Страница 5 из 11
Иногда — часто — я думаю: вот бы мне только придумывать, а писалбы кто-нибудь другой, литературный негр. Я буду получать деньги иделиться с негром. Сколько ему, если по-честному, процентов 50? Илиему 30, а мне 70, и я тогда еще буду править его текст.
На самом деле все это была нервная болтовня, — завтра попервому каналу начинается «Понедельник во вторник». Вы думаете, чтоесли у человека 10 поставленных работ, то во время премьеры 11-й онвключает телевизор и вполглаза посматривает первую серию, то и делоотвлекаясь на выпить чаю?
А может быть, вы понимаете, что если у человека 10 поставленныхработ, то в день премьеры 11-й его тошнит? От ужаса — вдруг плохо?Одно могу сказать — чем больше поставленных работ, тем сильнейтошнит.
24 сентября
«Понедельник во вторник», первая, вторая, третья серии рейтингбыл высокий, на четвертой серии рейтинг упал до нуля, потому что поканалу «Россия» в это время был эфир с Пугачевой, потом рейтингподнялся, на седьмой серии немного упал… И, наконец, сериалфинишировал с не ошеломительными, но приличными результатами.
Что мне не нравится в профессии.
Что я каждый раз говорю «твою мать, твою мать, твою мать!»,прежде чем начать смотреть новую серию. Мама говорит: «Таня, яслышала, ты опять говорила плохие слова…»
А как же мне не говорить плохие слова?! Я должна себяподбодрить.
Что еще мне не нравится в профессии.
Что каждый новый сериал развивает во мне сразу два комплекса —комплекс неполноценности № 1 и комплекс неполноценности№ 2.
№ 1 — каждый день интересуюсь рейтингом сериала у знакомыхна канале.
№ 2 — небрежно завожу разговор о новом сериале. Понимаю,что это глупо, но болезненно хочу узнать, как оценивают сериал.
Люди делятся на две группы:
— те, кого манит мир масс-медиа.
Фанаты масс-медиа с придыханием говорят «это ваш сериал?!!!».Эти люди жаждут поделиться со мной своими идеями, говорят —«этот-то сериал ерунда, а вот я вам такое расскажу, это простоготовый сценарий». Обычно это совершеннейшая чепуха, вроде того,что случилось с ними в поезде, в поликлинике. Но приходитсякивать, — да-да, очень интересно, обязательно использую всамое ближайшее время… — и те, у кого мир масс-медиа вызываетпрезрение.
Я встретила в «Шоколаднице» на Невском Ленку Певцову.
— Я знаю, что ты пишешь сценарии мыльных опер…сериалов… — «Сериалы» она произнесла, как люди произносят«жаба».
А я знаю, что она профессор.
Она была старостой группы. Если один человек был старостойгруппы, а другой человек двоечником, то ОДИН наверняка станетпрофессором, а ДРУГОЙ сценаристом мыла? Или есть варианты?
Я сказала: «Сейчас идет мой новый сериал…», а она такравнодушно: «Да?..», как будто сериал — это чепуха. Сказала, чтотелевизор не включает никогда, но случайно посмотрела первую серию«Понедельника во вторник». Считает, что хлопотливая еврейскаямамочка в первой серии — ЭТО УЖ СЛИШКОМ.
Слишком?.. Да, этот нелепый монолог Аниной мамы характеризует еекак человека глуповатого, бестактного и отчасти даже жестокого. Ноэто мой любимый прием — показать в смешном монологе настоящиечувства! На самом деле эту бедную мамочку переполняют горечь,жалость, ужас за дочь, которая может навсегда остаться одинокой,поэтому она и говорит эти едкие слова: «Может быть, я не в курседела и ты замужем?!»
Ведь никто не приводит НАШИ слова, никто не знает, что профессорПевцова и я говорим своим детям, — черт знает что мы можемнаговорить своим детям! И чем нам больней, тем больней мы их раним.Иногда мы раним специально, это означает, что наша боль ужепереливается через край и мы сию минуту в ней потонем.
На самом деле Анина мама умная, тактичная,доброжелательная, — не меньше, чем профессор Ленка! Ленкапросто выключила телевизор, а в следующем эпизоде Анина мамапризнала, что вела себя как персонаж Островского, как классическаявздорная суетливая мамаша, мечтающая любой ценой пристроитьнеудачную дочь, даже заставив ее отплясывать канкан в чулках сподвязками. Она ничего не говорит, только улыбается беспомощно,признавая — не права, погорячилась, наговорила глупостей.
Но я не успела объяснить, потому что Ленка продолжила менякритиковать.
— Ты заигрываешь с публикой, используя еврейский колорит.Почему в ее речи проскальзывает характерная интонация, как будтоона не в Петербурге живет, а вчера приехала из Винницы?
Почему?…Ну, во-первых, стареющие люди неосознанно приближаются ксвоим корням. Может быть, у нее в детстве гостили какие-нибудьКОРНИ — родственники из Винницы, и вот сейчас вдруг вынырнуло,вспомнилось? От волнения за Анечку…Ну, и потому что продюсертребует, чтобы был еврейский колорит, это модно.
Но я не успела окончательно оправдаться, потому что Ленке былопора уходить. На прощание она приветливо сказала, что будет идальше следить за моими работами.
Ну… приятно, когда так внимательно следят за твоимиработами.
Бедная моя самооценка…
Что еще мне не нравится в профессии.
Что я сценарист не в Америке, а у нас.
Часто говорят:
— А вы правда пишете сериалы? Я сериалы обожаю, особенно ненаши.
— Мне тоже больше нравятся не мои сериалы, —подтверждаю я, и это правда. У сценариста сериала столькоограничений… У нас всего три канала, и на каждом канале свои«нельзя».
На каждом канале свои «нельзя»!
На одном канале очень оберегают нравственность населения.Нельзя, чтобы женщина изменила. Нельзя, чтобы женщина оставиларебенка. Нельзя трогать базовые страхи, например, похищениеребенка.
Кое-что суперинтересно! С психологической точки зрения. Женщинавсегда очень нравственная, она не изменит, не бросит ребенка,работу, своего мужика-пьяницу и др. А вот мужчинам на этом каналевсе можно, чем хуже, тем лучше. Если, например, персонаж бросилжену, лучше, чтобы она была беременная, а он ее к тому же еще иобокрал. Чтобы ей сидеть у коровника в полной безнадежности иоттуда начать свой блистательный путь к вершинам российскогобизнеса.
Нет, ну должен же быть у этого какой-то концептуальный смысл?!Наверное, это официальная идея Кремля: мужики в нашей стране говно,а бабоньки хорошие.
Другой канал не любит, чтобы были дети. Только чтобы онимелькали на заднем плане в виде кулька из роддома. Или лучше простоупоминание — мол, у персонажей дети есть. Это «нельзя» мне вообщене понятно, но такое требование — никаких детей. Ни за что нельзяпро деньги, про зарплату. Как будто зрители удивятся, узнав, чтолюди используют деньги в обыденной жизни.
Я наизусть помню, что нельзя: дети, деньги… и, кроме всего, чтонельзя каналу, нельзя все остальное, — что лично не нравитсяпродюсеру и редактору, что выражает ЛИЧНЫЕ базовые страхи продюсераи редактора. Тогда критерий — не нравится. Что не нравится? Ненра-авится.
Кроме этого, есть еще страх продюсера и редактора, что то, чтоим кажется подходящим, не понравится телевизионному начальству. Состудиями, которые снимают по заказу канала, работать трудно, —очень связаны руки, то есть мое воображение. Мне нужно помнить, чтоНЕЛЬЗЯ.
А на канале НТВ нельзя все, что не про Ментов. В каком-то смыслепроще иметь дело с каналом НТВ.
Если бы у нас было как на Западе…
У них сериалы как настоящее хорошее кино, иногда лучше, чем кино(мой любимый Mad men, из года в год получающий «Эмми» в номинации«лучший драматический сериал»).
У них на кабельном канале НВО можно про секс, про все! А у наснельзя даже говорить «блин». Только на ТНТ можно, но у ТНТмолодежная аудитория, я для них слишком…
Слишком ЧТО? Слишком умная? Слишком взрослая, вот что. Не точтобы я так мечтаю писать про секс и говорить «блин», но если иметьв виду правду жизни, то зрители всех каналов через слово говорят«блин».
У нас всего три канала, один из которых полностью подчинен вкусугенерального продюсера, другой про муж выгнал беременную, третийпро Ментов, а кабельные каналы не могут снимать сериалы, потому чтобедные, как мыши.