Путешествие

У нее голова шла кругом. В понедельник надо будет дать материалоб этом в эфир.

– Иногда приходится идти на жертвы, – холодно ответил еемуж.

Он считал, что президент принял правильное решение.

Они дослушали новости. Диктор сообщил, что девятнадцать солдатморской пехоты уже погибли в схватке с иракцами. Джек выключилтелевизор, и они пошли в спальню.

– Любопытно, что президент посвятил тебя в эти дела.Почему, Джек?

– А почему бы нет? Он мне доверяет.

– Он тебе доверяет или хочет использовать, для того чтобыты заставил американцев проглотить эту новость, без урона для егорепутации?

– Он вправе консультироваться со мной по вопросам освещенияв прессе тех или иных событий. Это не преступление.

– Не преступление, верно. Но это нечестно – пытатьсязаставить публику принять то, что может, в конечном счете, принестистране большой вред.

– Избавь меня от разговоров на политические темы, Мэд. Твоемнение меня не интересует. Президент знает что делает.

Мэдди возмутил его ответ. И, тем не менее, любопытно, как Джекприобрел такой вес в высших политических кругах. Может, этимотчасти и объясняется его ярость по поводу ее выступления о ДженетМак-Катчинс. Не боится ли он, как бы это не нарушило его шаткоеположение в высших эшелонах власти? Джек всегда держал руку напульсе и тщательно просчитывал, во что ему обойдется то или иноесобытие, действие или поступок.

В постели он сразу потянулся к ней. Она почувствовала, как онизголодался.

– Мне очень жаль, что эта неделя выдалась такой тяжелой, –пробормотала она.

– Никогда больше так не делай. Мэд. Больше я тебе такого непрощу. А ты знаешь, что с тобой будет, если я тебя уволю? – Егоголос зазвучал жестко и холодно. – Тебе придет конец на следующийже день. Твоя карьера зависит только от меня. Поэтому не играй согнем, Мэд. Я могу моментально погасить твою карьеру, как свечку.Ты вовсе не та звезда, какой кажешься самой себе. Ты взошла толькопотому, что я на тебе женился.

Его слова вызвали в ней какое-то болезненное чувство. Не потому,что она боялась потерять свое теперешнее положение, а из-за тона,каким он это говорил. Он резко, даже больно сжал ее грудь. Потомсхватил в объятия и показал, кто в постели хозяин. Джек, всегдатолько Джек. Главное для него – могущество, власть над людьми,внезапно осознала Мэдди с болезненной ясностью.

Глава 5

Проснувшись в субботу, Мэдди увидела мужа одетым. Он собиралсяуходить.

– Совещание в Пентагоне продлится целый день, – сказалДжек, – я вернусь, скорее всего, только к ужину.

Лежа в постели, Мэдди залюбовалась мужем. До чего же он хорош вэтих молодежных брюках, серой водолазке и блейзере. Хотя погодастояла теплая, Джек предполагал, что придется провести целый день впрохладном кабинете с кондиционером.

– Зачем ты туда едешь?

– Мне предложили участвовать в некоторых брифингах. Этодаст возможность получить более полное представление опроисходящем. Мы не сможем дать в эфир то, что я услышу, но этобудет очень полезная информация. Кроме того, президенту потребуютсямои рекомендации по поводу освещения событий в прессе и нателевидении. Думаю, что смогу помочь ему в этом.

То есть все в точности так, как она и предполагала. Джекстановится президентским рупором. Ему предстоит подтасовывать фактыв угоду президенту.

– По-моему, самый интересный метод изложения информации –это говорить правду, тебе не кажется?

Мэдди давно уже не нравилась готовность Джека вольно обращатьсяс фактами, с тем чтобы, как он говорил, «придать им нужнуюокраску». Что же до нее самой, то она предпочитала описывать белоекак белое, а черное как черное. Либо говорить правду, либо нет. ДляДжека правда имела тысячи всевозможных вариантов, смыслов иоттенков. Этакая многоцветная радуга неисчерпаемыхвозможностей.

– Существует множество версий правды, Мэд. Мы хотим понять,какая из них окажется наиболее предпочтительной для формированиямнения избирателей.

– Что за чушь! Мы говорим не о взаимоотношениях собщественностью, а об изложении фактов.

– Вот поэтому я и еду туда сегодня, а ты нет. Кстати, чтоты собираешься делать?

Он попросту вычеркнул из памяти все, что она сказала, а заодно ивсе, что она имела в виду.

– Пока не знаю. Наверное, посижу дома, отдохну. Может быть,пройдусь по магазинам.

Ходить по магазинам хорошо с подругой, но у нее давно неосталось подруг. Муж занимал все ее время – и рабочее, и свободное.Тех же, с кем они иногда встречались по выходным, вродеМак-Катчинсов, связывали деловые отношения с Джеком.

– Почему бы тебе не взять самолет и не слетать в Нью-Йоркза покупками? Для разнообразия.

Она задумчиво кивнула:

– Да, пожалуй. Там сейчас выставка в галерее Уитни. Можетбыть, я смогу попасть. Ты действительно не против, если я возьмусамолет?

Да, у нее поистине фантастическая жизнь... Как можно об этомзабывать! Он окружил ее такой роскошью, предоставил ей такиевозможности, о каких она в Ноксвилле не могла и мечтать. Онавспомнила его слова прошлой ночью о том, что без него ей бы невидать никакой карьеры. Как ни больно это признавать, но Джексказал правду. Все, что у нее есть, все, что с ней произошло,случилось лишь благодаря ему.

Перед уходом он позвонил своему пилоту, велел ждать Мэдлен вдесять часов, оформить полет до Ла-Гуардиа и вечером вернуться вВашингтон.

– Желаю хорошо провести время, – с улыбкой обернулся он кжене.

Да, в очередной раз осознала Мэдди, иногда ей приходится кое-чемжертвовать, но взамен Джек столько ей дает. Как можно на негосердиться?

Она надела, белый полотняный брючный костюм, убрала наверхволосы. В четверть одиннадцатого приехала в аэропорт. Пилот ждалее. Через полчаса они поднялись в воздух. Приземлились в аэропортуЛа-Гуардиа в половине двенадцатого. В полдень она уже была вгороде. Прошлась сначала по Мэдисон-авеню, заглянула в свои любимыемагазины. Наскоро проглотила ленч и в половине четвертого вошла вгалерею Уитни. Сказочная жизнь! Что может быть лучше! Джек ужевозил ее в Лос-Анджелес и в Сан-Франциско, в Новый Орлеан и вМайами. Иногда они летали на уик-энд в Лас-Вегас. Он, конечно, ееизбаловал, но все это приятно. И все это у нее есть только потому,что она миссис Джек Хантер. Джек прав. Без него она так бы иосталась ничем и никем. При этой мысли ее снова охватило странноечувство покорности судьбе, которое многие находили в нейпривлекательным. Да, сама по себе она ничего не значит. Джеку дажеудалось убедить ее в том, что все завоеванные ею награды и призы –тоже его рук дело.

В пять часов она вернулась в аэропорт. Было получено разрешениена вылет в шесть. В половине восьмого она вошла в свой дом, усталаяпосле прекрасного, интересно проведенного дня. Она купила себе двабрючных костюма, несколько купальников и великолепную шляпу. Вошлав гостиную в приподнятом настроении и увидела, что Джек уже дома.Сидит на диване с бокалом вина и смотрит вечерние новости. Говорилив основном об Ираке. Джек напряженно слушал.

– Привет, дорогой! – радостно воскликнула Мэдди.

Слава Богу, враждебность последних дней после вчерашней ночи,кажется, исчезла.

Джек обернулся к ней с улыбкой:

– Ну, как провела день? Он налил себе еще вина.

– Очень хорошо. Походила по магазинам, накупила кучу вещей,побывала в галерее Уитни. А у тебя как? – Мэдди знала, как онзахвачен своей ролью советника президента.

– Отлично. Кажется, мы нашли нужный тон подачиинформации.

Он выглядел как человек, крайне довольный собой и сознающийсобственную значимость. Важная персона... Впрочем, он таковым иявляется на самом деле. Никто из окружающих в этом не сомневается,включая и ее, Мэдди.

– Ты уже можешь мне что-нибудь рассказать или это все ещегосударственная тайна?

– В общем, да.

Она узнает только то, что ей позволят сообщить в новостях.Истинная, не завуалированная версия так и останется тайной длянепосвященных.

Джек выключил телевизор.