Страница 22 из 123
— Кардинальное решение, — задумчиво пробасил Кирилл Андреевич.
— Да. Но меня вынудили обстоятельства. Помню, что взбунтовалась еще и потому, что дед всё решил за меня. Моим мнением он тогда даже не поинтересовался. А я привыкла, чтобы интересовались, ведь папа всегда так делал. И потом… Моя новая жизнь оказалась такой… унылой. Ужасно хотелось перемен. Но не таких кардинальных, чтобы уезжать далеко и надолго. Думаю, дедушка точно тогда уловил мой настрой. Он наблюдал за мной. Я постоянно ощущала себя под прицелом его внимательных глаз. Как под прицелом ваших сейчас.
— Я не желаю тебе вреда.
— Он тоже не желал… В общем… Видимо, он просчитал нашу с Лисой задумку и спутал нам все карты.
— Кто такая Алиса?
— Моя подруга… Одноклассница.
— Как поступил Даниил? Каким образом он спутал вам карты?
— Дедушка? — Орлов молча кивнул. — Он просто перенес дату моего отбытия в «ссылку» на сутки назад — как раз на тот вечер, на который мы с подругой и запланировали побег.
— Она решила сбежать с тобой?
— Конечно! Мы же с ней были не разлей вода.
— Иметь такого друга — большая удача, — проговорил мой наблюдательный собеседник, — Где она сейчас?
— Не важно…
— Вы больше не общаетесь?
— Почему же, общаемся… Но гораздо реже.
— В чем причина?
— Я не буду об этом говорить.
— Твое право, — миролюбиво откликнулся Кирилл Андреевич. — Значит Громов тебя увез… А дальше?
— Дальше я попала в совершенно непривычную среду. Вокруг были совсем чужие люди. И незнакомый дом без телевизора. Правда, он был со всеми удобствами. И мне там даже комната нашлась. Миленькая такая. Просторная. С окнами в лес. Впрочем, он был там повсюду: из какого бы окна не выглянуть. Дедушка тогда объяснил, что это тайга. В ней много опасностей. Дикие звери, прячутся за огромными густыми деревьями. Поэтому в лес одной ходить нельзя. Только в сопровождении дедушки Арта. Кстати, его имя переводится как «камень».
— Кто это был?
— Человек, — ответила я, пожав плечами. — Один из них. Знаете, когда я увидела его впервые, он показался мне таким холодным! Отстраненным… Высоким, как дерево. И таким же мощным. А борода-то какая у него была! Густая такая — в пол-лица. Длиной до самой груди, представляете! И глазищи такие черные. Мне казалось, они видят всё. Даже сквозь стены. Ходил он всегда в таких свободных длинных одеждах: в рубахах чуть ли не до колена и свободных штанах. Ворот у рубашки всегда был высокий. Такой, знаете, — стоечкой. Помню, как-то спросила у него, как он ее надевает. Он ответил, что через голову. Я тогда еще удивилась, как он туда ее просовывает, с такой-то бородой. А там — на вороте, оказывается, крючочки были. Незаметные на первый взгляд. Потайные. В общем, придерживался дедушка Арт старорусского стиля. Впрочем, не только он. Они все.
— Сколько их было?
— Не могу сказать точно. Шесть человек жили в доме постоянно. Но время от времени поселялись и другие люди. Приезжали в гости. Ненадолго.
— Что еще помнишь?
— Арт отлично ориентировался в тайге. Каким-то образом всегда находил из нее выход. Как бы далеко мы ни заходили. А мы могли пробраться очень глубоко — туда, где деревья росли так кучно, что не пропускали и лучика света…
— Что еще?
— Я прожила в том доме до конца зимы. Поначалу мне было очень непросто. Ведь вокруг были люди, которых я совсем не понимала. Но я не замкнулась. Наоборот — раскрылась. Хотя правильнее, наверное, сказать — «мобилизовалась» Похоже, на это дедушка и сделал ставку.
— Они не говорили по-русски?
— Нет. Абсолютно. Ни словечка за все те месяцы, что я у них провела. Эти люди общались на необычном наречии. Но они окружили меня заботой. Окружили настолько, что я стала считать их своей семьей. Бабушка Лия часто пела мне песни и рассказывала сказки. Но делала она это на том непонятном языке. И, чтобы понимать, я училась произносить и запоминать новые слова… Училась петь песни вместе с ней. Причем не просто петь, а изображать. Ну… разыгрывать сценки. Потому что в песнях обычно рассказывалось о птицах, о разных животных, обитающих в тайге. Напевая, я училась повторять их движения: взмах крыльев, легкую бесшумную поступь рыси… Действия охотника. Осторожные и решительные… Помню, Арт учил меня ловить рыбу, собирать ягоды. А бабушка Лия — распознавать лечебные травы. И готовить говяжьи медальоны. Такие, как эти, — поделилась я и вдруг заметила, что тарелка моя пуста. — И когда я успела их съесть?
— Пока рассказывала, — усмехнулся мой внимательный слушатель. — В общем, твоя жизнь там била ключом.
— Она была размеренной, неторопливой… Но интересной.
— Где они все теперь?
— Не знаю… Дед забрал меня оттуда в конце той же зимы. С тех пор я больше никого из них не встречала. Бабушки Лии, наверное, уже нет в живых… Тетя Алла…
— Она жила там же? В том доме?
— Нет. Приезжала. Но часто. И обычно на несколько дней. Потом уезжала. Мы давно с ней не общались. Очень давно. И это странно, ведь связаться друг с другом сейчас не составляет никакого труда.
— Ошибаешься… Не всегда это так.
— Интернет же сносит все границы! И сводит к нулю любые расстояния. Так что было бы желание… Но вот как раз его-то все эти годы ни у кого из них, похоже, и не наблюдалось. Я пыталась их разыскать. Помню, донимала дедушку, но он как-то странно тогда сказал: «Забудь о них. Их нет. Считай, что и не было никогда…» Странно, правда?
— Не без этого…
— И о дочери тети Аллы мне тоже ничего не известно, — помолчав, добавила я, — Обе — как в воду канули.
— У нее есть дочь?
— Да. А вы не знали?
— Нет. Как зовут ее дочь?
— То ли Лика… То ли Вика… Или Лина… Или Инна… Никак не могу вспомнить… Как ни стараюсь…
— С такой-то памятью как у тебя?
— Как начинаю вспоминать тот период жизни… Какая-то каша в голове образуется. Только два имени чётко и запомнились: бабушкино и того дедушки с бородой. Знаете, вот помню бабушку Лию, помню, как она пела мне песни на том языке, рассказывала сказки. Сам язык тоже помню… А лица их всех — очень смутно. Как в тумане.
Я расстроилась и сникла. Так было всегда, стоило мне в очередной раз убедиться, что не в состоянии вспомнить лица тех людей. Что в этом бесконечном квесте в очередной раз потерпела неудачу.
— Как у тебя с контрацепцией обстоят дела? — вдруг долетело до меня.
— Что? — шокировано прошептала я, не веря своим ушам.
— Ты услышала вопрос. Отвечай.
— Контрацепцией… Дана Валерьевна направляла меня к гинекологу, — залепетала я.
— Дана? Дана Стриж? Подруга Ольги?
— Да… Вы с ней знакомы?
— Некоторый опыт имеется… — зависнув на пару мгновений, всё же ответили мне. И через паузу добавили: — Насколько мне известно, Стриж — психолог. У тебя проблемы в этой области?
«Как же быстро он ухватил суть! И кто ж меня за язык-то тянул!»
— Скорее нет, чем да, — неопределенно ответила я. Мне очень не хотелось развивать эту тему. Но выбора мне не оставили:
— Как это понимать?
Я замолчала.
— Стриж не заинтересовалась бы на пустом месте, — дожимали меня доводами.
— Я не хочу об этом говорить.
— А придётся! — В тоне его голоса промелькнула категоричность, что меня озадачило и рассердило одновременно.
— Не придётся! В конце концов кто вы такой, чтобы я обсуждала с вами свою личную жизнь! — взбунтовалась я.
— Поменьше агрессии, девочка, — негромко предостерегли меня.
— Простите… — осеклась я, припомнив коронную фразу дедушки о том, что в любой ситуации нужно уметь держать себя в руках, а не впадать в истерику.
— Я рассчитываю получить ответ на свой вопрос, — через паузу терпеливо напомнили мне.
— На какой из них? На вопрос о контрацепции или психологических проблемах?
— Начнём по мере их поступления — с вопроса о контрацепции.
— Начнём и закончим на нем! — потребовала я. И добавила: — С контрацепцией все в порядке! Точка.
«А что? Конечно, в порядке! У меня пока нет причины ее использовать — значит точно всё в порядке! Вопрос закрыт», — с видом бедового мудреца рассудила я. И получила ответ: