Саманта

Она не знала, как долго сможет продлиться это свидание: минуту,час или день, но сейчас это было не важно. Она отдаст ему все ибудет отдавать, пока это будет можно… пока ей позволят…

— Все хорошо.

— Моя мама умерла. — Он внимательно посмотрел на Сэм исказал это с таким видом, словно не понимал значения своихслов.

Только тут Сэм заметила, что под глазами у Тимми синие круги, ана шее — синяк.

— Что случилось? — Сэм ужаснулась увиденному неменьше, чем услышанному. — Что ты хочешь этим сказать?

Однако Норман вышел вперед и ласково взял Сэм за руку.

— Сэм, она скончалась два дня назад. Вчера вечеромполицейские обнаружили Тимми дома одного.

— Она была там? — Глаза Сэм расширились, она сжаларучонку Тимми.

— Нет, где‑то в другом месте. Тимми был в квартиреодин. — Адвокат шумно вздохнул и улыбнулся женщине, к которойуспел проникнуться дружеской симпатией. — Вчера вечеромполицейские позвонили судье, чтобы посоветоваться насчет Тимми. Онине знали, стоит ли его отправлять к малолетним… в приют длямалолетних, — тут же пояснил он Саманте. — А судьяпозвонил мне. Он пообещал встретиться здесь с нами сегодня утром ипересмотреть дело Тимми. Сэм, все вот — вот будет решено! — Вглазах Нормана стояли слезы.

— Прямо сейчас?

Норман кивнул.

— Неужели он может?

— Да, из‑за того, что случилось, он может пересмотреть своерешение. Тимми будет избавлен от волокиты, суду не придетсявременно брать над ним опеку. Он ваш, Сэм! — Норман обернулсяи посмотрел на маленького мальчика в инвалидном кресле, держащегоСэм за руку. — Вы получили своего сына.

Две недели назад кричащего Тимми отобрали у нее и увезли из заласуда, а теперь он снова был с ней… Сэм посадила мальчика на колении, громко всхлипывая, смеясь сквозь слезы, принялась целовать Тиммии гладить по голове. Постепенно и

до его сознания дошло, что происходит. Он обнял Сэм, поцеловал,а затем дотронулся до ее лица замызганной ручонкой и сказал:

—  Ялюблю тебя, мама.

Эти слова Саманта мечтала услышать всю жизнь…

Через час пришел судья; по дороге на седьмой этаж он забрал изсвоего кабинета дело Тимми, подписал несколько бумаг, потомпопросил Саманту расписаться, матрона заверила документы. Джошзаплакал. Норм заплакал, Сэм заплакала, судья улыбнулся, а Тимми,когда его везли в креслице к лифту, помахал судье плюшевыммедвежонком и расплылся в улыбке до ушей.

— До свидания! — крикнул Тимми, и, когда двери лифтазакрылись, судья засмеялся, уже не сдерживая слез.

Глава 41

— А потом я покатаюсь на Маргаритке… и поиграю в поезд, и впожарную машину, и…

— Искупаешься, — усмехнувшись, вставила Сэм по дорогеназад на ранчо.

Господи, какой же потрясающий подарок ей сделали! Сэм заливаласьчуть ли не истерическим хохотом, она была так счастлива! И Джошсмеялся, смеялся впервые с тех пор, как Джеф попал в аварию ипогиб, а Мэри Джо отделалась переломами рук и ног. Когда Тиммиспросил про Джефа, ему сказали правду. Тимми немного поплакал, апотом кивнул:

— Как мама…

Больше он про мать не упоминал, а Сэм не хотелось на него.давить. Из того немногого, что успел рассказать ей Норм, онапоняла, что Тимми пришлось худо. Но теперь это все было позади, иСэм надеялась, что ее любовь и ласка заслонят дурные воспоминания опрошлом.

Сэм рассказала Тимми о предстоящем приезде новых детей, о том,что весной она собирается посадить сад… а потом с лукавой улыбкойпосмотрела на мальчика.

— Угадай, что ты будешь делать через пару недель.

— Что? — Несмотря на темные круги под глазами отбессонных ночей, Тимми был очень оживлен.

— Ты будешь учиться в школе.

— Почему? — Он вовсе не пришел в восторг.

—  Ятак решила.

— Но я же раньше не учился! — Тимми захныкал, каксамый обычный ребенок, и Саманта с Джошем с улыбкойпереглянулись.

— Потому что раньше ты был особым ребенком, а теперьнет.

— А нельзя снова стать особым? — Тимми с надеждойподнял глаза на Саманту, она усмехнулась и сгребла его вохапку.

Они уместились втроем на широком сиденье большого пикапа, усадивТимми посередине.

— Ты всегда будешь особым, дорогой. Но теперь мы можем житькак обычные люди. Тебе не придется волноваться из‑за того, чтоскоро надо уезжать или что тебя заберут. Ты сможешь учиться вшколе, как и все остальные дети.

— Но я хочу быть дома, с тобой.

— Ты немножко побудешь, а потом начнешь ездить в школу.Разве ты не хочешь стать таким же умным, как я или Джош? — Сэмснова захихикала, и Тимми тоже рассмеялся.

А потом запротестовал:

— Ты не умная… ты просто теперь моя мама!

— Ну спасибо!

Но было совершенно ясно, что их роман еще далек от завершения. Втот день они испекли печенье и пошли в гости к другим детям. Аперед сном — Тимми лег спать в соседней комнате — Сэм согласиласьпочитать ему сказку, но дочитать не успела, потому что он тихонькозахрапел. Он спал, а она еще долго сидела рядом, глядя на него,перебирая пальцами его волосы и благодаря Бога за то, что Он вернулей ребенка.

Это случилось две недели спустя; Тимми уже начал учиться вшколе, на ранчо поступили новые дети и начали там обживаться, такчто Сэм постепенно получала возможность проводить все больше ибольше времени в конторе. Она просмотрела три горы писем — восновном от врачей. Некоторые врачи работали в восточных штатах.Сэм это было в новинку: до сих пор к ним обращались только иззападных городов.

И вот, отложив последнее письмо, Сэм вдруг увидела его. Онаслучайно посмотрела в окно, и… Он оказался там, такой же, каквсегда: высокий, красивый, жгучечерноволосый, широкоплечий, с резкоочерченным лицом… На нем были ковбойская шляпа и сапоги… тольковолосы на висках слегка поседели: в смеси соли с перцем доля первойувеличилась, однако это даже красило Тейта, и Саманта, затаивдыхание, смотрел, как он остановился и заговорил с кем‑то из ребят.Она внезапно припомнила, как он прекрасно играл Санта — Клауса. Нопотом отпрянула от окна, опустила жалюзи и вызвала к себесекретаршу. Лицо ее пылало, она страшно нервничала и озиралась,словно ища, куда бы спрятаться.

— Разыщи Джоша! — только и смогла сказать Самантасекретарше.

Через пять минут он уже был в ее кабинете. К этому времени Сэмхотя бы внешне обрела спокойствие.

— Джош, я только что видела Тейта Джордана.

— Где? — изумился Джош. — Ты уверена?

Мало ли что, прошло три года, он мог измениться… может, ейвообще все приснилось!

— Уверена. Он стоял на главном дворе и разговаривал сдетьми. Найдите его, узнайте, что ему нужно, и избавьтесь от него.Если он захочет повидаться со мной, скажите, что я в отъезде.

— Ты считаешь, что это справедливо? — с упрекомпосмотрел на Саманту Джош. — Да у него сын только что умер,Сэм. Еще пяти недель не прошло. И похоронен он здесь, наранчо. — Джош взмахнул рукой, указывая на холмы. —Неужели мы не позволим ему хоть немного побыть здесь?

Сэм закрыла глаза, но тут же открыла их и посмотрела на старогодруга.

— Да, вы правы. Покажите ему могилу Джефа, а потом, —пожалуйста, Джош, увезите его отсюда. Здесь ему делать нечего. ВещиДжефа мы ему послали. Ему совершенно незачем здесь оставаться.

— Может, он хочет тебя увидеть, Сэм.

— А я не хочу! — заметив неодобрение в глазах Джоша,Сэм рассвирепела и, развернув свое кресло, уставилась на старика вупор. — И нечего болтать про справедливость! Несправедливобыло бросать меня три года назад. Вот что несправедливо! А сейчас яему ничего не должна, черт побери!

Джош замер на пороге и с сожалением пробормотал:

— Ты в долгу только перед самой собой, Сэм.

Она чуть было не послала старика к дьяволу, но сдержалась. ПотомСэм сидела в кабинете и ждала… Она толком не знала, чего ждет, новсе равно сидела и думала… Ей хотелось, чтобы Тейт уехал с ранчо,оставил ее в покое. Теперь это только ее жизнь, он не имеет прававозвращаться и преследовать ее! Хотя она понимала, что в словахДжоша есть доля правды — Тейт в полном праве требовать, чтобы емупоказали, где похоронен его сын.