслед заней.
2
Какого дьявола! (итал.)