В объятиях демона

– Извини, Фи, – говорит она, пожимая плечами.

Спиной я ощущаю жар Люка, но не поворачиваюсь.

– Я готов, – сообщает он.

О боже. Я не могу дышать.

Снова гляжу на Гейба, но, видимо, делаю это зря, ведь он все еще пялится на меня, а божественно голубые глаза совсем не помогают выровнять дыхание.

Я отвожу взгляд и встаю спиной к Гейбу и Люку – и вижу Рифера и его группу, выходящих из черного пикапа.

Черт!

Я поворачиваюсь к Люку, стараясь избегать его глаз. От нехватки кислорода путаются мысли.

– Э… хорошо, – сбивчиво произношу я, – Можем ехать… если ты хочешь.

Райли стоит в стороне от препирающихся девчонок. Я немного повышаю голос, чтобы она услышала меня.

– Райли. Я уезжаю с Люком.

В ее глазах вспыхивает огонек, она понимающе улыбается и кивает.

Я еще раз смотрю на Гейба, удерживающего мой взгляд и расплывающегося в лучезарной улыбке. На пояснице я чувствую пальцы Люка, прожигающие мне спину даже сквозь блузку. Он склоняется ко мне сзади, и я улавливаю запах корицы.

– Поехали, – шепчет он.

От его прикосновения внизу живота все трепещет, и это ощущение усиливается, расползаясь по телу, пока то не начинает гудеть – в некоторых частях больше, чем в других. Я позволяю Люку вести меня до машины, поскольку ноги отказываются слушаться.

ЛЮК

Итак, он послал Габриэля. Не простого ангела – а доминиона, ангела власти. Защитника из второй сферы. И не просто какого‑нибудь доминиона, а свою левую руку – того самого Габриэля. Это может означать лишь одно: за душу Фрэнни стоит побороться.

Мы удаляемся с вечеринки, и Фрэнни оценивающе осматривает машину.

– Классно, спортивная «шелби‑кобра». В отличном состоянии. Это же классика. Шестьдесят седьмого года?

Я не могу не улыбнуться.

– Шестьдесят восьмого. А ты знаток «мустангов».

Она поворачивается ко мне с улыбкой, и меня вдруг поражает ее невероятная живость. Смертные и так живые по определению, но есть степени «живости». Некоторые люди почти мертвецы, хотя считают себя живыми. Фрэнни к ним не принадлежит.

– Кстати, было впечатляюще.

– Ты о чем? – Она искоса смотрит на меня.

– Как ты перебросила через плечо того парня.

– Ты видел? – Ее глаза округляются.

– Ага. Он, наверное, весит вдвое больше тебя. Впечатляет.

Она отворачивается и смотрит в окно.

– Неважно.

Уверен, она улыбается.

– Итак…

– Итак что?

– Где ты этому научилась?

– Восемь лет дзюдо.

– Интересно. – Эта девушка нравится мне все больше. – Так… куда едем?

Она поворачивается ко мне с легкой улыбкой на губах.

– Ты собирался отвезти меня домой. – Она расслабляется, плечи двигаются в такт музыки из проигрывателя.

– Хм, правда? Что ж… если ты этого хочешь…

Она изгибает брови, и в уголках губ появляется озорная улыбка.

– У тебя что‑то еще на уме?

– Мы могли бы поработать над анализом по английскому, – говорю я, еле сдерживая усмешку.

– Правда? Это твое представление о жарком свидании?

– Извини, я не знал, что мы на жарком свидании, – На этот раз я не могу сдержать усмешки, видя, как она вздрагивает, – Так насколько жарким оно должно быть? Я способен на разные степени – от теплого Люка до – и здесь я говорю буквально – до адски горячего.

Ее щеки вспыхивают, а салон заполняется ароматом имбиря. Замечательный прогресс.

– Ну… я скорее думала о… может, нам стоит действительно позаниматься тем анализом, – Она затихает и становится огненно‑красной, под стать уголькам ада.

– Анализ… прекрасное предложение. Почему я об этом не подумал? – Я адресую ей свою самую очаровательную улыбку. – У тебя или у меня?

Она хмурится, словно обдумывая это.

– Может, мне просто лучше поехать домой, – наконец говорит она.

– Как пожелаешь.

Мы едем в тишине, но как только я поворачиваю к ее району, она тут же выпаливает:

– Любишь горячий кофе? За углом как раз есть «Старбакс».

Визжат тормоза – я круто поворачиваю направо. Прячу улыбку, когда Фрэнни впивается в сиденье, пытаясь не повалиться на меня.

– Так откуда ты знаешь Гейба? – спрашивает она, держа в руках чашку горячего кофе.

– Долгая история.

Мы знакомы уже семь тысячелетий.

– Вы друзья?

– Не сказать. Мы в соперничающих командах.

– По футболу? – Она выглядит удивленной, не признавая во мне футболиста.

Я подаюсь вперед и пристально смотрю Фрэнни в глаза, проводя пальцами по тыльной стороне ее ладони. Девушка вздрагивает, и от учащенного пульса под моими пальцами по мне проходит разряд тока – возбуждение? предвкушение? Я слегка применяю силу.

– Знаешь, мне бы хотелось поговорить о тебе. Расскажи что‑нибудь, чего я не знаю о Мэри Фрэнсис Кавано.

Она слегка покачивается, задерживая на мне взгляд.

– Я ненавижу свое имя, – говорит Фрэнни с затуманенным взором.

– А почему тогда не зовешься Мэри?

– Так зовут мою сестру.

Туман начинает рассеиваться. Фрэнни опирается локтями на стол, подчеркивая определенные прелести и очень отвлекая меня.

Я заставляю себя сделать глубокий вдох и сосредоточиться на ее глазах.

– Твоя сестра тоже Мэри?

– Это касается всех моих сестер, но только старшая носит это имя.

– И сколько у тебя сестер?

– Четыре.

– И вы все пятеро Мэри? Так же можно и запутаться.

– Поэтому мы и не используем это имя.

– Тогда как зовут других сестер?

– Мэри Тереза – она же просто Мэри. Мэри Кэтрин – Кейт. Затем я – Мэри Фрэнсис. Мэри Грейс – или просто Грейс. И Мэри Маргарет – Мэгги.

Я подавляю смешок. Потрясающе.

– Образцовая католическая семья, – говорю я, стараясь, чтобы тон был искренним.

– Думаю, можно и так сказать.

Хм… запах уксуса. Чувство вины? Выведаю это позже.

Девушка допивает кофе и откидывает голову назад, выгибая длинную белую шею; блузка на ее груди натягивается. Меня захлестывает волна непреодолимого желания. Я зажмуриваюсь, стараясь прояснить разум. Сосредоточься! Когда я открываю глаза, Фрэнни смотрит на меня.

– Мне, наверное, пора домой, – с ноткой разочарования говорит она.

– Как пожелаешь, – отвечаю я, жаждая отвезти ее куда угодно, только не домой.

ФРЭННИ

Мы подъезжаем к дому, и Люк выключает двигатель. На лужайку косой полосой падает свет из родительской спальни. Меня, как всегда, ждет отец.

Песня «Addicted» группы «Saving Abel» громко раздается из проигрывателя Люка, рассказывая о постельных утехах, учащая пульс и разжигая воображение. Я не ангел, я и раньше бывала с парнями. Правда, не в таком смысле, но почти. Третья база плюс, так я это называю. Счет всегда веду я, но никто из парней так не будоражил моего воображения, как Люк. Не прикасаясь ко мне, он будто бы проник в мою голову и теперь роется в поиске развратных мыслей и фантазий. А когда находит, то воплощает их в жизнь. Это словно цветная объемная картинка. Но самое ужасное, мне вроде бы нравится это. Так я на парней еще не западала. Это до чертиков пугает – головокружительное безумие, пробирающее до мозга костей, но не так уж все плохо.

Я поворачиваюсь к Люку, сталкиваясь с пристальным взглядом. В машине становится нечем дышать, я прерывисто вздыхаю.

– Ну, спасибо за кофе, – говорю я, желая пулей вылететь из машины и в то же время провести с ним всю ночь.

– Было достаточно горячо? Я про кофе. В следующий раз можем попробовать что‑нибудь погорячее, если захочешь.

Ох… эта лукавая улыбка… Но мне кажется, он вот‑вот расхохочется. Он насмехается надо мной?

– Было… – Не знаю, как закончить фразу, ведь внутри меня все чертовски более горячее, чем кофе. Я еле сдерживаюсь, чтобы не прикоснуться к Люку.

– Увидимся в понедельник, значит.

Дрожащей рукой я дотягиваюсь до дверной ручки, и внезапно он кладет сверху ладонь. Прижимается ко мне, возвращает прядь волос из‑за уха и проводит губами по моей коже.