Её первый раз

Как следует обученные они могли бы принести гораздо больше пользы для своих настоящих хозяев, чем в качестве простой, массовой еды.

Пройдет еще много времени до того, когда она узнает о местах, где подобные вещи активно практикуются. И еще больше, когда она наконец перейдет через порог такого места – не как посетитель, а как учитель.

«А вор там у нас игровая зона».

Голос пумы вырвал Стефани из своих размышлений, а её любопытный глаза устремились по направлению выставленного пальца Джека. Среди деревьев располагался цветасто окрашенный замок из пластика и фанеры, скрипящий от малейшего дуновения ветра, с накиданными сверху жухлыми листьями. Он выглядел как обычная детская площадка для обычных детей… выглядел бы, если не колеса.

Они напоминали Стефани о колесах для хомяков, разве что увеличенные. Они представляли собой здоровые, гладкие цилиндры из пластика, покрытые резиной с двух сторон. В данный момент они не были заняты и качались взад-вперед под действием ветра, который также загонял в них мертвые листья.

Пума увидел её восторженное (и слегка озадаченное) выражение на мордочке и положил свою лапу к ней на плечо: «Видишь ли, зайцы обожают бегать. Если не давать достаточной нагрузки, они будут толстыми и дряблыми и станут очень, очень вредными для тебя. Я однажды видел, как один бежал в этой штуке целых два часа, за раз!»

«Ого».

«Юркие маленькие непоседы, правда?»

Мама Стефани вела себя настолько тихо, что ребенок даже забыл о её существовании! Но лисенок даже не ответил; она была слишком занята разглядыванием заячьего семейства, как-будто пытаясь силой мысли загнать их на это круто выглядящее колесо.

«Да, это так,» - ответил Джек, улыбнувшись. - «Удивительные существа. Я работал на нескольких фермах за последние пять лет и никогда не видел никого с таким же интересом к жизни. Показывает их совершенно с непривычной стороны, да? Когда они не напичканы транквилизаторами, готовые к употреблению. Я-».

Шелест листьев заставил его замолчать и замереть. Миссис Лэнгли вскинула бровь; кивком головы пума показал ей на Стефани.

Кто-то показался из кустов; кто-то маленький. Его длинные, болтающиеся ушки качались из стороны в сторону в такт его движениям, когда он делал испуганный шажок за шажком, двигаясь к забору. Его насыщенно красные глазки сосредоточились на лисенке, быстро взглянули на двух взрослых хищников… и снова на Стефани. Он был совсем юн, даже младше, чем лисенок. Возможно, пяти или шести лет от роду – ну или сколько это было по заячьим меркам.

«Привет,» - робко пробурчала Стефани. К её испугу, даже самый спокойный голос заставил зайчика застыть на месте, а его уши – настороженно выпрямиться во всю длину. Его большая стопа зависла в нескольких сантиметрах от земли, готовая застучать в тревоге в любой момент.

Двое наблюдали друг за другом на протяжении пары секунд, боясь даже пошевелиться. Два ребенка из совершенно разных миров внимательно изучали друг друга, глаза каждого буквально светились разумом и пониманием. Во всех, кроме самых незначительных, движениях они были пугающе идентичны.

Зайчонок подошел ближе и потянулся к забору. Почти что инстинктивно Стефани повторила движение, просовывав свою маленькую ручку в одну из дыр в заборе. Она подалась вперед, и когда кончики её пальцев почти соприкоснулись с его собственными… она потеряла равновесие и, нечаянно запнувшись, шумно наступила на кучу сухих листьев.

В такой абсолютной тишине даже малейший звук казался оглушающим. Зайчонок испугано подпрыгнул, а его ножки громко опустились на землю, пугая его еще больше. Инстинкт самосохранения взял верх и он метнулся прочь, пока собственные инстинкты Стефани заставили её пуститься в погоню, которой помешал забор, разделяющий их.

Пока лисичка рассеяно и очаровательно грызла толстые прутья, она увидела, как он скрылся в кустах, взглянул на неё снова, думая что спрятался, встал и вернулся к своей семье.

«Ладно, пойдем,» - заботливый голос мамы помог ей справиться со своим внезапным разочарованием. - «Тут еще много, на что можно посмотреть».

Стефани грустно кивнула и последовала за ней.

Остальная часть тура была также интересной, но игровую зону было тяжело переплюнуть. Самым близким претендентом на это была канатная дорога; находиться внутри шаткой и скрипящей металлической корзины было пугающим занятием, особенно в те моменты, когда она делала поворот и начинала трястись так, что казалось вся эта конструкция сейчас грохнется вниз прямо в загон к зайцам. Но зато она позволяла взглянуть на нехитрый быт травоядных, когда хищников не было поблизости. Скрытые за деревьями и слоняющиеся вокруг примитивных хибарок, построенных из веток, зайцы жили своей, хоть и короткой, хоть и бессмысленной, жизнью. Но делали они это настолько… обычно, что становилось сложно смотреть на них, как на низших существ. Когда же она озвучила свою мысль маме, та лишь ухмыльнулась. «Но они же не строят канатные дороги, неправда ли?» - таков был её ответ; и так эта мысль покинула детский разум настолько же легко, насколько и появилась. К тому моменту, когда её ноги вновь коснулись твердой земли, не осталось даже памяти о подобной идее.

Зона кормежки также была неплоха. Она увидела, как один из работников вошел и спрятал несколько корзин с овощами среди кустов, а затем наблюдала, как зайцы устремились к ним, слившись в волну пятнистого меха и дергающихся ушей. Скотобойни были закрыты для посетителей, однако она могла разобрать эхо плача и испуганных воплей, которые доносились оттуда… каждый раз затихающие с раскатистым 'бух'.

«Машина?» - спросила Миссис Лэнгли, когда они проходили мимо. - «Я помню, что в мое время убийство происходило более естественным способом».

Улыбка Джека стала шире: «Ах, да, раньше мы использовали артериальный способ. Но начало расти количество связанных с ним проблем – и обвинения в дискриминации в отношении сотрудников, которые меньше других подходили для этой задачи, и Общественная Ассоциация Здравоохранения, вечно дышавшая нам в спину из-за санитарных норм. Поэтому нам пришлось пойти по пути инноваций,» - объяснил он. - «Теперь мы используем большой металлический шест, примерно размером с мою ногу, на конце которого располагается шип». Пока Джек говорил, он сложил свои руки в треугольник и, держа их перед собой, продолжил: «Мы помещаем их в устройство, и оно пронзает их,» - он сделал резкое движение верх, которое заставило двух лис вздрогнуть. - «и животное тут же умирает».

«Немного варварски, не находите?» - прокомментировала мама Стефани, на что Джек лишь пожал плечами.

«Да, пожалуй. Машине не ведомо искусство натурального убийства, и я говорю это, как тот, кто гордится своим укусом!» - он обнажил свои острые кошачьи клыки в широкой, жемчужно-белой улыбке. - «Но правила есть правила, и несмотря на то, что я признаю естественный процесс убийства, я бы не хотел, чтобы кто-то другой плевал мне в мясо, понимаете о чем я?»

Маленькая Стефани показушно громко фыркнула в ответ на это: «Мерзость!»

«Девчонка понимает,» - усмехнулся пума. - «Ну, вам нет смысла беспокоиться об этом, как и о добыче, убитой машиной. У вас тур «все включено». В том числе и полноценная охота. Смотрите, они уже их выстраивают».

Среди всех сотен этих созданий на ферме, Стефани не уловила отдельный запах нескольких зайцев, но, когда лисица проследила за пальцем Джека, она увидела их. Двенадцать зайчат разных форм и размеров, примерно её возраста, стоящие в шеренге напротив раскрашенной стены, на которой красовались рисунки с карикатурной, почти что издевательски беззаботной добычей. Перед ними стояла грузная бурая медведица в комбинезоне, не давая им нарушить строй (учитывая их испуганные лица, было очевидно, что даже самые отчаянные из их числа не посмеют этого сделать). В стороне от них находились двойные ворота; одни ведущие на парковку, другие же – к охотничьим угодьям.