Юленька

Глава 3

Весь день стояла духота, но к вечеру начался дождь, освежая воздух, придавая лесам и горам ярко-зеленую окраску, которая так веселит глаз. Дождевые капли дрожали на листьях, сверкали в золотистых лучах заходящего солнца, воздух наполнился свежими ароматами трав, цветов, самой земли. Благоухания сада привели меня в небольшую беседку в самом его дальнем уголке.

После обеда я видел как Анистов с женой уехали из дома. Только тогда я вышел из своей комнаты, чтобы пройтись по дому. Я искал спальню Юленьки. Знаю, это неприлично, но о каких приличиях я могу рассуждать, когда столько пороков висит на моём сердце. Несмотря на то, что я обошел весь первый и второй этаж, комнату девушки я не нашел. Спальни на втором были заперты, а на первом была лишь одна спальня горничной. Кухарка приходила из деревни.

Придя на кухню попросить сделать мне чашку кофе, я разговорился с кухаркой. Полная, розовощекая, словоохотливая, веселая женщина с радостью налила мне крепкого кофе и поставила на стол целую тарелку свежеиспеченных булок с сахаром. Я с удовольствием уплел парочку. Анфиса, кухарка, рассказала мне много интересных вещей о доме Анистова, которые он никогда бы мне не рассказал сам. Я считал Сергея Анистова, в отличие от самого себя, порядочным, честным человеком, лишь иногда отступающим от правил. Например, очень не часто он мог придаваться пьянству. Но позже завязывал так крепко, что ничем не развяжешь. Сергей содержал свою красивую усадьбу в должном порядке и я всегда думал, что он довольно богат, раз имеет такой прекрасный дом и небольшую конюшню. Он продавал лошадей время от времени, занимался домашним хозяйством (имелись у него и куры, и утки, и овцы), этим и жил. Ада же не помогала ему в ведении хозяйства, всё больше сидела у себя в комнате перед зеркалом и любовалась на свою красоту. Но муж на Аду не сердился. Думаю, он её любил. Сам от природы не красавец, невысокого роста, но довольно коренастый. Лицо у него немного вытянуто, нос с горбинкой и очень большой, а глаза наоборот маленькие, близко посаженные к переносице. На ум приходит слово носач. Не лестное сравнение. Рядом Ада и Сергей смотрелись смешно. Но гордая Ада позарилась на деньги Анистова. Что ж, деньги делают невозможное возможным.

В хозяйстве Сергею помогала именно Анфиса. Горничная прибирала дом, следила за чистотой.

— Дом наш почти разорен! — Всплеснула руками Анфиса и покачала головой. — Ада Валерьевна, полгода назад ездила в город большой, да и проиграла всё в карты. И даже дом заложила. Бес её попутал, окаянную. Всегда не чиста на руку была. А тут письмо Сергею Марковичу пришло, что сирота-то наша, Юлия, наследство имеет. И уже через несколько недель приехала девчушка. Ой, не знаю, может и не потеряем дом. Так дом терять не хочется. И скотину! Хорошая такая девушка, Юлия-то. Добрая, милая.

— Она немного странная? Как Вы считаете? — Спросил я невзначай. Я не думал об этом сознательно, но видимо в подсознании такая мысль витала.

Анфиса пожала плечами:

— Да, наверное.

В глазах её я увидел оттенок подозрения.

— Но это не моё дело. Так дом терять не хочется, так не хочется!

Она сокрушалась еще несколько минут, а потом погрузилась в чистку посуды. Я быстро допил кофе и встал из-за стола.

— Спасибо за кофе, Анфиса.

Она лишь кивнула, погруженная в свои мысли и не заметила моего ухода. Я еще раз обошел дом и сел на веранде, поджидая, когда Юленька выйдет прогуляться. Её не было. Я совсем заскучал. Дело клонилось к вечеру. Я прогулялся по двору и направился в сад.

Просидел в беседке около часа, глядя на стекающие с крыши капли. В голове крутились неприятные мысли. Я думал о разговоре с кухаркой, и её слова никак не шли у меня из головы. Я не знал, конечно, что Юленька сирота. Но я и о ней узнал только вчера. Если она приехала, чтобы помочь дяде, это благородно с её стороны. Не каждый поделится наследством с родственниками. Я бы не поделился. Ну, я и не поделился. Я усмехнулся. Да, но Юленька не такая как я. Она добрая, чистая, непорочная. Такая запросто всё отдаст и не пожалеет.

Эти мысли приходили ко мне в голову пока я сидел в беседке. Скука. Но как же здесь красиво! Вечер вступил в свои права полностью. Я любовался прекрасным садом Анистова. Выглянул из беседки и рассматривал целые гряды разных цветов: пионы, эустома, похожая на маленькие розочки, анютины глазки, садовые ранние лилии и Бог знает ещё какие красавцы смотрели на меня снизу, качая головами на ветру. Я увидел калитку, что вела в лес. Значит из сада тоже можно покинуть дом. Причём незаметно. Я простер взгляд дальше и увидел её, наконец. Юленька медленно шагала по одной из дорожек, по пути срывая цветы и составляла из них букет. Я замер на несколько мгновений, любуясь неё чарующей изящной походкой, а потом встрепенулся и выбежал из беседки, боясь не успеть догнать её. Неуловимая Юленька была так погружена в свои мысли, что не заметила моего приближения. Когда она услышала шаги позади себя, то вздрогнула и обернулась.

— Это Вы…- рассеянно, будто её занимали какие-то свои глубокие мысли, проговорила она, останавливаясь и крепко прижимая к груди яркий солнечный букет из бархатцев, бархоток и жёлтых лилий с коротенькими стеблями. Будто я хочу их отобрать у неё, а она их защищает. Это было забавно, но я остался серьёзен.

— Да, я сидел в беседке и увидел тебя, — поспешил объясниться, глядя на её вишнёвые губы. Она заметила мой взгляд и отвернулась в смущении.

Двинулась вперёд. Я за ней. Мы зашли в дом со стороны сада и Юленька поставила цветы в уже приготовленную вазу.

— Хотите я для Вас сыграю? — Предложила она, садясь за фортепиано. Я подумал, что она очень странно выглядит в этом доме. Я больше представлял её в небольшом простом домике с печкой, баней и с вышиванием в руках. Было необычно для меня вдруг увидеть образ деревенской девушки, и Юленька отлично в него вписалась.

— Да, — коротко ответил я, облокотившись о фортепиано. Юленька и сама странная: всегда задумчивая, тихая, боязливая. И этот её взгляд, будто туманный, будто сверкающий, будто совсем неземной. Она словно не от мира сего! Я же говорю, ангел сошедший с небес.

Девушка прошлась по клавишам нежной рукой и под её маленькими тонкими пальчиками заиграла прекрасная, но печальная мелодия. Я слушал и представлял ночной лес, луну, ярко освещающую крепкий, высокий дуб, под которым сидит девица и горько плачет о том, что её бросил возлюбленный. Я сентиментален, несмотря на черную душу. Взглянул на Юленьку. Девушка закрыла глаза и играла мелодию на память, полностью ей отдаваясь. Она показалась мне сейчас такой недосягаемой, неприступной, что мне стало не по себе. Для меня не было преград никогда. И я всегда получал то, что мне хотелось. Но вдруг в этот раз я ошибаюсь? Я ещё пристальнее стал смотреть в одухотворенное лицо девушки, мысленно к ней обращаясь. Открой глаза, Юленька, и посмотри на меня! Но мелодия вдруг оборвалась. Юленька открыла глаза и глянула в окно, а не на меня. Озадаченный её вид на этот раз смутил меня. Я будто сделал что-то не так. Она избегала смотреть в мои глаза. О, нет, я не телепат. Чушь собачья. Я усмехнулся дурацким мыслям. Но что же так растревожило девушку?

Юленька между тем повернула ко мне своё лицо и спросила:

— Вы считаете, что я странная?

Я сразу понял, что Анфиса передала наш разговор на кухне Юленьке. Да, язык у кухарки без костей. Я это понял уже, когда она про Анистова и его жену мне без обиняков рассказала.

— Моя странность в том, что я воспитана по-другому, в отличие от многих девушек моего возраста. — Я предположил, что Юленьке не больше восемнадцати. — Я выросла среди лесов и озёр, а не городской суеты. Я слушаю пение птиц, а не радио. Я не смотрю телевизор, предпочитаю прогулки по саду вечеринкам в клубе. И я люблю играть на фортепиано, сидя дома, а не проводить время с сомнительными друзьями на тех же вечеринках.