Страница 4 из 40
«Будешь?»
«Не пью».
«А я выпью».
Должен заметить, на протяжении нашей беседы, не больше часа, он в одно горло осушил весь графин.
«Все кончено, Володя, похоже, мой час настал. Я стал терпеть неудачу за неудачей, а это – предвестник расплаты. Тузы сменились шестерками, а у нее все карты крапленые».
«Что ты имеешь в виду, не понимаю?»
«Вот уже много лет каждую лунную ночь ко мне приходит Она. Это я тебе уже говорил. Но не сказал тебе тогда, чем мы занимаемся всю ночь. А занимаемся мы тем, что играем в карты. Я, ты знаешь, и в детстве всех в дураках оставлял. А за годы работы в казино преуспел и обучился всем основным карточным играм. Ведьма эта приходила и я ставил на кон мою жизнь, она – пригоршни золотых монет. До сих пор я выигрывал. И сразу за тем следовала новая волна удач и приобретений. Но вот так штука – с каждым годом я стал играть все осторожнее, все труднее было выиграть, выигрывал я все меньше. А вот пару месяцев назад – стал проигрывать. Я знаю, что эта сучка жульничает, что карты у нее – крапленые. Но…»
«Странно, но это звучит как бред сумасшедшего! Как ты можешь играть с отражением в зеркале!»
Коля горько усмехнулся.
«Она призывает меня в гости, в свое Зазеркалье. Если бы ты видел, что там твориться, Вовка! Черт меня раздери! От твоего затворничества и аскетизма не осталось бы НИ-ЧЕ-ГО… Впрочем, описать это я не могу. Это надо видеть».
«Ну, положим, ты там с ней играешь, но почему не можешь играть своими картами?»
«Сразу видно, ни разу не был в казино, – усмехнулся он. – В любом заведении такого рода играют только картами заведения. А кто знает, вдруг ты шулер и принес свои, крапленые?»
«Хорошо, пусть так. Но если ты проиграл свою жизнь однажды, почему же ты живешь еще?»
«Вот то-то и оно, Вовка, то-то и оно…» – мрачно проговорил он и налил себе очередную порцию коньяка. – После первого проигрыша, Она мне дала первого джокера – вот он».
Он протянул мне карту – и я обомлел. Мне стало нехорошо на душе. Вместо привычного шута в красном колпаке на карте был изображен палач в красной маске, а вместо шутовского жезла он держал в руке окровавленный топор. Я провел пальцем по топору и с ужасом увидел, что подушечки пальцев моих окрасились липкой краской…
«Она сделала запись мелом на сукне – 1 J. Это означает один джокер и один день. Я должен был внести за выкуп своей души страшное приношение».
«Какое?»
«Не могу сказать, но поверь мне, жертва страшная. Весь день метался я как во сне, но к вечеру, глядя на все это имение, мне нестерпимо захотелось жить. И я распорядился сделать то, что она просила. Я сжег джокера, но на следующее утро обнаружил его опять на моем столе. Я спустил его в унитаз, но он снова оказался на моем столе. Наконец, я смирился, но дал себе клятву, что в следующий раз я буду играть так, что не позволю ей провести меня…»
«И что же вышло?»
«Догадайся с трех раз», – мрачно ухмыльнулся он.
«Каждый месяц я проигрывал и вносил жертвы. Их принесено уже три. Последнюю внес вчера. Но, поверь мне Вовка, больше сил моих нет. И для себя я решил точно – четвертому джокеру не бывать! Только через мой труп!»
Некоторое время мы молчали. Коля нервно курил сигару. Я подошел к столу и увидел там двух джокеров. Второй был в виде черта с трезубцем, третий – в виде смерти с косой. Кровь на орудиях убийства обоих была такой свежей, словно убивали они только недавно.
«Но зачем же ты меня позвал? Чем я тебе могу помочь?»
«Ничем. Остановить Пиковую Даму невозможно… Ах, Вовка, Вовка, ну почему же мы тогда не разбили это проклятое зеркало!.. Впрочем, ты прав. Я не затем тебя позвал».
Он встал с кресла и подошел к камину, взял драгоценную, красного дерева, шкатулку и протянул мне.
«Здесь деньги, много денег. Мне они скоро будут ни к чему, а мое имущество арестуют за долги. Тебе же они пригодятся. Я знаю, ты бедствуешь».
Я открыл шкатулку и мне стало дурно. Глубокая и массивная, она доверху была набита пачками свежих, еще пахнущих типографской краской зеленых купюр.
«Я не возьму их».
«Возьмешь. Когда узнаешь, чем я тебе обязан».
«???»
«Когда я первый раз попал в это чертово зазеркалье, мне было там тяжело дышать, жар стоял нестерпимый. Первое время думал, задохнусь. Тогда Она протянула мне стакан красного вина со льдом, холодного и бодрящего. Я выпил – и мне стало лучше, в голове прояснилось, и я снова был в форме. Этим вином она меня потчевала постоянно. И только недавно я узнал, что это было за вино!»
В предчувствии чего-то ужасного сердце мое затрепетало. Николай налил последнюю порцию коньяка.
«Это была твоя кровь, Володя! Она пила твою кровь и потчевала меня! В том аду, где она живет, только кровь живых имеет цену! Слышишь?»
«Что за чушь, Николай! – воскликнул я. – Как…»
«Помнишь, ты мне говорил, что чувствуешь себя подавленно, чувствуешь апатию и утрату желания жить? Постоянную головную боль,от которой у тебя глюки? Помнишь прикосновение к твоей голове? Удивительно, как до сих пор ты остался жив!»
Я не в силах был проговорить ни слова. Мне нечего было сказать.
«Упырь высасывал твою жизнь, развлекался игрой со мной, но мне до сих пор остается неясным, что же он делал с Мишей…»
«Боюсь, на этот вопрос может ответить только он сам».
«Возьми эти деньги – это единственное, чем я могу отплатить тебе за украденную у тебя жизнь. Я наслаждался тогда, когда ты страдал. А теперь пришло время платить по счетам».
После этого он попросил меня покинуть его. За окном просигналил его водитель.
«Неужели ты не хочешь бороться? Ведь у тебя еще есть месяц, купленный такой страшной ценой! Я готов тотчас же присоединиться к тебе и выяснить все о поместье, о том, как разрушить древнее проклятье!»
«Оставь, слишком поздно, – мрачно ответил он. – Ты не знаешь, что такое ОНА. Даже если откроется вдруг какой-то способ ее уничтожить или изгнать из нашего мира, я не смогу им воспользоваться. Просто потому, что без НЕЕ я скорее умру от тоски. Слишком долгое и слишком тесное общение… Знаешь, это как наркотик, как карты. После первого или второго раза еще можно выйти из игры, а потом… Пиши пропало!»
Я сел в машину и уехал, а на следующий день узнал, что Николай разбил зеркало у себя в спальне и осколком его перерезал себе горло. Кровь залила карточный стол с колодой карт, среди которых, судя по фотографиям, одна только карта была изображением вверх – пиковая дама!
4.
За столом воцарилось гробовое молчание. Светало. Где-то на окраине пропели петухи. Утренняя прохлада развеяла спертую духоту в комнате. Стало легче дышать. Ночные тени исчезли. Мрачный рассказ Терентьева потерял свою черную власть. За столом захихикали.
– Ну, ты даешь, Вовка! Клянусь чертом, сколько тебя знаю, ни разу не слышал, чтоб ты так много говорил! – воскликнул Бессонов. – Вот это Молчун так Молчун! Придется теперь придумывать тебе другое прозвище!
Все засмеялись.
– Думаю, теперь он из Молчуна станет Говоруном. Кто «за» – подымайте руки! Единогласно, ха-ха!
Терентьев не смеялся, мрачно молчал, не отрывая глаз от пиковой дамы, словно пророк, предсказавший чудо, которого не произошло. Пиковая Дама не дала о себе знать, и страшная история превратилась в фарс.
Больше всех смеялся и шутил Автономов, вставив пару соленых анекдотов из разряда «карты, деньги, два ствола».
Общее веселье нарушил Зорин.
– Слушай, Молчун, сейчас только вспомнил, что о чем-то подобном я слышал по «ящику», в какой-то передаче про криминал… Кажется, это был Никола…
– Николаенко, Николаенко Петр Васильевич – владелец сети подпольных казино. В прошлом году его притоны накрыло ФСБ и он покончил с собой у себя в особняке.