Путешествие

– Что у нас на ужин?

Мэдди поставила пакеты. Хороша, снова отметил Джек. Выглядитпросто безупречно после целого дня хождения по магазинам ивыставкам.

– Я могу что-нибудь приготовить на скорую руку, еслихочешь. Или давай закажем что-нибудь на дом.

– А почему бы нам не пойти куда-нибудь? Я целый деньпросидел взаперти в мужской компании. Хорошо бы сейчас оказатьсясреди обычных нормальных людей. – Джек взял телефон изарезервировал столик в «Цитронелл», самом фешенебельном ресторанеВашингтона. – Пойди надень что-нибудь посимпатичнее.

– Слушаю, сэр.

Мэдди исчезла наверху со своими покупками. Через час онапоявилась после ванны, надушенная, заново причесанная, в простомчерном платье для коктейлей, в босоножках на высоких каблуках, сбриллиантовыми сережками в ушах и жемчужным ожерельем на шее. Джеквремя от времени покупал ей изящные вещички, и она их судовольствием носила. Бриллиантовые сережки и обручальное кольцоона считала самым ценным своим достоянием. Неплохо для девчонки состоянки трейлеров в Чаттануге. Она нередко это повторяла при Джеке,а он в шутку называл ее голодранкой. Ей это не нравилось, но вместес тем она не могла не признавать, что это чистая правда. Хотя она иушла от этого ох как далеко. Ему это казалось смешным, она жекаждый раз морщилась при этом слове, которое у нее сразу вызывалоне очень приятные воспоминания.

– Недурно, – одобрил он, окинув ее внимательнымвзглядом.

Мэдди улыбнулась. Она любила ходить куда-нибудь по вечерам сДжеком, чтобы все в очередной раз могли убедиться, что она всецелопринадлежит ему. Она до сих пор все еще не могла прийти в себя отэтого восхитительного события: она замужем за Джеком Хантером, –даже теперь, даже несмотря на то что сама стала звездой первойвеличины. Теперь, пожалуй, ее известность была даже больше, чем уДжека, или, во всяком случае, не меньше. Он – влиятельный магнат засценой, человек, с которым советуется президент. Она же, Мэдди, –женщина, на которую хотят походить сотни других женщин и девушек, окоторой грезят сотни мужчин. Она и ее голос присутствуют в каждомдоме, в каждой квартире. Ей доверяют. Она сообщает им правду о том,что происходит вокруг, причем старается делать это как можно лучше.Это от нее люди узнали о Дженет Мак-Катчинс и о десятках другихженщин. Цельность ее натуры проявлялась во всем, придавая ещебольше прелести ее привлекательной внешности. Как любит повторятьГрег, она «великолепна». Так она сейчас и выглядела, отправляясь вресторан с мужем.

Джек сам вел машину, что теперь случалось крайне редко. Подороге они болтали о Нью-Йорке. Мэдди поняла, что о разговоре спрезидентом он ничего не расскажет. В ресторане их усадили залучший столик. Почти все головы повернулись в их сторону.Посетители оживленно их обсуждали. Женщины поглядывали на Джека.Красивый мужчина с сексапильной улыбкой и глазами, которыевпитывали в себя окружающее, ничего не упуская. Казалось, эта параизлучает ауру успеха, власти, могущества. В Вашингтоне это оченьвысоко ценится. Многие останавливались у их столика, перекинутьсяпарой слов. В основном политики и даже один из президентскихсоветников И еще беспрестанно подходили люди, со смущенной улыбкойобращаясь к Мэдди – просили автограф Она расписывалась с теплойулыбкой, л с некоторыми даже успевала поболтать.

Джек налил ей еще бокал вина, которое официант оставил в ведеркесо льдом.

– Тебе это еще не осточертело, Мэд?

– Да нет. Я рада, что они меня узнают и что не постеснялисьподойти.

Она всегда вела себя в высшей степени любезно с телезрителями.Люди отходили от нее с ощущением, что приобрели нового друга. Послеличной встречи в нее еще больше влюблялись. Джек держался спосторонними довольно холодно, поэтому к нему подходить нерешались.

Они покинули ресторан около полуночи, а назавтра утром полетелина один день в Виргинию. Джек не любил пропускать ни одногоуик-энда. Он немного покатался верхом, потом они съели ленч наоткрытом воздухе. День стоял жаркий. Лето, наверное, будетвеликолепное, заметил Джек.

– Поедем куда-нибудь в отпуск? – спросила Мэдди на обратномпути.

Она звала, что муж не любит строить планы заранее Обычно он всерешал в последнюю минуту. То поставит се в какую-нибудь программу,то вдруг неожиданно уберет. Ей хотелось бы знать хоть немногозаранее, что он задумал, но она не протестовала. В конце концов,детей у нее нет, он ее босс, так что она обязана повиноваться емупо первому знаку.

– Я еще не думал о лете.

Он никогда не спрашивал, куда бы ей хотелось поехать, но, вконце концов, всегда выбирал места, приводившие ее в восторг. СДжеком жизнь полна неожиданностей. И кто она такая, чтобыпротестовать или жаловаться? Без него ей бы никогда в жизни неповидать этих мест.

– Скорее всего, поедем в Европу.

Мэдди знала, что больше он ничего не скажет. Да ей больше ничегои не нужно знать.

– Не забудь меня предупредить, когда надо будет укладыватьвещи, – поддразнила она его.

Иногда так и получалось. Ей приходилось бросать все дела исрочно собирать чемоданы.

– Обязательно.

Он достал из кейса бумаги. Это означало, что разговоры окончены,пока во всяком случае.

Мэдди открыла книгу, которую рекомендовала ей первая леди.Исследование преступлений и насилия нал женщинами содержалоприскорбную, но, тем не менее, любопытную статистику.

– Что это? – спросил Джек.

– Это мне дала Филлис. О преступлениях против женщин.

– Каких, например? Лишение их кредитных карточек? Эти словабольно отозвались в ней, как всегда, когда он пытался намеренноумалить, принизить то, что ей казалось важным.

– Ты не очень увлекайся этим комитетом, Мэд. Он полезен длятвоего имиджа, потому я и предложил, чтобы ты включилась в егоработу, но не увязни в ней с головой. Тебе нет никакойнеобходимости становиться главной защитницей угнетаемых женщин.

Самолет приземлился и сейчас выруливал на посадочную полосу.

– Но мне нравится то, что там делают, их планы на будущее.Меня эта проблема действительно волнует, ты же знаешь.

– Знаю. И знаю тебя. Ты увлекающаяся натура. Это все нужнотолько для имиджа, Мэг. Мне вовсе не улыбается, чтобы тыпревратилась в Жанну д'Арк. И многое из того, что болтают обизбиении женщин, сущая чепуха.

Холодок пробежал у нее по спине. Что он такое говорит?!

– Что ты имеешь в виду?

– Всю эту чушь по поводу сексуальных домогательств наработе или изнасилований девушек на свиданиях с дружками. А из тех,кого, как утверждают, бьют или даже убивают мужья, половина ничегодругого не заслуживают.

Джек проговорил все это с полной убежденностью. Мэдди смотрелана него во все глаза:

– Ты это серьезно?! Не могу поверить. А как же я? Тысчитаешь, что я тоже заслужила от Бобби... то, что он со мнойделал?

– Он мозгляк, мелкая сошка. К тому же пьяница. Один Богзнает, что ты могла ему наговорить, как ты его провоцировала. Вомногих семьях супруги дерутся, Мэд. Одни ограничиваются паройтычков или зуботычин, другие наносят друг другу серьезные увечья.Но это вовсе не национальное бедствие и не повод для крестовогопохода. Поверь, если ты спросишь Филлис с глазу на глаз, окажется,что она это делает по тем же причинам, по которым я рекомендовалтебе участвовать в ее комитете. Для имиджа. Это хорошо выглядит состороны.

Мэдди слушала мужа с болезненным чувством.

– Не могу поверить в то, что слышу, – прошептала она. Голосей не повиновался. – Ее отец постоянно бил мать. Филлис с этимвыросла. Так же как и я. Так же как и сотни других, Джек. Иногданасильникам этого недостаточно. Им надо убить женщину, чтобыпоказать, какие они крутые и какая она никчемная. Это что,по-твоему, обыкновенная семейная драка? Когда ты в последний разсталкивал женщину с лестницы, бил ее стулом, прижигал горячимутюгом или горящей сигаретой? Ты имеешь хоть малейшее представлениео том, что это такое?

– Не заводись, Мэд. Это крайности. Разумеется, естьчокнутые, но они убивают не только женщин. Никто не говорит, что внашем мире нет психов.