Путешествие

– Когда он вырастет, вы сможете рассказать ему о том, чтосегодня произошло. Он будет гордиться вами, гордиться тем, какмужественно и храбро вы держались. Я тоже вами горжусь.

Мэдди с трудом подавила слезы. Они с Лиззи нашли друг друга лишьчерез девятнадцать лет. А теперь дочь снова может ее потерять. Нонет, она не позволит себе даже думать об этом. Надо сохранятьясность мысли. Ясность мысли... Внезапно Мэдди почувствоваласильное головокружение. Интересно, когда наступит удушье?.. И какэто произойдет?.. Они будут задыхаться, ловить ртом воздух илипросто потеряют сознание, словно уснут? Погаснут, как две свечи...Мэдди начала тихонько напевать что-то себе под нос, ворковать сЭнди и Энн. Однако девушка снова замолчала, и никакими стараниямиМэдди больше не могла вызвать ее на разговор. Она дотронулась донее. Энн тихонько застонала. Значит, пока жива. Но, похоже, быстроугасает.

У магазина игрушек Билл, в конце концов, разыскал команду стелестудии. Представился. Оказалось, что он разговаривает с темсамым человеком, с которым до этого говорил по телефону. Тот снималместо происшествия. Давал указания репортерам и операторам.

– Мэдди, скорее всего, под развалинами, – мрачно произнесБилл. – Она говорила мне, что собирается купить оберточную бумагу иеще кое-что к Рождеству. Она хотела заехать на базар.

– Да, у меня появилось странное предчувствие. Я даже решил,что схожу с ума. Но сейчас это не имеет значения. Здесь делаетсявсе возможное для спасения людей.

Билл пояснил, что знаком с Мэдди по комитету первой леди, гдеони вместе работают. Рафу Томсону он показался хорошим парнем. Онуже несколько часов помогал спасателям и выглядел соответственно:лицо испачкано, пальто разорвано, руки стерты до крови. Все вокругуже выдохлись, и неудивительно: было за полночь. А Мэдди так до сихпор и не объявилась. Раф несколько раз разговаривал с Джеком,который по-прежнему орал на них из отеля «Ритц-Карлтон» никакогобеспокойства о жене он не проявил. Сказал, что она, наверное, скем-нибудь трахается и что он ее убьет, когда найдет. Раф и Биллопасались, что негодяи, подложившие бомбу, уже это сделали. Поканикто не взял на себя ответственность за взрыв.

В вечернем эфире еще не объявляли о том, что Мэдди моглаоказаться под развалинами, так как наверняка никто этого не знал. Кчетырем часам ночи спасателям удалось значительно расчиститьзавалы. К пяти утра из-под обломков высвободили человека по имениМайк. Все его тело кровоточило оттого, что он неустанно расчищалпроходы и туннели в развалинах. Ему удалось спасти четверых. Выйдянаружу, он сообщил спасателям, что под развалинами остались еще двеженщины. Он их слышал, но не мог до них добраться. Их зовут Мэдди иЭнн, у одной из них там маленький ребенок. Он как мог объяснилспасателям, в каком направлении им двигаться, в то время как самогоего усадили в машину «скорой помощи». Раф услышал новость черезнесколько минут и тотчас же сказал об этом Биллу. Спасатели в этовремя уже пошли в развалины, следуя не очень ясным указаниямМайка.

– Она там.

– Господи... Ее нашли?

Билл не решился спросить, жива ли она.

– Пока нет. Один парень – его только что вытащили – сказал,что там еще остались две женщины, до которых он не смог добраться.Одну зовут Мэдди, она сказала, что она репортер с телевидения. Даженазвала телестудию.

Их наихудшие опасения подтвердились... Ничего не оставалось, кактолько ждать. Еще два часа они наблюдали за тем, как выносилибездыханные тела, изувеченных людей, мертвых детей. К семи утраБилл не выдержал и разрыдался. Он больше не верил, что Мэдди жива.Прошло уже одиннадцать часов с момента взрыва. Он раздумывал, непозвонить ли Лиззи. Но что он может ей сказать? Вся Америка ужезнает о трагедии. И о том, что это дело рук каких-то безумцев.

Билл и Раф сидели на ящиках с оборудованием для звукозаписи.Новая команда спасателей пошла в развалины. Кто-то из КрасногоКреста предложил им по чашке кофе. Раф принял ее с благодарностью.Билл же не мог себя заставить сделать хотя бы глоток.

Раф больше не задавал ему вопросов об их взаимоотношениях сМэдди. Теперь ему стало ясно, что этому человеку она очень дорога,и сейчас он от души сочувствовал Биллу.

– Не теряйте надежды. Ее, в конце концов, найдут.

Неизвестно только, живой или мертвой. Эта мысль не давала покояобоим.

Мэдди сидела скорчившись, и прижимала к себе ребенка. Энн ужедолгое время молчала, и никакими усилиями Мэдди не удавалосьдобиться от нее ответа. Она не могла понять, спит Энн или ужеумерла. Она потеряла счет времени, не знала, сколько часов ониздесь находятся. Ребенок зашевелился и снова заплакал. Мать егоуслышала.

– Скажите, что я люблю его, – раздался рядом с Мэдди едваслышный шелестящий голос.

– Вы ему сами это скажете. Только держитесь.

Мэдди пыталась говорить бодрым тоном, но ничего не получилось.Оптимизма у нее больше не осталось. Не хватало воздуха, она уженесколько раз теряла сознание.

– Я хочу, чтобы вы о нем позаботились вместо меня. –Некоторое время Энн молчала. – Я люблю вас, Мэдди. Спасибо, что выоказались здесь рядом со мной. Без вас мне было бы намногострашнее.

Слезы потекли у Мэдди из глаз. Она наклонилась и поцеловаладевушку в щеку, думая о Лиззи.

– Я тоже люблю вас, Энн. Очень люблю. Нас спасут. Выправитесь. И я познакомлю вас со своей дочерью. Неожиданно Эннкивнула, словно поверила ей, и Мэдди почувствовала, что онаулыбнулась в темноте.

– Мама называла меня Энни. Когда еще любила меня.

– Уверена, что она и сейчас вас любит. Она и Энди полюбит,когда его увидит.

– Я не хочу, чтобы он жил у нее. Я хочу, чтобы вы взялимоего ребенка к себе. Обещайте мне, что будете его любить.

Мэдди с трудом подавила рыдания. Этого они сейчас не могут себепозволить: воздуха и так не хватает. Она приготовилась ответитьдевушке, сказать что-то ободряющее, как вдруг услышала голоса.Мужские, сильные, громкие. Они выкрикивают ее имя!

– Мэдди! Мэдди Хантер! Мэдди... Вы нас слышите? Энн... Вынас слышите?

Мэдди едва не задохнулась от волнения. Закричала что былосил:

– Мы вас слышим! Мы слышим! Мы здесь!!!

Голоса приближались. Мэдди быстро заговорила, обращаясь кЭнн:

– За нами пришли, Энн! Нас сейчас вызволят отсюда.Держитесь!

Однако Энн снова отключилась. Ребенок заплакал еще громче. Отголода, от усталости и страха. Мэдди и сама испытывала те жечувства.

Голоса приближались. Вот они уже звучат совсем рядом. Мэдди ещераз назвала себя, как могла, описала место, где они находились,сообщила о состоянии Энн. Сказала, что сама она в порядке, чтодержит на руках ребенка.

– Ребенок очень пострадал?

Снаружи, по-видимому, пытались решить, какиеспециалисты-спасатели могут понадобиться.

– Точно не знаю. Кажется, нет.

Несмотря на все ее объяснения, спасателям потребовалось ещеполтора часа, чтобы до них добраться. Люди боялись рисковать,расчищали завалы и продвигались вперед очень медленно и осторожно,дюйм за дюймом. Оставалась опасность, что, если они не будутдостаточно осторожны, остатки бетонных конструкций могутобрушиться.

Когда в глаза Мэдди ударил сноп света от фонаря – спасателипроделали в бетонной глыбе дыру величиной с блюдце, она громковскрикнула и разрыдалась. Окликнула Энн, сказала ей, что ониспасены. Та не отвечала.

Спасатели расширили отверстие. Мэдди смогла передать им Энди.При свете фонаря она разглядела, какой он грязный. На личикезасохла кровь от царапины на щечке. Но в остальном он, кажется, цели невредим. И какой хорошенький со своими широко раскрытымиглазенками... Она поцеловала его, прежде чем передать наружу. Парасильных мужских рук взяла ребенка и тотчас исчезла. Осталисьчетверо других. Еще через полчаса они проделали достаточно большоеотверстие, чтобы Мэдди смогла в него проползти. Она оглянулась наЭнн, взяла ее за руку. Девушка лежала неподвижно. Кажется, онаспала, слава Богу. Освободить ее спасателям будет намного труднее.Мэдди проскользнула в отверстие. Двое спасателей протиснулисьвнутрь за Энн. Третий потащил Мэдди наружу. Они продвигалисьползком. У выхода сильные руки ее подняли и пронесли над кучамиразвалин и мусора. В глаза ударил яркий дневной свет.