Путешествие

– Почему ты так уверен, что у него это пройдет?

– Потому что он тебя любит. Кроме того, ты ему нужна. Он жене сумасшедший – знает, что ты одна из лучших телеведущих в стране.Если не самая лучшая.

– Не уверена, что за это можно любить. Для меня важнеедругое.

– Скажи спасибо за то, что имеешь, дорогая. Вот увидишь, онуспокоится. Может, в эти выходные вы помиритесь.

– У него в этот уик-энд какие-то встречи в Пентагоне.

– Ого, что-то затевается!

– Это началось довольно давно. Он несколько раз встречалсяс президентом.

– Может, мы собираемся сбросить бомбу на Россию? Ни один изних в это не верил. Мэдди улыбнулась:

– Рано или поздно все станет известно. – Она взглянула начасы и поднялась. – Я должна идти. В два часа собрание комитета упервой леди. Постараюсь не опоздать к пятичасовому эфиру. Еще успеюи макияж сделать.

– Ты и так прекрасно выглядишь. Желаю приятно провестивремя. Передай от меня привет первой леди.

Она улыбнулась, помахала Грегу рукой, вышла из телестудии иподозвала такси. Дорога до Белого дома заняла не больше пяти минут.Первая леди со своим кортежем подъехала только что, после траурногообеда в доме Мак-Катчинсов. Они вместе вошли в Белый дом вокружении агентов службы безопасности. Миссис Армстронг спросилаМэдди, присутствовала ли она на похоронах. Заметила, что этоужасная трагедия для детей Мак-Катчинсов.

– Пол, по-видимому, тоже тяжело это переживает. Вы верите,что он ее избивал? – спросила она, понизив голос, уже в лифте.

Она до сих пор так и не поинтересовалась, откуда стало известноо побоях. Мэдди некоторое время колебалась. Но она по опыту знала,что на первую леди можно положиться. Миссис Армстронг умела хранитьсекреты.

– Да, верю. Она говорила, что муж ее бьет. Дженет егопанически боялась. Показывала мне синяки. Я не сомневаюсь в том,что она говорила правду. И Пол Мак-Катчинс это знает. Сейчас оннаверняка хочет, чтобы все поскорее забыли о моей передаче.

«Потому и не будет возбуждать дело против телестудии», –подумала она. Первая леди тяжело вздохнула и сокрушенно покачалаголовой.

На выходе из лифта их встретили секретарша миссис Армстронг инесколько агентов президентской охраны.

– Да... все это очень печально.

Жена президента сразу поверила тому, что сказала Мэдди, вотличие от Грега и Джека Хантера. Поверила, будучи женщиной. К томуже она никогда не питала теплых чувств к Полу Мак-Катчинсу. Он ейказался слишком грубым и властным.

– Поэтому-то мы и собрались здесь сегодня. Смерть ДженетМак-Катчинс – яркий пример безнаказанной жестокости по отношению кженщине. И я так рада, что вы сказали об этом на всю страну, Мэдди!Есть ли отзывы на ваше выступление?

– Мы уже получили тысячи писем от женщин, но ничтожно малоот мужчин. А мой муж, кажется, готов со мной развестись.

– Джек?! Какая ограниченность! Мне очень жаль этослышать.

Миссис Армстронг, так же как и президент, очень тепло относиласьк Джеку Хантеру.

– Он боится, что сенатор подаст в суд на еготелекомпанию.

– Не думаю, что он на это решится. Особенно если то, что высказали, правда. Ведь вы сможете это доказать. Нет, вряд ли онзахочет рисковать. Кстати, Дженет ничего не оставила? Никакойзаписки?

– Говорят, она оставила письмо детям, но я не знаю, виделли его кто-нибудь. Полицейские отдали его Полу.

– Думаю, никаких последствий это иметь не будет. СкажитеДжеку, пусть успокоится. Вы поступили правильно. Пролили хотя бынемного света на темные закоулки жизни нашего общества, гдеиздеваются над женщинами.

– Я передам ему ваши слова.

Мэдди обвела глазами комнату, где собрались семь женщин ичетверо мужчин. Она восьмая. Среди мужчин она узнала двухфедеральных судей, среди женщин – судью апелляционного суда ижурналистку. Первая леди представила остальных женщин – двухучительниц, юриста, психиатра и врача-терапевта. Один из мужчинтоже оказался врачом. В четвертом Мэдди узнана Билла Александра,бывшего посла в Колумбии, потерявшего там жену. Первая ледисообщила, что сейчас он удалился от дел и пишет книгу. Все эти людипоказались Мэдди необыкновенно интересными. Некоторые совсеммолодые, другие постарше, но все первоклассные профессионалы,достаточно известные. Она оказалась среди них самой молодой и,пожалуй, самой известной, если не считать первой леди.

Филлис Армстронг без долгих проволочек объявила собраниеоткрытым и отослала агентов службы безопасности. Секретаршаприготовилась записывать. На большом старинном столе, на серебряномподносе, стояли чай, кофе и пирожные. Первая леди обращалась ккаждому из присутствующих по имени и смотрела на всех с материнскойтеплотой. Она уже рассказала о выступлении Мэдди на телевидении вминувший вторник. Некоторые члены комитета его слышали и горячоподдерживали.

– Вы точно знаете, что он ее бил? – спросила одна изженщин.

Мэдди помолчала, прежде чем ответить:

– Да, она сама мне об этом говорила. – Она повернулась кпервой леди. – Я могу надеяться, что все сказанное здесь останетсяв тайне от публики?

– Да, разумеется.

– Я не сомневаюсь в искренности Дженет, хотя первые же двачеловека, которым я об этом рассказала, мне не поверили. Это моймуж и коллега, ведущий со мной программы на телестудии.

– Мы собрались здесь для того, чтобы обсудить проблемупреступлений против женщин, – начала миссис Армстронг. – Каковынаиболее эффективные подходы к ее разрешению? И что мы можемсделать? А теперь я хочу предложить вам нечто необычное. Пустькаждый из вас скажет, почему он сегодня здесь, какие причины –профессиональные или личные – привели его сюда. Конечно, если вынастроены об этом говорить. Секретарша не будет записывать. Ядумаю, это будет интересно для всех. Если не возражаете, начнем сменя.

Все с молчаливым уважением ждали, пока она снова заговорит,расскажет о том, чего до сих пор не знал никто.

– Мой отец был алкоголиком. Каждую пятницу, после получки,он избивал мать. Они прожили вместе сорок девять лет, пока она неумерла от рака. Для нас, детей, еженедельные избиения стали своегорода ритуалом. Я, трое моих братьев и сестра воспринимали это какнеизбежность, как, например, посещения церкви по воскресеньям. Яобычно пряталась в своей комнате, чтобы ничего не слышать. Но всеравно слышала. А потом мама плакала у себя в спальне. Но она так ине попыталась уйти от отца, или остановить его, или дать сдачи. Мыс трудом это терпели. Когда мои братья подросли, они тоже сталиуходить из дома и напиваться. Старший брат избивал свою жену,средний – трезвенник – стал министром, младший умер в тридцать летот алкоголизма. У кого-то из вас может возникнуть вопрос, не былоли и у меня проблем с пьянством. Нет, я пью очень мало, мнеалкоголь никогда не нравился. Проблема для меня в другом – почемустолько женщин в мире терпят побои от своих мужей и не пытаются отних избавиться? Я поклялась себе, что в один прекрасный деньзаймусь этим, сделаю что-нибудь, чтобы изменить положение. Изо дняв день женщин избивают, насилуют, на них нападают на улицах, ихубивают мужья, сожители и любовники, а мы принимаем это какдолжное. Конечно, нам это не нравится, мы скорбим при известии оподобных случаях, особенно если хорошо знали жертву. Но мы ничегоне делаем для того, чтобы остановить насилие. Мы не отводим всторону нацеленный на жертву пистолет, или нож, или замахнувшуюсядля удара руку, как я ни разу не остановила отца. Может быть, мы незнаем, как это сделать, а может, нам кажется неудобным лезть вчужую жизнь. И все же хочется надеяться, что нам это небезразлично.Просто не слишком приятно об этом думать. Я надеюсь заставить людейзадуматься и начать что-то делать. Давно пора. Я призываю васпомочь мне начать борьбу с насилием над женщинами ради нас самих, впамять о моей матери, ради наших дочерей, сестер и подруг.Благодарю вас за то, что вы сегодня здесь, за то, что вы неостались равнодушны к судьбе несчастных женщин, за то, что хотитемне помочь.

В ее глазах стояли слезы. Все долго молчали. История, которуюони услышали, была, в общем, не такая уж необычная, но, поведав осокровенном, Филлис Армстронг предстала перед всеми обычнымчеловеком, таким же, как все.