Полужизни

* * *

— Ваше мнение мы выслушали, — осадила Саймона Милуорд.

Выходит, связь между Джеммой Краудер и Мэри Трелиз они с Даннингом не искали. Милуорд явно обидело, что Саймон назвал ее глупой.

— Сержант Зэйлер, вы просили сержанта Комботекру проверить Рут Басси и Мэри Трелиз?

— Да, просила, — кивнула Чарли. — Пожалуйста, в докладе инспектору Прусту не забудьте упомянуть, что вина целиком на мне, а не на Сэме. Я внушила ему, что Эйден Сид с минуты на минуту зарежет обеих женщин.

— Ваши методы воистину уникальны! — усмехнулась Милуорд. — Как я слышала, в их числе секс с подозреваемым в убийстве.

— Боюсь, вы не правы, — сдержанно отчеканила Чарли. — Если имеете в виду серийного насильника, с которым я какое-то время встречалась, то его в убийстве не подозревали. Да и серьезных отношений у нас не было — так, интрижка!

Саймон нахмурился: к чему такие подробности?!

— Я-ясно! — с улыбкой протянула Милуорд. — Тогда прошу прощения.

— Вы обещали показать фотографию, — напомнила Чарли. — Где она? Хотелось бы ее увидеть.

— Увидите.

— Чего мы ждем? По-моему, откровенность вместо игр и недомолвок принесла бы гораздо больше пользы.

— В котором часу вы ушли из дома Басси в понедельник вечером?

— Ну вот, опять двадцать пять! В половине одиннадцатого.

— Вы поехали домой, — прочла по записям Милуорд, — вскоре после одиннадцати к вам присоединился детектив-констебль Уотерхаус. И вы были вместе до утра?

— Верно.

Милуорд с Даннингом наверняка недоумевали, как Саймон делит не только ложе, но и, высокопарно выражаясь, хлеб с бывшей любовницей одного из гнуснейших мерзавцев среди тех, кого посчастливилось упечь за решетку. Саймон и сам недоумевал.

— Во вторник утром вы позвонили на службу и притворились больной. Почему?

— Я не притворялась. С утра мне впрямь было плохо, позже стало полегче.

— Настолько, что вы отправились в Лондон, — едко заметила Милуорд.

— Да, по магазинам вздумала пробежаться! Видите ли, у нас в Спиллинге приличных магазинов нет. Так, лавчонки, в которых кустарщиной торгуют.

— На чем вы поехали?

— На поезде, как уже объясняла вчера вечером. За ночь ответы не изменились.

— Вы сели на пассажирский поезд, который отправился из Роундесли в Кингс-Кросс в 9.05?

— Да, и в 10.55 прибыла в Лондон.

— Чем вы занимались в Лондоне?

— Итак, дубль три: до обеда бродила по художественным галереям, после обеда отправилась к сестре. Затем позвонил Саймон, рассказал об этом дерьме, и я приехала сюда.

— «Дерьмом» вы считаете убийство Джеммы Краудер. — Милуорд аж вперед подалась. — Вы всегда так неуважительно относитесь к гибели молодых женщин?

— Нет, только по средам.

— Сержант Зэйлер, проблема в том, что я не опрашивала Рут Басси. А если вы лжете и ушли от нее не в половине одиннадцатого, а раньше? Если вы еще в понедельник вечером в Лондон отправились?

— …и убила Джемму Краудер, к этому вы клоните? Зачем мне убивать женщину, о которой я впервые услышала вчера вечером? Кстати, я людей не убиваю, хотя порой руки чешутся.

— Детектив-констебль Уотерхаус, ваш жених, рыскал у дома Краудер и заглядывал в окна буквально за час до ее гибели. Допустим, вы приехали в Лондон не во вторник утром, а в понедельник вечером…

— Допускайте что хотите, но это не так.

— Тогда вы не сможете обеспечить алиби Уотерхаусу, верно? Если вас не было дома, то вы не знаете, вернулся ли он в одиннадцать. Если он не вернулся в одиннадцать, то из Масвелл-хилла около половины десятого не выехал. Согласно отчету патологоанатома, Джемма Краудер умерла не раньше десяти вечера. Понимаете, о чем я?

— Лучше уточните, в чем именно вы меня подозреваете. В том, что я покрываю Саймона, которого вы обвиняете в убийстве Джеммы Краудер, или в том, что я ушла от Рут раньше половины одиннадцатого, приехала в Лондон и укокошила Краудер сама?

— Бред собачий! — не сдержался Саймон. — Если хотите, соберу записи со скрытых камер, все равно от службы отстранили. Уверен, найдется множество кадров, подтверждающих, что в означенное время мы оба были там, где говорим.

— Только кадр с вокзала Роундесли не показывай! — вмешалась Чарли. — Представляешь, там я курю прямо у плаката «Не курить!»

— Какие галереи вы посетили? — продолжила гнуть свою линию Милуорд.

— Названия в памяти не отложились, говорю же, я бродила по галереям, а не обходила их целенаправленно. Одну, впрочем, помню, «Тик-так», а больше ничего, при всем старании.

— Ради бога, Чарли, скажи им правду! — взмолился Саймон. Как же он устал от ее игр и дурачеств! — Она ходила на ланч с адвокатом по имени Доминик Ланд.

— Это бойфренд моей младшей сестры, — улыбнулась Чарли. — Ладно, хорошо, сдаюсь. Я действительно ходила на ланч с Домми в итальянский ресторан «Синьор Грилли» на Гудж-стрит.

— Почему вы об этом умолчали? — спросила Милуорд.

— Ну, дело ведь тонкое, бойфренд сестры… — Чарли многозначительно взглянула на Милуорд. — Уверена, объяснять тут не нужно.

Саймон уставился на щетинистые останки ковра. Что за чушь несет Чарли? Господи, ну и имя — Домми…

— Так по галереям вы не бродили?

— Почему же, бродила. После ланча.

— Мэри Трелиз — художница, а Эйден Сид — багетчик.

— Знаю.

— Я не верю, что во вторник утром вы плохо себя почувствовали, — начала Милуорд, проведя языком по передним зубам. — Не верю, что ходили на ланч с Домиником Ландом в итальянский ресторан, хотя если он бойфренд вашей сестры, то, вероятно, знаете, где он был во время ланча. Если честно, я не верю, что целый понедельник вы, вместо того чтобы работать, терзались из-за Рут Басси, Эйдена Сида и Мэри Трелиз, а на следующий день ни с того ни с сего поехали в Лондон. — Милуорд хлопнула ладонями по столу. — Ложь я чувствую интуитивно, вот и сейчас интуиция подсказывает: вы оба пудрите мне мозги.

— Замечательно! — буркнул Саймон. — Как мы теперь отсюда выберемся?

— Может, устроим перерыв? — спросил Даннинг у Милуорд.

Чарли демонстративно зевнула.

— Фотография! — снова напомнила она.

— Ах да, чуть не забыла! — Милуорд вытащила из папки большую фотографию и швырнула на стол.

Синевато-багровое нечто… Саймон не сразу понял, что перед ним, а когда понял, беззвучно сосчитал до пяти, чтобы взять себя в руки. По долгу службы он уже привык к жутким зрелищам, но это… Это выходило за всякие рамки! Стоявшая рядом Чарли испуганно замерла.

«Рот, — догадался Саймон. — Открытый рот Джеммы Краудер». В фокусе посмертного снимка действительно был рот: губы надрезали справа и слева, завернули и прибили гвоздями. Гвозди расположили симметрично, по пять штук сверху и снизу. Зубы отсутствовали, а на их месте торчали крючки для картин, их старательно вонзили в десны. Получилось довольно аккуратно — сверху и снизу по ряду тонких золотых зубов.

— Вы же сказали, Джемму застрелили! — хрипло произнесла Чарли.

— Да, убийца застрелил ее, а потом сделал это. Зачем — не спрашивайте. Возможно, убийца, он или она, хотел подставить багетчика, в смертельные рамки его загнать, уж извините за каламбур!

— Боже милостивый! — взорвалась Чарли. — У вас зацепки есть? Тот, кто это сделал, — настоящий зверь. Вам нужно срочно искать его, а не нам лапшу на уши вешать!

— Откуда он их взял? — задумчиво спросил Саймон. — Гвозди, крючки для картин? С собой принес или…

— Или что? — подняв брови, насторожилась Милуорд.

— Картины в квартире Джеммы… Они… они висели на стенах, когда вы к ней приехали?

— Какие картины, детектив? Вас несколько раз просили описать гостиную, и картины вы не вспомнили.

— Хватит, выкладывайте! — рявкнул Саймон. — Картины висели на стенах?

— Нет, — покачала головой Милуорд, — вместо картин там фотоснимки счастливой пары. Большие и маленькие, они были в каждой комнате — стояли по углам, на столах, тумбочках. Их сняли, оставив на стенах лишь отверстия. Ни гвоздей, ни крючков.