Страница 13 из 16
И вдруг…
До её утонченного слуха донесся кошмарный голосок Кэтрин, которая искала её для каких-то своих вечных «почему». О нет! Нет-нет-нет… только не Кэт, только не несносный ребёнок с липкими руками и вопросами…
— Аликс? Ты здесь? — в комнату заглянула Кэт, и Алекс обреченно подняла голову, готовая отвечать на шквал расспросов. Голубые глаза на круглом личике обежали помещение, равнодушно скользнули по ней, и Кэт, разочарованно пожав плечами, скрылась за дверью, зовя её дальше.
Алекс, ничего не понимая, уставилась на дверь — она что, каким-то образом стала невидимкой? Осторожно покосившись на руку, она замерла, увидев, что рука покрылась черной шерстью… и не рука это вовсе — пришло понимание — а лапа, пушистая кошачья лапа. Алекс, приподнявшись, села и внимательно оглядела себя — точно, она стала кошкой. Ну прекрасно… то она вампир, то она зверушка. И как теперь обратно? Но не успела она задуматься, как все переменилось, зрение стало не расплывчатым, лапы стали руками, и в шезлонге снова сидит креолка.
Не веря своим ощущениям, она метнулась к зеркалу и увидела свое офигевшее отражение. И что это было? Но так как с ней всё было нормально, Алекс не стала заморачиваться и легко отбросила все тревоги и заботы, тем более, что желудок вот уже какое-то время робко подавал голос, молчавший уже более года. Креолочка позабавлено фыркнула — смешно, она же не была вампиром, но память продолжает помнить о будущем, которого не было… Вернее, уже не будет. Взбив попышнее спиральки волос, Алекс вприпрыжку отправилась искать столовую — пора было перекусить.
Пролетая по анфиладам-коридорам, она краем глаза уловила движение в зарослях и заинтересованно притормозила, по инерции проехавшись по полу.
В розовых кустах стояла белая лошадь с каштановой гривой и голубыми глазами. Подобной красоты Алекс ещё не видела и, завороженная чудом, подошла поближе. Со стороны сада послышались голоса, и кобыла с Алекс одновременно повернули головы на звук. И обе же воздели глаза к небесам, услышав восторженный девчоночий писк:
— Мамочка, смотри, лошадка! Как ты думаешь, можно мне на ней покататься?
— Не знаю, милая. Вот найдем владельца и спросим, хорошо, Кэт, солнышко?
— Хорошо, мамочка. А погладить можно?
— Лучше не надо, Кэт, детка, она же без уздечки…
Кобыла при этом заявлении неодобрительно прижала уши и смерила гипермамашу неласковым взглядом. И буркнула высоким металлическим голосом:
— Говори за себя, женщина.
Ой, что тут началось… Рэйчел вздрогнула и окаменела почище жены Лота, карие глаза округлились до состояния «вот-вот вылезут». Кэтрин пришла в щенячий восторг, захлопала в ладошки и запищала:
— Вау, мамочка, а лошадка разговаривает!
— Да, детка, я слышу… — забормотала Рэйчел, а сама Кэт за спину задвигает и по стеночке, по стеночке, шажок за шажком прочь крадется с таким видом, словно перед ними не лошадь белая стоит, а сам Дьявол во плоти как минимум… Пятясь и держа дочку за спиной, Рэйчел на кого-то наткнулась и, пронзительно взвизгнув, резко развернулась к… Нику. Тот поспешно раскинул руки и затараторил, слишком хорошо зная истеричную натуру Рэйчел:
— Тихо-тихо, Рэйч, это я! Всего лишь я.
Лошадь с досадой оглянулась по сторонам, явно жалея, что открыла рот — вокруг неё творился уже полный дурдом. Алекс поняла, что пора вмешаться. Скользнув с веранды, она мягко обхватила животное за гибкую шею и спокойно сказала:
— Пойдем, красавица. Какая ты славная, какая красивая девочка… Пойдем…
Кобыла с облегчением позволила себя увести. А Рэйчел закатила Нику истерику по поводу говорящих кляч, мол, это невозможно, такого быть не может! Ну где это видано, чтоб кони по-человечьи говорили? На это Кэт обиженно заспорила:
— Как это где? Мамочка, но ты же сама читала мне сказки про мистера Гулливера и про волшебную страну Нарнию, где все-все животные разговаривали, как люди!
— Это сказки, детка… — нервно отозвалась мама. — Не путай их с реальностью.
Кэт надула губки и сложила руки на груди, встав в позу упрямого теленка.
— Значит, это нехорошо, что мы попали в сказку, да, мама?!
— Что здесь происходит? — раздался мягкий голос. Это незаметно со стороны Радужного дома подошел отец Филипп. Вернувшаяся Алекс тревожно замерла рядом с Ником — как-то святой отец отреагирует на новости о разумных животных?
— Здесь твари разговаривают! — истерично взвизгнула Рэйчел.
— Ну и что? — кротко улыбнулся священник. — Значит, на то была воля Господа.
Повисло ошеломленное молчание, синие глаза Филиппа внимательно обвели присутствующих, и он неожиданно твердым, авторитетным тоном проговорил, четко чеканя каждое слово:
— Разве вы не поняли ещё, что это магический мир с условно-сказочной реальностью? Мы все видели здесь кентавров, эльфов и драконов, всё то, о чем мы некогда читали в сказках… — Филипп посмотрел на Кэт и спросил у неё: — Какую сказку с говорящими зверями ты лучше всего помнишь?
— Златовласка и три медведя! — без запинки ответила девочка.
— Вот! И скажи-ка, Кэт, Златовласка очень удивилась, когда с ней заговорили медведи?
— Нет, она не удивилась, ведь это было в порядке вещей!
— Вот именно! — Филипп торжествующе улыбнулся. — Подумайте, друзья, когда-то в нашем мире были времена, когда говорили медведи, и это было в порядке вещей.
— Но это же сказки… — жалко продолжала упрямиться Рэйчел.
— Иногда я смотрел в небо и видел в ясные лунные ночи одну яркую звезду, к которой я всегда обращался с вопросом: почему ты ушел на небо, медвежий пастырь? Неужели на Земле для тебя больше не стало места? И знаете, что мне отвечал Арктур, пастух медвежий? Он отвечал: на Земле люди перестали верить в сказки… Понимаете? Они ушли из нашего мира, потому что в них перестали верить. И я рад, что они нашли место здесь, в волшебном мире Балинор.
***
— Люпин, Люпин, ну почему цветок зовется Аннабель?
— Потому что он пахнет дымом, Север. Посмотри, он похож на факел…
Анонс абсолютного счастья
Отец Филипп ушел обратно к Радужному дому, а Рэйчел с Кэт, Ник и Алекс отправились обедать. Хозяев дома, в который их определили на постой, звали Дерек, Дигори и Балто Франкелы. И здесь тоже были дети — тринадцатилетняя рыжая девочка Сюзанна, дочь Дигори, и восьмилетние близнецы Дэвид и Калеб, сыновья Дерека. К слову, о Дереке… Увидев впервые тезку своего друга и учителя, Алекс в буквальном смысле потеряла дар речи, ибо Дерек был сногсшибательно красив, просто идеал мужчины. Смуглая и бархатистая на вид — ох, потрогать бы!.. — кожа, смоляные кудри и теплые-теплые карие глаза. Знойный и прямо-таки жаркий красавец… Алекс не отрываясь смотрела на него, откровенно любуясь им и плывя, сама того не замечая. Ник, видя, КАК она смотрит на красавчика, тихо бесился от ревности. Ну… не в первый раз, впрочем, за Александрой Моро и раньше мужики ухлестывали, а та их только поощряла, с лукавой улыбкой перешагивая через штабели распростертых горячих тел. Вот только на сей раз она сама была готова приударить за интересным мужчиной. И это заставляло Ника покорно сидеть на месте и не рыпаться, ведь Дерек Франкел на неё даже не смотрел, иначе бы он давно начистил его смазливую рожу…
После обеда Алекс, помогая убирать со стола, улучила момент и сумела спросить у младшего из братьев:
— А здесь можно превращаться в кошек?
— Ну, если вы склонны к анимагии, то можете, — улыбнулся Балто. — А вообще-то с таким вопросом лучше обратиться к Гренковичам. Северус и Гарри — волшебники, они всё объяснят вам.
Алекс обрадованно заулыбалась — ага-а-а, это возможно и называется «анимагия»! И она, вдохновленная, полная жизни и энтузиазма, унеслась к себе строить грандиозные планы на будущее и, возможно, покорения одного айсберга…