Путешествие

Ее освободили из-под обломков в десять утра, через четырнадцатьчасов после взрыва. Она попыталась выяснить у кого-нибудь, что смладенцем, однако вокруг все еще царил невообразимый хаос. Людейпродолжали выносить из развалин. Кругом лежали мертвые тела,плакали дети, люди ожидали известий о своих родных... Ее никто неслышал. Спасатели что-то громко кричали друг другу. В этот моментМэдди увидела Билла. Он стоял и ждал. Такой же грязный, как и онасама, оттого что всю ночь помогал спасателям.

Увидев Мэдди, Билл рванулся вперед, прижал ее к себе изадохнулся от спазма в горле. Так он стоял неподвижно, прижимая еек себе, не в силах унять рыдания. Никакими словами не смог бы онописать ужас, который пережил за эту ночь. Для них обоих это былнезабываемый момент.

– Слава Богу, – шептал он, еще крепче прижимая ее к себе,прежде чем передать в руки медиков.

Каким-то чудом Мэдди оказалась почти невредимой. На секундузабыв про Билла, однако, не выпуская его руки, она повернулась кодному из спасателей:

– Как Энн?

– Ею занимаются врачи.

Этот спасатель за прошедшую ночь повидал слишком много, как ивсе остальные. Но каждого извлеченного из-под развалин человека онивоспринимали как победу и одновременно как дар судьбы, о которомвсе молились.

– Скажите ей, что я ее люблю.

Мэдди обернулась к Биллу. На одно ужасное мгновение в голове унее мелькнула мысль, не наказание ли ей все это за любовь к нему.Однако она решительно прогнала от себя эту мысль, как тяжелыйбулыжник, который мог бы ее раздавить. Она этого не допустила там,в развалинах. Не допустит и сейчас. Теперь она принадлежит Биллу.Она это заслужила. Она выжила ради этого. Ради него. И радиЛиззи.

В этот момент ее посадили в машину «скорой помощи». Без малейшихколебаний Билл сел туда вместе с ней. Выглянув в окно, он увиделРафа Томсона. Тот смотрел на них и плакал от радости за обоих.

Глава 21

Мэдди привезли в больницу и поместили в травматологическоеотделение, где лежали остальные пострадавшие при взрыве. Она сразуже спросила о ребенке, об Энди. Ей сказали, что с ним все впорядке, он поправляется. К удивлению врачей, у Мэдди не оказалосьни переломов, ни каких-либо внутренних повреждений, ничегосерьезного, если не считать небольшого сотрясения мозга, несколькихсиняков и царапин. Билл не мог поверить своему – и ее – везению. Онсидел рядом с ней на больничной койке и рассказывал о том, чтоузнал. Пока известно лишь одно: какие-то воинствующие экстремистывзорвали бомбу. За час до этого они передали послание президенту, вкотором заявляли, что это их предупреждение правительству.Заявление напоминало послание безумцев. И эти безумцы убили тристачеловек, половина из которых – дети. Слушая рассказ Билла, Мэддисодрогнулась от ужаса.

В свою очередь, она рассказала, как на нее обрушился потолок, ичто она почувствовала, оказавшись в западне под развалинами с Энн имладенцем. Сейчас она отчаянно надеялась на то, что и матери, исыну тоже удастся выжить. Она очень переживала за Энн, однако еепереживания не шли ни в какое сравнение с тем, что испытал запрошедшую ночь Билл. Для него это было так же ужасно, как тогда,когда похитили Маргарет. Мэдди ласково ему сказала, что дважды вжизни такое человеку не выпадает.

Вскоре за ней пришли. Врачи хотели сделать еще кое-какиеанализы, чтобы окончательно убедиться в том, что с ней все впорядке. Они с Биллом решили, что ему лучше уйти. Если вдругпоявится Джек, Мэдди не оберется неприятностей, а у нее их и так несчесть.

– Я вернусь через несколько часов. – Он наклонился ипоцеловал ее. – Отдыхай, ни о чем не беспокойся.

– И ты тоже. Поспи немного.

Она еще раз поцеловала его и с трудом выпустила его Руку. Послеухода Билла врачи провели дополнительное обследование и сделалианализы.

Вернувшись, Мэдди застала в палате Рафа Томсона и своих коллегиз отдела новостей. Оказывается, их послал Джек.

Раф промолчал о том, что, по его мнению, Джек ведет себя какпоследний подонок: он не потрудился прийти к жене сам. О Билле онтоже не спросил – все и так ясно. Что бы ни случилось, нет никакихсомнений в том, что эти двое любят друг друга.

Мэдди рассказала перед телекамерами все, что могла, особоостановилась на Энн, на том, как храбро она держалась.

– А ведь ей всего шестнадцать!

В этот момент она заметила какое-то странное выражение в глазахРафа.

– Вы о ней что-нибудь слышали, Раф? – спросила она, когдаотключили камеры. – С Энн все в порядке?

Несколько секунд он молчал, не зная, что ответить. Сначала хотелсолгать, но не решился. Это будет несправедливо по отношению кМэдди. И потом... она ведь все равно узнает правду.

– С ребенком будет все в порядке, Мэд. А вот мать вытащитьне удалось.

– Что вы хотите сказать? Как это – не удалосьвытащить?!

Она почти кричала, сама не замечая этого. Она заставила Эннпродержаться целых четырнадцать часов, а теперь Раф говорит, что ее«не удалось вытащить»! Нет, в это невозможно поверить!

– Когда вас забрали оттуда, Мэд, она лежала в коме. Жизнь вней поддерживали еще некоторое время, но примерно через полчаса онаумерла. У нее оказались раздавлены легкие и сильное внутреннеекровотечение. Врачи-реаниматоры сказали, что ее все равно неудалось бы спасти.

Мэдди издала звук, похожий на звериный рык. Она испытывала такоечувство, словно Энн была ее родной дочерью. Мысль о том, чтодевушка погибла, казалась невыносимой. А как же ребенок?.. Рафответил, что о ребенке он ничего не знает.

Вскоре телевизионщики ушли. На прощание Раф, с трудом сдерживаярыдания, сказал, как он счастлив оттого, что она жива.

И Лиззи говорила то же самое, захлебываясь слезами. Мэддипозвонила ей в Мемфис, чтобы сообщить, что с ней все в порядке. Всюпрошлую ночь Лиззи не отходила от телевизора. Не увидев мать впрограмме новостей, она стала звонить ей домой, но никто не бралтрубку. И тогда Лиззи поняла, что Мэдди там, в развалинах.

Потом позвонила Филлис Армстронг. Сказала, что они с президентомсчастливы за Мэдди. Говорила о страшной трагедии. Особенно ужасно,что погибли дети. Они обе не могли удержаться от слез. Положивтрубку, Мэдди спросила медсестру об Энди. Та ответила, что малыш вдетском отделении больницы и пробудет там еще несколько дней. Заним хороший уход. А потом его поместят в приют для детей-сирот.

Медсестра вышла из палаты, а Мэдди тихонько встала и пошла вдетское отделение взглянуть на ребенка.

Он так исхудал, что казался новорожденным. Его искупали,расчесали, завернули в голубую пеленку. Мэдди попросила разрешенияего подержать. У него оказались светлые волосы и голубые глаза.Какой красавчик, думала Мэдди. Энн, наверное, была оченьхорошенькой. Энн... Девушка просила ее, Мэдди, позаботиться оребенке. Иначе его отдадут в сиротский приют. Его ждет та жесудьба, что и ее собственную дочь. Кочевать из одного приюта вдругой, от одних приемных родителей к другим, и никто на свете неполюбит его так, как может любить только родная мать. У Мэддиразрывалось сердце... и вдруг она встретила пристальный, наряженныйвзгляд младенца. Может быть, он узнал ее голос? на ведь стольковремени ворковала для него там, в развалинах. Однако черезнекоторое время он потерял к ней интерес дремал. Мэдди тихоплакала, думая об Энн. Какой странный поворот судьбы, оставившей ихвместе под грудой обломков...

Она осторожно положила ребенка на место и вернулась к себе впалату. Все тело у нее болело, и передвигалась она с трудом. И всеже ей невероятно повезло! Мэдди смотрела в окно, думая опревратностях судьбы, щадящей одних и карающей других без видимойна то причины. Ну почему она оказалась в числе счастливчиков, в товремя как Энн так ужасно не повезло! А ведь у нее впереди былапочти вся жизнь, не то, что у Мэдди... Так она размышляла озагадках человеческого бытия, когда в палату вошел Джек. На еголице застыло какое-то торжественное выражение.

– Ну, кажется, на этот раз мне не нужно спрашивать, где тыпровела ночь. Как ты себя чувствуешь, Мэдди?