Путешествие

Мэдди, скорчившаяся под обломками, пыталась сообразить, как ейвыбраться из развалин. Начала разгребать их руками, но ничего неполучалось. В панике она почувствовала, что ей становится труднодышать. Неожиданно совсем близко в темноте послышался слабыйженский голос:

– Помогите... помогите кто-нибудь...

Звук чужого голоса подействовал на Мэдди успокаивающе Она здесьне одна...

– Меня кто-нибудь слышит? – снова прозвучал тот жеголос.

– Я слышу. Где вы?

От пыли было трудно не только говорить, но даже дышать.

– Не знаю, – ответила женщина. – Я ничего не вижу.

– Вы поняли, что произошло?

– Наверное... здание обрушилось на нас. Я очень сильноударилась головой. У меня течет кровь...

Мэдди показалось, что она снова слышит плач ребенка. Однако суверенностью она бы этого сказать не могла. В таком хаосе, да ещебудучи заваленной со всех сторон бетонными глыбами, трудночто-нибудь понять. К тому же отовсюду доносились пронзительныезвуки пожарных сирен и машин «скорой помощи». Спасательные командыбыли вызваны даже из других штатов. Никто пока не мог сказать, чтоименно случилось. Знали только, что произошел мощный взрыв и естьмного пострадавших.

Снова Мэдди послышался детский плач.

– Это ваш ребенок? – спросила она.

– Да. Ему два месяца. Его зовут Энди.

Женщина, судя по голосу, очень молодая, кажется, и самазаплакала.

– Он ранен?

– Не знаю. Я его не вижу.

Теперь девушка плакала навзрыд. Мэдди прикрыла глаза, пытаясьсообразить, что же им делать.

– Вы можете двигаться?

Эти вопросы помогали ей самой сохранить рассудок. Она сновапопыталась в нескольких местах сдвинуть завалы. Что-то похожее набулыжник чуть-чуть тронулось с места, не больше чем на несколькодюймов. Женский голос доносился и в противоположномнаправлении.

– Мне чем-то придавило руки и ноги. Не могу дотянуться досвоего ребенка.

– Нас спасут. Кто-нибудь придет на помощь.

В этот момент где-то вдалеке послышались невнятные голоса.Непонятно, правда, кто это мог быть – спасатели или такие жепострадавшие, как они. Мэдди напряглась, пытаясь что-нибудьсообразить. И в этот момент вспомнила про мобильный телефон. Он вее сумке... Если удастся его найти, она сможет позвать на помощь. Влюбом случае тогда ее легче будет обнаружить. Ничего из этого,конечно, не выйдет, но, по крайней мере, можно хоть попытатьсячто-то сделать. Она стала шарить в темноте, но ничего не нащупала,кроме пыльных обломков, однако получила некоторое представление отом месте, где они находились. В конце концов, ей удалось немногораздвинуть завал и глотнуть больше воздуха.

– Я продвигаюсь к вам, – ободряюще произнесла она,обращаясь к девушке. – Как вы там? Слышите меня?

Последовало долгое молчание.

– Кажется, я заснула.

– Постарайтесь не спать. Держитесь.

Мэдди снова изо всех сил попыталась сосредоточиться, однако всостоянии шока ее мысли разбегались в разные стороны.

– Давайте лучше поговорим. Как вас зовут?

– Энн.

– Привет, Энн. А я Мэдди. Сколько вам лет?

– Шестнадцать.

– Мне тридцать четыре. Я репортер на телевидении. Никакогоответа.

– Энн... проснитесь. Как Энди?

– Не знаю.

Через некоторое время Мэдди снова услышала детский плач. Значит,ребенок жив. А вот голос девушки звучит все слабее. Один Бог знает,насколько серьезно она пострадала. Найдут ли их когда-нибудь?..

Мэдди продолжала в одиночку бороться с завалом. А в это времяснаружи продолжали прибывать грузовики с пожарными и спасательнымикомандами. Четыре этажа здания обрушились, еще два были охваченыогнем. Из-под завалов, ближайших к центру взрыва, выносилиизувеченные тела, некоторые изуродованные до неузнаваемости.Повсюду валялись оторванные человеческие руки, ноги, головы. Машины«скорой помощи» увозили всех, кто оказался не в состоянии двигатьсяТерриторию пытались расчистить для спасателей, не толькопрофессиональных, но и добровольцев из толпы. На место взрываначали прибывать бульдозеры, однако из-за ненадежности необрушившихся фрагментов здания их пока не могли использовать.Следовало подумать и о тех, кто еще оставался под завалами, и комуиспользование бульдозеров могло грозить смертельной опасностью.

На место катастрофы прибывали все новые команды журналистов ирепортеров со всей страны, чтобы сообщить своим зрителям ислушателям о величайшей национальной катастрофе в истории Америкисо времени бомбежки Оклахома-Сити в девяносто пятом году. На этотраз трагедия произошла в Вашингтоне. Число жертв уже перевалило засотню, и никто не мог бы ответить, сколько их еще будет. Всефоторепортеры наперебой пытались заснять громко плачущую девочку соторванными руками, которую спасатели уже уносили к машине «скоройпомощи». Имени ее никто пока не знал. Однако, судя по всему, таких,как этот ребенок, еще будет немало – раненых, изувеченных,истекающих кровью.

Билл спокойно смотрел телевизор в своем уютном кабинете, когдапришли первые сообщения о катастрофе. В ужасе он подскочил наместе: он сразу вспомнил слова Мэдди о том, что она после работысобиралась заехать на этот рождественский базар. Рванулся ктелефону. Никто не ответил, набрал номер ее мобильного телефона.Механический голос ответил, что абонент вне пределов досягаемости.Глядя на экран телевизора, Билл почувствовал настоящую панику Онедва не набрал номер ее офиса, однако в последнюю минуту все же нерешился. Может быть, она сейчас на месте катастрофы и ведетрепортаж... Лучше подождать еще немного. Она сама ему позвонит,когда найдет время. Если она не лежит сейчас там, под обломками.Остается только молить Бога, чтобы она осталась жива.

Джек тоже уже знал о бедствии. Его мобильный зазвонил едва ли неодновременно со взрывом. Он расстроенно посмотрел на свою девушку,с которой собирался провести этот вечер.

– Позвоните Мэдди и скажите, пусть немедленно отправляетсятуда. Она, наверное, уже дома.

Режиссер сказал, что на место взрыва уже посланы две команды итретья в пути. Джек положил трубку. Хорошенькая блондинка, которуюон пригласил в «Ритц-Карлтон», спросила, что случилось.

– Какой-то чертов идиот взорвал рождественский базар. –Джек включил телевизор и присвистнул сквозь зубы: – Чертпобери...

Они не могли представить размеров катастрофы, пока не увиделикартину, полную ужаса и хаоса. Некоторое время они молча смотрелина экран. Потом Джек снова взял трубку. Позвонил на студию.

– Нашли Мэдди? – рявкнул он.

Да, вот это картинка! Даже у него от некоторых сцен на глазанавернулись слезы. Хорошенькая блондинка, с которой он познакомилсянеделю назад, тихо плакала рядом. На экране в этот момент один изспасателей уносил мертвого ребенка и его мать.

– Пытаемся найти, Джек, – раздался в трубке голоспотрясенного режиссера. – Дома ее нет, а мобильный отключен.

– Черт! Я же запретил ей это делать! Продолжайте попытки,она, в конце концов, объявится.

Внезапно ему пришла в голову мысль, которую он моментальноотогнал. Мэдди ведь собиралась заехать что-то купить к празднику.Оберточную бумагу и что-то еще... Но ведь она терпеть не может всеэти временные балаганы, всегда делает покупки в Джорджтауне. Скакой стати она бы там оказалась?..

– Энн... Энн... Вы меня слышите?

На этот раз ответ заставил себя ждать дольше, чем прежде.

– Да... слышу.

В этот момент раздался еще чей-то голос. Мужской. И совсемблизко.

– Кто здесь? – Сильный, полнозвучный мужской голос.

– Меня зовут Мэдди. Здесь где-то поблизости еще девушка,Энн. Я ее слышу. По-моему, она ранена, и с ней ребенок.

– А вы? С вами все в порядке?

У Мэдди в это время началась сильная головная боль, но онарешила, что об этом не стоит упоминать.

– Да, я в порядке. Вы можете тут немного разгрести вокругменя?

– Продолжайте говорить, а я попытаюсь.

Он сказал, что уже сдвинул довольно много обломков, только незнает точно, в каком направлении пробиваться.

– Как вас зовут?

– Майк. И можете не волноваться. Я выжимаю пятьсот фунтов.Вызволю вас отсюда – и оглянуться не успеете.