Страница 8 из 95
Город возникал как жизненно необходимый орган, координирующий инаправляющий деятельность образующихся на закате родоплеменногостроя общественных союзов, межплеменных по своему характеру.Видимо, функциональный подход к определению социальной сути городаявляется наиболее конструктивным. Что касается таких признаков, какплотность населения и застройки, наличие оборонительных сооружений,топографические особенности, то все они являлись производными отфункций, которые усваивал город.
Таким образом, есть все основания утверждать, что на раннемэтапе города выступали преимущественно в качествевоенно-политических, административных и культурных (религиозных)средоточий {44}. Их можно понимать в известном смысле и как хозяйственныецентры, если учесть, что деревня в те времена была продолжениемгорода {45}. Впрочем, данный вопрос требует дополнительных разъяснений.Б. Д. Греков полагал, будто «город всегда являетсяоторванным от деревни, противоположен деревне» {46}. Подобное представление широко распространилось среди ученых.Оно базировалось на соответствующем толковании высказыванийклассиков марксизма. Приведем эти высказывания и посмотрим,насколько они соответствуют столь категорическим утверждениям. В«Немецкой идеологии» читаем: «Разделение труда в пределах той илииной нации приводит прежде всего к отделению промышленного иторгового труда от труда земледельческого и, тем самым, к отделениюгородаот деревнии к противоположности их интересов» {47}. Как видим, факт отделения города от деревни К. Маркс иФ. Энгельс связывают с возникновением нации, появившейся вусловиях капиталистического общественно-экономической формации.Поэтому использование приведенного высказывания К. Маркса иФ. Энгельса для характеристики древнерусского города вряд липравомерно. Другое высказывание К. Маркса и Ф. Энгельса,которое привлекает Б. Д. Греков, гласит:«Противоположность между городом и деревней начинается вместе спереходом от варварства к цивилизации, от племенного строя кгосударству…» {48}Нетрудно убедиться, что здесь речь идет о начальных стадияхразвития противоположности между городом и деревней. Позднее в«Капитале» К. Маркс писал: «Основой всякого развитого итоварообменом опосредствованного разделения труда являетсяотделение города от деревни. Можно сказать, что вся экономическаяистория общества резюмируется в движении этой противоположности…» {49}К. Маркс противоположность между городом и деревнейрассматривал диалектически, т. е. как категорию историческую {50}. Добавим к этому, что К. Маркс говорит об этойпротивоположности, имея в виду эпоху развитого разделения труда.К. Маркс и Ф. Энгельс писали, что «противоположностьмежду городом и деревней может существовать только в рамках частнойсобственности» {51}.
Итак, высказывания классиков марксизма не дают основания длярезкого противопоставления города и деревни на ранней стадииразвития городской жизни.
Помимо того, что древнейшие города выполняли рольвоенно-политических, административных, культурных и хозяйственныхцентров, о чем говорилось выше, они выступали в качестве торговыхпунктов, где главным образом осуществлялась внешняя торговля.Вероятно, в них имела место и некоторая концентрация ремесла,обслуживавшего потребности родоплеменной знати в оружии, военномснаряжении и ювелирных изделиях. Однако она имела весьмаограниченное социально-экономическое значение, и масштабы ее небыли столь значительными, чтобы мы могли рассуждать о раннихгородах как центрах ремесленного производства. Отсюда слабостьздесь (если не полное отсутствие) внутреннего обмена, а точнеевнутренней торговли. Для этого были свои причины, о которых следуетсказать особо.
Отделившееся от земледелия ремесло, прежде чем стать ферментом,разлагающим доклассовые отношения, и сконцентрироваться в городе,проходит стадию так называемого общинного ремесла, существующего внедрах общины и удовлетворяющего внутриобщинные нужды {52}. Яркой иллюстрацией этому может служить индийская община,внутри которой происходил взаимный обмен услугами междуземледельцами и ремесленниками {53}. На этой стадии общинного ремесла появляются мастерапрофессионалы, обслуживавшие «всех членов общины в силу своейпринадлежности к ней» {54}. Общинные ремесленники органически вписывались в традиционнуюсоциальную структуру и даже в определенной мере консервировалиобщинную организацию. Надо сказать, что подобные социальныеорганизмы обладали исключительной живучестью. К. Маркс писал:«Простота производственного механизма этих самодовлеющих общин,которые постоянно воспроизводят себя в одной и той же форме и,будучи разрушены, возникают снова в том же самом месте, под тем жесамым именем, объясняет тайну неизменности азиатских обществ,находящейся в столь резком контрасте с постоянным разрушением иновообразованием азиатских государств и быстрой сменой их династий.Структура основных экономических элементов этого общества незатрагивается бурями, происходящими в облачной сфере политики» {55}.
Нам кажется, что восточнославянское ремесло VIII–IX вв.следует характеризовать как общинное. К сожалению, вопрос обобщинном ремесле у восточных славян как этапе развития ремесленногопроизводства со всеми присущими ему особенностями разработан висториографии крайне неудовлетворительно. Это, конечно, обедняетнаши знания о восточнославянском ремесле. Славяно-русскаяархеология между тем располагает необходимыми данными для решенияэтого вопроса в положительном аспекте. На поселениях восточныхславян VIII–IX вв., которые мы относим к родовым поселкам {56}, археологи находят ремесленные мастерские. Обнаружены такжецелые поселения ремесленников, занятых, например, металлургией. Иремесленные мастерские на территории поселений, и поселкиремесленников соответствуют стадии общинного ремесла {57}.
Внутриобщинный характер ремесленного производства препятствовалсосредоточению ремесла в городах. И такое положение сохранялосьвплоть до падения родоплеменного строя. С разложением родоплеменныхотношений распалось и общинное ремесло, что привело к оседаниюремесленников вокруг городов. Но это случилось позднее.
Таким образом, город, подобно любому социальному явлению,эволюционировал. Однако его сущность центра общественных связей,организующего и обеспечивающего жизнедеятельность различныхсоциумов, сложившихся в ту или иную систему, оставалась неизменной.Менялся лишь характер и набор этих связей {58}.
Каковы же были конкретные пути возникновения древнерусскогогорода? Мы полагаем, что первые города в упомянутом выше смыслевозникали как племенные центры. Их образование соответствоваловысшему этапу развития родоплеменных отношений. Хронологически оносвязано с IX–X вв. Именно к этому, времени относится появлениетаких городов, как Новгород, Киев, Полоцк, Смоленск, Белозеро,Ростов и др. Будучи средоточиями огромных племенных союзов, онинеизбежно превращались в крупные городские центры, сохраняя своюмасштабность и позднее, когда родоплеменной строй отошел в прошлое.Прав, на наш взгляд, В. В. Седов, когда он связываетградообразование с племенными центрами {59}. Но мы не можем согласиться с его представлением об эволюциигородов из племенных центров. Мы считаем, что племенные центры этои есть города в социальном смысле слова. Дальнейшее же их развитие,как уже мы отмечали, шло по линии умножения конкретныхфункциональных свойств.