Лекарство для демона

Глава 60

Два года прошли для него как две вечности, наполняя разум и сердце печалью утраты. Скорбь потери стала его постоянным спутником, омрачая каждый день. Каждая мысль напоминала ему о его непростительной ошибке. Даже во сне он видел нагромождение мертвых тел демонов и просыпался в холодном поту, сознавая, что они поплатились жизнью из-за его самонадеянности и просчета. И этого не исправить ни чувством вины, ни постоянными обещаниями отомстить. Император людей ничего не забывает и не прощает. Постепенно он начал терять веру. На некоторое время апатия поселилась в душе, и это стало хоть каким-то отдыхом от самобичевания, которое ни к чему не приводило. Его душа была опустошена, а сердце — разбито. Он больше не видел смысла в жизни и часто задумывался о том, что зря она пожертвовала собой, спасая его от казни, но где гарантия того, что после его смерти Чариос оставил бы жизнь демонам? Она бы не допустила кровопролития? Спорный вопрос. Однако в глубине души он понимал, что должен жить. Теперь ради мести. И хотя его путь был полон боли и страданий, он решил использовать этот опыт для того, чтобы стать сильнее и мудрее.

Тяжёлые ворота тюрьмы Анатей в очередной раз открылись, чтобы выпустить на волю заключенных, отсидевших свой срок. Но на этот раз среди привычных заключённых был и необычный. Демон вышел, щурясь от яркого слепящего полуденного света. Он нещадно резал отвыкшие от света дня за два года глаза, и они слезились и болели. Он тщетно пытался защитить их тыльной стороной ладони. Но вскоре приспособились к новым условиям. Он вздохнул полной грудью свежий и прохладный воздух. И как же он отличался от запаха старых стен, гнилых соломенных подстилок и влажности, что царили в глубинах катакомб внутри тюрьмы. Он был худым и медлительным. Темные круги под фиолетовыми глазами говорили о недосыпе и постоянной усталости. Он казался сломленным, беспомощным, измученным. Но так только казалось. Демон уже давно примерил эту маску и удачно ей пользовался. На самом деле, оказавшись на свободе, адреналин побежал быстрее по его венам. Теперь у него была цель, не столь благородная, как была до этого. Его цель — уничтожение людей за то, что убили всех демонов трущоб. Сердце болезненно сдалось, как только он представил себе опустевшие трущобы. И об этом надо благодарить императора Чариоса. С него и его приспешников он и начнёт. Каждый соратник императора умрёт. Его он оставит напоследок. С такими мрачными мыслями он брёл по дороге, одетый в тюремное рубище. Демон не сразу обратил внимание на две гигантские тени, опустившиеся рядом с ним, пройдя мимо.

— Надо же, уже своих не узнаёшь, — усмехнулся Данте.

Азазель замер. Звук его голоса показался ему чем-то нереальным. Неужели это его воображение играет с ним. Он медленно повернулся, не рассчитывая кого-то увидеть. Перед ним стояли Данте и Бельфегор. Демоница с ужасом смотрела на изменившегося Азазеля. Демон некоторое время просто глядел на них, не веря своим глазам. Неужели кому-то удалось выжить. Неужели для его демонического народа не всё потеряно.

— Вы живы, — с сомнением произнёс он, словно говоря с призраками.

— А чего с нами станется-то, — засмеялся Данте, заключая Азазеля в крепкие объятия. Сжав его так, что у того затрещали кости.

— Мы рады, что ты наконец вернулся. Теперь пора возвращаться домой, — улыбнулась Бельфегор.

«Дом». Как много смысла вложено в это слово. Это место, где чувствуешь себя в безопасности. Место, где можно отдохнуть, восстановить силы. Где знакомые лица и голоса. Где помогут и подскажут, что делать, выслушают наконец. Это место, где каждый может быть самим собой, выражать свои чувства и эмоции без страха осуждения. Теперь же это просто сеть безжизненных пустых тёмных катакомб, которые станут пристанищем для его страданий.

— Надеюсь, моя комната осталась в нетронутом виде, — произнёс он. Демоны в недоумении переглянулись.

— Ты хочешь вернуться в подземелье? — удивилась демоница.

— Мне некуда больше идти, — ответил Азазель и, расправив крылья, взлетел в воздух.

— Вот досада, он же не знает... — почесав в затылке, произнёс Данте, и они полетели за ним.

Он летел, ощущая свободу, расправляя огромные, похожие на вороньи крылья, ловя потоки воздуха, которые поднимают всё выше. С высоты птичьего полета казалось, что столица ничуть не изменилась за эти два года. Внизу мелькали крыши зданий, повозки на улицах, маленькие фигурки людей. Ветер ласкает лицо, и Азазель невольно закрывает глаза, наслаждаясь моментом. Словно это может помочь забыть обо всём плохом, что случилось.

Вскоре демоны опустились около тайного входа в катакомбы под мостом. Он шагал по темным коридорам, напряженно вглядываясь во все углы, словно не узнавал это место. Каждый шаг отражался от стен отдаленным эхом. Эхом пустоты. Когда-то здесь кипела жизнь. Многие демоны нашли здесь защиту от преследования людей. А теперь только пустота, только гнетущая тишина. Азазель с ужасом думал о печальной судьбе своего народа и о том, что, кроме него, Данте и Бельфегор, возможно, в Анатей не не осталось больше демонов. Он заметил на их шеях рабские ошейники, но ничего не сказал. Похоже, их поработили и продали в рабство. Так они и выжили.

Спустя некоторое время демоны достигли его комнаты. Демоница как-то сообразила, что Азазель захочет посетить это место, и приказала здесь прибраться. Он порылся в своих вещах и, выудив полотенце, вышел из комнаты, снова оказавшись в коридоре. Демон направлялся к подземному озеру.

— Азазель, подожди, тебе вовсе не обязательно оставаться здесь. Идем с нами, — сказала ему Бельфегор, когда он снимал одежду на берегу.

— Для меня нигде нет места, — отрешённо произнёс демон, заходя в воду.

Азазель стоял по пояс в воде озера, глядя на отражение своего исхудавшего, покрытого шрамами тела в водной глади. Он медленно обмывал каждый участок кожи, ощущая свежесть и чистоту, которую приносила вода. Он словно хотел смыть с себя все следы пребывания в человеческой тюрьме. Но как смыть тьму, что разрасталась в душе, снедаемая жаждой мести тому, кто уничтожил его народ. Прохлада воды заставляла все его тело покрыться мелкими мурашками. Но Азазель словно не замечал этого, смотря перед собой отсутствующим взглядом.

Данте настороженно переглянулся с Бельфегор. От того высокомерного самоуверенного демона не осталось и следа. Не помутился ли рассудок их лидера из-за того, что с ним делали в тюрьме? Бельфегор ответила печальным взглядом, в котором читались опасение и жалость.

— Что делать будем? — тихо в растерянности спросил Данте.

— Пока подождём. Ему надо в себя прийти, — ответила Бельфегор.

Вскоре они вернулись в его комнату, где его уже ждал тёплый ужин.

— Надеюсь, они недолго мучились и их прикончили быстро, — произнес Азазель, безразлично глядя на еду.

— О чём ты? — не поняла демоница.

— Об уничтожении демонов. Лучше бы меня казнили, и я бы не дожил до такого. Я знал, что Чариос пойдет на подлость, но и не ожидал от него подобной низости. То-то срок, назначенный мне в виде наказания за нападение на него, был таким маленьким. Теперь же он сделал так, чтобы я мучился до конца своих дней сознанием того, что мой народ заплатил такую высокую цену по моей вине, — сказал он, и капли слез скатились по его щекам.

— Тебе нужно поесть и отдохнуть. Это восстановит твои силы, — сказала демоница и покинула его комнату, вернулась в большой зал, где её ждал Данте и несколько других демонов.

— Он думает, что всех демонов в столице уничтожил Чариос, — сказала она. Демоны изумленно и растерянно переглянулись.

— И что нам с этим делать? Как он отреагирует на то, что император играл не последнюю роль в строительстве квартала? — обречённо вздохнул Данте.