Страница 12 из 14
Потому что Москва — территория хищников. Умелых бойцов,прошедших жесткий естественный отбор, самим своим существованиемдоказавших превосходство над теми, кто был ими повержен. Двоеотверженных, выброшенных Кремлем, как грязная вода из кадки, не всилах открыто противостоять хищникам. И все, что они могутпротивопоставить враждебной среде, — хитрость и разум.
— Куда мы идем? — тихонько спросила Хельга, озираясьсреди возникшего перед путниками древнего пепелища. Вокруг высилисьчудовищные руины между Большой Никитской и Воздвиженкой —свидетельства жестоких боев времен Последней Войны. Здесь былоострие смертоносного железного клина — наступающей группировкитяжелых боевых биороботов. Тогда им удалось прорвать ПоследнийРубеж обороны с запада, и мощный железный коготь врага едва недотянулся до Кремля. Но нашел тут свою гибель. О чем исвидетельствовали искореженные, насквозь проржавевшие обломкивражеской техники.
— Последний Рубеж… — вслух пробормотал Книжник.
— Что? — тихо переспросила Хельга.
— Да есть одна мысль… — проговорил Книжник, выглядываяиз-за угла полуразвалившегося дома.
Его речь оборвал незнакомый звук — нараставший тихо, тревожно. Ивдруг взорвавшийся истошным, режущим слух воем. Следом, вторя ему,донесся похожий звук — но с другой стороны. Парень и девушкапереглянулись. И тут же воздух взорвался невероятным,ультразвуковым хором, от которого потемнело в глазах и казалось,сейчас брызнет из ушей кровь.
— Что это?! — силясь перекрыть эту мерцающую звуковуюволну, прокричала Хельга.
Книжник не ответил. Опустив оружие, он изумленно глядел всторону. Проследив его взгляд, девушка вскрикнула: там, справа,шевелились руины. Казалось, ожили камни, устав лежать сотни лет наодних и тех же местах. И вот они стали сдвигаться, откатываться встороны. С глухим гулом обрушился остаток обгоревшей стены.Взметнулись клубы пыли, и там, в мутной глубине, зашевелилосьнечто. И это уже были не камни.
— О нет… — выдохнул Книжник, судорожно хватаясь заарбалет.
Пыль не успела осесть, когда оттуда, напролом, сквозь грудыобломков, полезло нечто. Своим видом оно вызывало страх иотвращение. Почудилось, что камни закишели вдруг паразитами —толстыми, как канализационные трубы, червями.
Но Книжник уже понял, что это такое.
Аспиды, Многоголовые змеи-мутанты. Никто еще не видел их в такомколичестве. Но радости от открытия не было.
— Бежим! — заорал он.
Девушка не шелохнулась. Книжник быстро глянул в ее сторону иувидел лишь пустой, остекленевший взгляд. Проследил его и ощутил,как кровь отхлынула от лица, и сердце замерло, грозя застытьнавсегда. Перед глазами, в каких-то полутора метрах, маячилагромадная змеиная морда. Зеленоватая чешуя с металлическим отливом,неподвижные желтые глаза с вертикальным зрачком, подергивающийсяраздвоенный язык. Голова чуть покачивалась, уставившись на девушкуи гипнотизируя ее взглядом. Это не речевой оборот: многоголовыемутанты с небольшого расстояния умеют подавлять волю жертвы.
Не успел Книжник выйти из ступора, как в полуметре перед ниммедленно всплыла еще более жуткая, изуродованная мутацией, башка: уэтой была не одна, а две пары холодных гипнотических глаз. Чуть вотдалении, покачиваясь, маячили еще три или четыре головы, росшиекошмарным «букетом» из единого терявшегося в руинах бревноподобноготела. Туша эта неторопливо подползала, укладываясь в чудовищныекольца.
Еще мгновение — и Книжник ощутил, как начинает терять волю подвзглядом чудища. Даже страх померк, уступив место расслабляющемуотупению. Взор четырех немигающих глаз вонзился в него, будтовысасывая душу. Оставалось лишь равнодушно наблюдать, как капает изуголков пасти желтоватая тягучая слюна, как медленно раздвигаютсячелюсти, высвобождая загнутые вовнутрь, острые, как иглы, ядовитыезубы.
Все, на что еще хватило воли и разума, — чуть приподнятьарбалет слабеющими руками и вдавить спусковую скобу.
— «Бэнг»! — пропела тетива, и сухо стукнуло вунисон.
Из плоской четырехглазой башки в небо торчало железное острие.Пасть захлопнулась, запечатанная стальным стержнем. Секунда — иголова опала, как поникший бутон на чешуйчатом стебле.
И тут же, словно прорвав плотину отупения, на парня обрушиласьвся полнота подавленных чувств, главным из которых был неописуемыйживотный ужас. Он с трудом подавил в себе вопль, мысленно подгоняяставший вдруг медленным электропривод арбалетного взвода.
Потеря одной башки мало навредила монстру. Но на миг лишилаконцентрации соседнюю голову, резко обернувшуюся к бунтующейжертве. Этого хватило, чтобы Хельга высвободилась из психическогоплена и молниеносно выхватила из пояса потайной клинок. Отвлекшаясябашка не успела ничего понять — если понимание вообще входило вумения монстра.
В последующую пару секунд чудовище лишилось еще двух голов.Одной — от удара гибким, острым, как бритва, клинком и одной — оттяжелого куска железа, вырвавшегося с арбалетного ложа ивзорвавшего злобный желтый глаз.
Оставшиеся головы, видимо, имели меньше амбиций или же были«младшими» в этом жутком семействе. Извиваясь и копошась в лужебулькающей крови, среди слабо подергивавшихся «шлангов» убитыхсобратьев, они лишь наполняли воздух этим мерзким, совсем незмеиным воем.
Но праздновать победу не стоило: тесное пространстворазрушенного квартала быстро заполняла извивающаяся масса. И двоелюдей привлекали теперь внимание не одного десятка жестоких ледяныхглаз.
Переведя арбалет на автоматический режим, Книжник в упоррасстрелял змеиную мешанину в тесном проходе между торчавшими напути зубьями кирпичной стены. Схватил подругу за рукав и потащил засобой прямо по визжащей, скользкой, копошащейся массе. Ужас помогалпреодолевать запредельное отвращение, и вскоре они оказались впространстве небольшого темного дворика. Была надежда на то, чтоудастся прошмыгнуть дальше, в какой-нибудь переулок и миноватьпоток ползущих чудовищ.
Как бы не так. Путь преградил громадный клубок длинных,неторопливо извивавшихся тел. Беглого взгляда хватило, чтобыпонять: монстры окружили со всех сторон. В довершение в глазабросилась картина, совершенно не добавившая оптимизма: израззявленной пасти торчали чьи-то дергающиеся ноги. Могло дажепоказаться, что человеческие. Но густая серая шерстьсвидетельствовала о том, что это, скорее всего, нео. Тут же сталоясно, что несчастный не одинок в своем положении: картина спугающим единообразием повторялась по всему дворику. Змеиные телаплотными мешками обволакивали трупы. Только из одного чешуйчатогорта все еще торчала мохнатая, напоминающая обезьянью голова — свыпученными глазами, с выражением обреченности и ужаса.
Нео увидал людей, лицо его исказилось мукой.
— Помоги, хомо, помоги! — судорожно хрипелобреченный.
В этот миг Книжник впервые испытал сочувствие к природномуврагу. Даже понимая, что этот мут в других обстоятельствах, незадумываясь, убил бы «хомо» и насладился вкусом его мяса. Пареньотвел взгляд. Бегло оглядел дворик. Всюду валялись поломанныекопья, дубины и заточенные куски железа. Дотлевали углиразвороченного костра. Судя по всему, чудовищная стая аспидовслучайно или намеренно наткнулась на «десятку» — один из передовыхпостов нео. За это монстров можно было бы даже поблагодарить: небудь их, путники сами попали бы в засаду, и тогда еще неизвестно,чем дело бы кончилось.
Насыщавшиеся монстры не обращали внимания на новую партиюдвуногих. Пара голов лениво потянулась в их сторону, провожаямутными взглядами, — но длина гибких шей, ответвлявшихся отобщих тел, не позволяла дотянуться до жертвы. Книжник, слившись сарбалетом, стремительно продвигался вперед, перекладывая прицел сцели на цель, но стрелять не спешил, сберегая драгоценные болты иэнергию аккумулятора. Тем более что сытых аспидов вроде можно былоне опасаться.
Но за спиной уже слышался знакомый вой и шум трущейся чешуи.Среди хищников оставалось немало голодных.
Семинарист в отчаянии огляделся. Они оказались в каменном мешкебез малейшего намека на выход. Это был тупик. Ловушка.