Полужизни

— Простите, мне нужно освободить эту линию! — вздохнула Дрейзи. — В случае ЧП именно на нее звонят родители. Вы вроде из Калвер-Вэлли?

— Да, и детектив-констебль Уотерхаус тоже.

— Ясно. Значит, к лондонской полиции отношения не имеете?

— К лондонской полиции? — Адреналин мгновенно активизировал внутренний радар Чарли.

— Ну да. Они как раз сюда едут. Группа наших девочек отправилась в «Глобус» смотреть «Юлия Цезаря». Я только что проверила стоянку — микроавтобуса еще нет. Им давно следовало вернуться, и мы все очень волнуемся…

— Уверяю, я не стала бы вас тревожить, не будь это так важно! — перебила Чарли. — Вы везде посмотрели?

— Нет, не везде! — резко ответила Дрейзи. — Разве я так сказала? Я лишь переговорила с теми сотрудниками, которых сумела разыскать. Извините, большего предложить не могу. Бродить по территории в поисках вашего коллеги я не стану. Вы хоть представляете, как велика наша империя? — Последнее слово источало сарказм. — Я до утра не управлюсь!

— Меня интересует Гарстед-коттедж.

— А что с ним? Его снимает частное лицо, тревожить этого человека я не намерена. Теперь, если позволите… — заметно раздражаясь, попыталась закончить разговор Дрейзи.

— Секунду! Мне оставили сообщение с просьбой перезвонить. Боюсь, этот человек в беде! Звонили с сотового водителя такси по имени Майкл Дертнелл. Таксист служит в фирме «Гараж».

— «Гараж Ньюсема и Эрла», — уточнила Дрейзи. — Виллерс пользуется услугами этой фирмы.

— Ясно! — с облегчением выдохнула Чарли. Ну вот, хоть какой-то прогресс! — По словам Дертнелла, сегодня он побывал у Гарстед-коттеджа дважды — по отдельности забрал двух женщин, но в итоге обе от поездки отказались и вернулись обратно. Обе вели себя престранно. Полагаю, мне звонила одна из тех двух женщин, а детектив-констебль Уотерхаус уже…

— Сержант Зэйлер, пожалуйста, остановитесь… Из-за пропавшего микроавтобуса и лондонских копов, которые вот-вот нагрянут к нам в гости, я не сумела сразу сориентироваться… Мне доподлинно известно, что у арендатора Гарстед-коттеджа в настоящий момент гостит подруга.

«Подруга» — это наверняка Рут Басси!

— Вряд ли вы в курсе, но особа, арендующая Гарстед-коттедж, обожает дергать местную полицию. Вызывает их без всякого повода, вздохнуть не дает! Сегодня она, видимо, на вас переключилась. Говорят, у нее дом в ваших краях.

— Как ее зовут? — спросила Чарли, в тревоге начисто забывая об ограничениях скорости.

— Вряд ли я имею право…

— Мэри Трелиз?

— Раз знаете, зачем спрашиваете? — теряя терпение, вздохнула Дрейзи.

— Я еду в Виллерс! — заявила Чарли. — Мне понадобится ваша…

— На меня не рассчитывайте! — твердо произнесла Дрейзи. — Я буду либо разрываться между лондонской полицией и родителями, либо, извините, спать. Настоятельно рекомендую отменить поездку! Вы не первый служащий полиции, которому я это говорю, и будете не первой, кто понапрасну лишит себя сна. Спокойной ночи, сержант Зэйлер!

— Мэри Трелиз погибла в 1982 году! — крикнула Чарли, только Клэр Дрейзи уже отсоединилась.

Чертыхнувшись, Чарли позвонила Корал Милуорд на оставленный в сообщении номер, продолжая лететь по шоссе со скоростью, чуть ли не вдвое выше допустимой.

— Это Чарли Зэйлер.

— Где вас носит? Где Уотерхаус? Разве мы все не заодно? Вы оба как к пустому месту ко мне относитесь! Кем вы себя возомнили, черт подери?

— Думаю, Саймон в школе Виллерс. Я тоже туда направляюсь.

— Нет, вы направляетесь не туда, а ко мне!

— Боюсь, что нет. — Чарли постаралась произнести это как можно спокойнее.

— Прусту следовало выпихнуть вас два года назад. Именно так бы я и сделала, служи вы под моим началом. Но я открою Прусту глаза, и он пожалеет о своей мягкотелости… Горбатого могила исправит! Да я вашу карьеру и будущее с дерьмом смешаю и по стенкам сортира размажу! Так что давайте, на всех парах…

Чарли отключила сотовый. Они все заодно? Странно, ведь Милуорд не давала повода так думать. Она ни словом не обмолвилась о том, что послала своих людей в Виллерс. О том, что в школу направляется столичная полиция, говорила только Клэр Дрейзи. Чарли решила не отступать от плана, даже если это будет стоить ей службы. В Гарстед-коттедже Рут Басси и Мэри Трелиз — так ведь сказала Дрейзи? — значит, туда нужно ехать.

Чарли включила магнитолу Кейт. Крики и бурные аплодисменты почти заглушали электронную музыку — похоже, на диске был живой концерт. Потом заговорил мужчина. Он не представился, но по стопроцентно учительскому голосу Чарли догадалась: это директор школы, в которой учатся сыновья Кейт. Так это школьный концерт! Директор благодарил музыкальный клуб за исполнение композиции «Десять зеленых бутылок».

Название вызвало какие-то ассоциации. «Шесть зеленых бутылок» — так называлась картина Эйдена, выставленная в галерее «Тик-так». Неужели… нет, это же безумие! От волнения Чарли забывала рулить, и полкорпуса ее машины оказалось в соседнем ряду. Наконец кусочки головоломки сложились в картинку, и она, выключив магнитолу и игнорируя гневные гудки водителей, вернулась в свой ряд.

В доме Мэри она видела четыре картины. На одной мужчина, женщина и мальчик сидели за столом, заставленным пустыми винными бутылками. Зелеными… Бутылки Чарли, конечно, не считала, но почти не сомневалась: их шесть. На другой перед зеркалом сидела женщина, та же, что на картине с бутылками и… на фотографиях из папки Кэрри Гатти. Вот почему ее лицо показалось знакомым! Чарли видела его на картинах Мэри. Первая Мэри Трелиз погибла в 1982 году. Женщина у зеркала… Другая проданная в «Тик-таке» картина называлась «Всех милее».

Еще одну картину Чарли знала по рассказам Рут Басси — на первом этаже висел портрет мальчика, пишущего на стене «Джой дивижн». Это наверняка «Рутина терзает», тоже работа с выставки, а название — первая строчка супершлягера «Любовь разрывает на части» группы «Джой дивижн». Чарли тысячу раз его слышала. «Рутина терзает, любовь разрывает на части…» — мурлыкала она, размышляя над цепочкой странных событий.

По официальным данным, в 1982 году Лен Смит убил Мэри Трелиз, свою сожительницу. В 2000 году первая выставка Эйдена в галерее «Тик-так» имела шумный успех, однако после нее Эйден вдруг решил бросить живопись. Чарли вспомнила картину «Спрос и предложение» из каталога Йен Гарнер: женщина стоит на лестнице и смотрит вниз на молодого парня. В лица Чарли не всматривалась, но сейчас искренне верила, что видела ту пару на картинах Мэри — первую Мэри Трелиз и… юного Эйдена. Мрачный толстяк почти наверняка — Лен Смит, а смуглые бровастые парень с девушкой — старшие брат и сестра Эйдена. Если вдуматься, сходство между ними есть…

Мэри скопировала картины с выставки Эйдена Сида! «Нет, они не мои», — сказала она, но чуть позднее заявила «Это моя работа». Теперь Чарли поняла, в чем дело. Мэри воссоздала сцены с картин Сида, хотя по стилю и настроению ее работы получились совершенно иными: в оригинале они были подчеркнуто реалистичными. Чарли торжествующе хлопнула по рулю, сообразив, почему копии — именно так следовало назвать работы Трелиз — остались без рам. Сол Хансард и впоследствии Йен Гарнер, которые обслуживали Мэри, видели работы Эйдена и мгновенно бы их узнали.

Но зачем, зачем копировать чужие картины?

Голова работала в турборежиме, и Чарли закурила очередную сигарету. Покупателей девять: Аббертон, Бландфорд, Гондри, Дарвилл, Марджерисон, Родуэлл, Уиндес, Хиткот, Элстоу. Адреса фальшивые, сами люди не существуют, даже Рут Марджерисон из Гарстед-коттеджа, который принадлежит Виллерсу. Мэри Трелиз — выпускница Виллерса.

И Марта… Марта Вайерс тоже там училась.

По спине Чарли поползли ледяные мурашки. Брр, как неприятно! Кто это замутил? Что за человек, что за характер? Неужели картины Эйдена инкогнито скупила Мэри? Все, кроме тех, что приобрели Сесили Вайерс, Сол Хансард и Кэрри Гатти… Но как минимум двое из той троицы вскоре перепродали картины Морису Бландфорду.