Полужизни

— Восхищается?..

— Она собрала целую библиотеку книг по психологии. В одной написано о том, как повысить самооценку. Название не запомнил: когда позвонил Гиббс, я сидел с Милуорд. По словам Гиббса, там специальные упражнения, с помощью которых человек учится любить себя. Не только теория, но и практические задания, вроде домашней работы. Так вот, там советуют «максимально уподобиться человеку, которого тяжелые испытания не сломали, а сделали лучше и сильнее». — Саймон усмехнулся. — Ну, ты меня поняла. Кстати, объект подражания должен быть знаменитым, чтобы о нем в газетах писали, звездой то есть!

— Ты выдумываешь!

— Это похоже на выдумку? В книге даже чек сохранился: Басси купила ее в «Слове улицы» в сентябре 2006 года.

— Самый пик моей славы! — вырвалось у Чарли.

— В ту пору ты терзалась, что вся страна тебя ненавидит и желает смерти. Теперь видишь, что это не так. Как минимум один человек не ненавидел, а восхищался настолько…

— Хватит! — буркнула Чарли. — Мое самоуважение не касается ни тебя, ни Рут Басси, а лишь меня самой! — От волнения стало трудно дышать. — В книге рекомендуют заклеить целую стену грязными статьями? — спросила она и тотчас вспомнила заметки о своей общественной работе, «счастливые» фотографии… Да, такие там действительно были, но она поспешила их забыть, потому что они не соответствовали образу психопатки Басси, которая упивалась ее страданиями и не упускала шанса унизить.

— Нужны подробности — позвони Селлерсу или Гиббсу, — устало проговорил Саймон. — В общем, сперва собираешь полное досье на свой идеал: и лестные статьи, и злобные, фотографии, и красивые, и жуткие… Просматриваешь досье каждый день, если больше заняться нечем, а потом… — Глаза Чарли стали совсем круглыми, и Саймон рявкнул: — Не я придумал этот бред, просто повторяю рассказ Гиббса!

— Ясно, — кивнула Чарли. Неужели Басси шорт-лист составляла? О каких опальных знаменитостях писали в сентябре 2006 года? Чарли не считала себя знаменитостью, но ей вдруг захотелось выяснить, были ли у нее конкуренты. — Просматриваешь досье каждый день… и что дальше?

— Дальше нужно сосредоточиться на том, как знаменитость справилась с проблемами, обратила минусы в плюсы и так далее… Остальное предсказуемо — понимаешь, что даже идеал не идеален, взлеты и падения бывают у каждого, включая тебя. Как поймешь эту истину, убираешь уродские фотки идеала и вместо них лепишь свои, самые лучшие. Вот он, результат, — ты и твой идеал, красивые, счастливые, преодолевшие все невзгоды. Может, я что-то упустил, но суть такова. Книженция советует разместить досье на стене в спальне, чтобы видеть, когда просыпаешься и когда засыпаешь.

— Черт знает что! — пробормотала Чарли, чувствуя, как спадает напряжение. Надо же, ее считают идеалом. Теперь она точно не сомневалась: Рут Басси — абсолютно чокнутая.

— На странице с этим заданием Басси написала твое имя и поставила жирную галку. Тебе должно быть лестно!

— Она… в порядке? — виновато спросила Чарли.

Надо же, теперь волнуется за Рут сильнее прежнего. Теперь понятно, почему Басси обратилась именно к ней. Если твой идеал служит в полиции, а твой бойфренд до смерти напугал тебя заявлением, что он убийца, следующий шаг очевиден. А если чувствуешь, что идеал не способен тебе помочь, как быть тогда?

— Где Басси, никто не знает. По словам Гиббса, Сид и Трелиз тоже испарились.

— Свои фотографии Рут на стену не повесила… — тихо сказала Чарли и посмотрела на Саймона. — Ты вроде говорил, в книге рекомендуют со временем заменить снимки звезды собственными?

— По словам Гиббса, да.

Чарли отлично понимала, почему Басси не дошла до этой стадии. Потратила деньги на никчемную книгу, восемнадцать месяцев любовалась фотографиями идеала, а свои так и не добавила… Любимые снимки у нее наверняка были, но даже с них на Рут смотрела жертва, достойная либо жалости, либо отвращения. Воистину, рыбак рыбака видит издалека!

— О чем думаешь?

— Да так…

Судя по озадаченному виду Саймона, он гадал, нужно ли вытягивать из нее правду, и втайне надеялся, что нет.

— Я буду жить там, где живу, — прервал неловкое молчание Саймон. Сегодня ты спрашивала, где бы я хотел жить, если бы мог выбирать. Вот мой ответ.

Украдкой взглянув на Саймона, Чарли убедилась: он не шутит.

— Там, где живешь? Это значит в Спиллинге или дома?

— Спиллинг — мой дом, я имел в виду и то и другое. Зачем мне уезжать?

— А я бы жила в Торки! — В собственном голосе Чарли услышала вызов.

Нет, ни за что не переедет к Саймону после свадьбы! Кухня у него узкая как пенал, а ванная к ней примыкает, то есть расположена на первом этаже… Дом у дороги, любой прохожий может в окна гостиной пялиться! А еще он чересчур близко к дому родителей Саймона. Ни за что!

— Я не хотел бы жить у моря, — покачал головой Саймон. — Это же большой синий тупик! Я бы волком в западне себя чувствовал.

— Ничего подобного! — возмутилась Чарли. Господи, сколько еще безумных бредней в его башке, о которых она даже не подозревает? — Можно сесть в лодку и уплыть куда глаза глядят!

— Джемму Краудер убила Мэри Трелиз, чтобы вернуть свою картину, «Аббертона».

«Поворковали, и хватит!» — недовольно подумала Чарли и мысленно добавила пункт «Не хотел бы жить у моря» к известным о женихе фактам.

— В понедельник ночью Трелиз была у дома Краудер одновременно со мной — ее те же соседи заметили. Потом я уехал, а она осталась. Трелиз знала, что Сид и Краудер в доме, ее картиной наслаждаются…

— Взлома-то не было, помнишь?

— Вдруг Трелиз убедила Краудер открыть дверь? Или, угрожая ей пистолетом, загнала в квартиру и застрелила? Она точно хотела вернуть картину, а возможно, еще и ревновала. Ведь не просто так она ехала за Эйденом Сидом из Лондона.

— А если она за тобой ехала? — пошутила Чарли. — Если на целом свете ей нет человека милее тебя? Нет, это полный сюр!

Поддеть Саймона не удалось. Обычно он заводился с пол-оборота, но только не когда его одолевала очередная навязчивая идея. Симптомы Чарли знала наизусть: полная невосприимчивость к оскорблениям, взгляд сосредоточенный, еще немного — и услышишь, как мысли в голове скрежещут.

— Трелиз убила Краудер, а Сида увезла с собой, — вещал Саймон. — У нее был и пистолет, и машина. В любом случае они уехали на ее машине, но сперва Трелиз подкинула картину в багажник Сида, чтобы подозрение пало на него.

— Полный бред!

— Ты вроде говорила, что вставить золотые крючки вместо зубов — очень по-женски, — напомнил Саймон. — По словам Милуорд, зубы Краудер выбили после смерти. Ее застрелили, выбили зубы молотком, а потом аккуратно воткнули крючки. Теперь сравни это с рассказом Сида об удушении Мэри Трелиз. Вот там типично мужское убийство! Обнаженная жертва бьется под ним, сбоку или сверху…

— Так Эйден во время секса ее задушил? Ты что, прямо на ходу сочиняешь?

— …а Сид сжимает ее шею, пока пальцы не смыкаются.

— Не забывай, ты описываешь убийство, которого не было.

— Убийство было, — покачал головой Саймон. — Думаю, Эйден убил женщину, причем именно так, как описал. Только убил он не Мэри Трелиз.

— Тогда зачем заявлять, что убил Трелиз?

— Это мы и должны выяснить. По крайней мере, первый шаг очевиден.

— Только не для меня.

— По данным «Таймс», Сид вырос в Калвер-Вэлли. Как же они написали? «Муниципальный микрорайон иначе как гетто не назовешь»? Вся Мегсон-Кресент когда-то была муниципальным микрорайоном. Сиду чуть за сорок. Допустим, до одиннадцати лет он убийств не совершал…

— Неужели одиннадцатилетние убийцы сейчас не редкость? — мрачно спросила Чарли.

— Мэри Трелиз купила дом номер пятнадцать по Мегсон-Кресент лишь два года назад. Кто раньше жил в этом доме? Кто в нем умер?

Чарли чуть не поперхнулась.

— Вот дерьмо! — пробормотала она.

— Мы зациклились на имени, забыв о других аспектах. О доме, например.

— Не понимаю… Зачем делать полное признание — сообщать адрес жертвы, способ убийства, саму сцену подробно описывать — и… лгать насчет имени?