Страница 1 из 167
Глава 1
Он брёл по лесной тропе, еле переплетая ноги волочась за группой вооруженных взрослых мужчин и, сонно потирая глаза, вспоминал каким глупцом был, когда вчера радовался, как ребенок, когда отец сказал, что берёт его на охоту. Его первая настоящая охота на крупного зверя, а ему всего лишь недавно исполнилось пятнадцать. Охоту на зайцев и уток вместе с отцом он тогда считал детской игрой. Да и Трезора своего в деле испытать надо. Пусть он не охотничий, а обычная дворняга, но какая разница, кто идет по следу.
— Попадешь в зверя, подарю настоящую охотничью собаку,— пообещал отец.
Конечно же, настоящего охотника иметь хотелось, но к Трезору, которого он подобрал ещё щенком парнишка успел привязаться.
Как род охотников Бенож, он и его ближайшие родственники, жили на самой окраине столицы их небольшого княжества Лаведания, состоящего из столицы Аркадии, пяти небольших городов и пару десятков деревень. За городом располагались поля, а следом за ними густой лес, полный всякой живности. Его род был самым известным и преуспевающим родом охотников, снабжающий местные магазины, лавки и харчевни свежим мясом и дичью.
И вот он, воодушевленный тем, что станет полноправным охотником, как и его отец, даже не предполагал, что вставать придется с рассветом, а он на радостях ещё и долго уснуть не мог. Трезор водил поводок в разные стороны, буквально обезумев от множества непривычных для городской собаки запахов. И парнишка то и дело спотыкался о корни деревьев.
— Эй, Лусио, ты как сонная муха. Похоже это Трезор тебя на охоту ведёт, а не ты его. Смотри не усни где-нибудь под кустом,— засмеялся дядя Боливер, мужчина средних лет.
Лусио разомкнул слипающиеся веки, поправил колчан с арбалетными болтами, большой охотничий нож на поясе и покрепче сжал тяжёлый, так и грозящий выпасть из нетвердых рук, арбалет.
— Сам то помнишь свой первый раз, олух. Ты вообще без оружия поперся,— засмеялся отец.
— Да ладно, у меня нож был, — оправдывался Боливер.
— Ну да, ну да. Я бы посмотрел, как бы ты со своим ножом за утками бегал,— не переставал он подтрунивать над старшим братом. Мужчины сдержанно рассмеялись, так как шуметь в лесу равносильно остаться без добычи.
Лусио с благодарностью посмотрел на отца и они продолжили путь.
* * *
Железная клетка слегка раскачивалась, зацепившись за обломок ствола какого-то дерева. С дюжину детей разного возраста, младшему из которых едва исполнился год, испуганно жались друг к другу, со страхом ожидая неминуемой гибели. Работорговец, который вез их на невольничий рынок, захотел сократить дорогу в королевство Мистарсия, миновав столицу княжества Аркадию , где иметь рабов не запрещалось, но торговать ими было строго запрещено, и повел свой караван через горный хребет покрытый лесом. Дорога была не совсем надежная и ей давно не пользовались, боясь обвала. Так оно и случилось. Под копытами мула откололось несколько камней и возница, увидев что повозка с клеткой заваливается на бок, предпочел перерубить упряжь, связывающие лошадь с оглоблями повозки, чтобы спасти хоть какое-то имущество хозяина. Клетка рухнула вниз вместе с повозкой, та разбилась далеко внизу. То же ожидало и маленьких узников в клетке, но она зацепившись за дерево, повисла в воздухе.
— Эх, ладно, дюжина не так уж и много. Да и не самые лучшие были, хилые. Все равно дорогу бы не пережили. Остальных продам по дороже,— не долго убивался такой потерей работорговец, а все потому, что его товаром были демоны, дешёвым расходным товаром. Самые маленькие из его невольников даже имен не имели. А зачем, ведь большинство детей, которыми он торговал не проживут и года, если конечно переживут тяжелую дорогу и ампутацию крыльев, замученные тяжёлой работой и издевательствами. Их тела выкидывали в сточную канаву, не удосужившись даже похоронить. Он знал это не по наслышке, так как не в первый раз был на невольничьем рынке, хотя ему едва исполнилось четырнадцать и он был самым старшим из тех, кто находился с ним в одной клетке. Ветер холодом пробирал насквозь до костей хиленькие тела, одетые в лохмотья. На нем кроме этого были еще и кандалы с рабским ошейником. Это давало понять, что перед потенциальными покупателями весьма строптивый раб. И с ним стоит обходиться построже.
— Мы умрём? — спросила у него девчуля лет пяти, держащая на руках годовалого младенца, завернутого в тряпки, жавшаяся к нему, чтобы хоть как-то согреться. Он попытался улыбнуться и обнял девочку, прижимая её к себе.
— Ну что ты, нет конечно, — ответил он, хотя и сам с трудом в это верил.
Клетку в очередной раз качнуло и дети, что поменьше испуганно заплакали. Все напряженно смотрели вверх на то дерево, что отсрочило их неминуемый конец.
* * *
Трезор вдруг рванул поводок в сторону, волоча Лусио за собой. Тот пытался громкими командами остановить собаку, но пес упрямо тащил его через чащу. Он еле успевал защищаться от веток, хлещущих его по лицу.
— Трезор, а ну стой! Паршивая собака, — не на шутку разозлился парень, боясь, что отстанет от других и заблудится. Но услышав за спиной тяжелую поступь отца, успокоился.
Вскоре пес вывел мальчишку к обрыву, за которым была пропасть. Пёс остановился, закружил на месте, припал на передние лапы, заскулил глядя вниз, потом вскочил с места и громко залаял.
— Что же ты вытворяешь, дурная собака, — сделал вывод отец, не найдя того, что мог бы учуять пес. Лусио растерянно отвел взгляд. Ему было стыдно за поведение своего питомца. Вскоре подошли остальные охотники. Трезор продолжал лаять и смотреть вниз.
— Ну и где добыча? — насмешливо поинтересовался Боливер, желая отомстить брату за насмешки.
— Небось совсем очумел от счастья, что волю почуял, вот и бесится,— ответил дедушка.
Отец припал на колено и посмотрел вниз с обрыва, куда постоянно смотрел Трезор. Внизу в нескольких метрах была та самая злосчастная горная тропа. Дальше из самой бездны доносились едва различимые неясные звуки, похожие на скрежет.
— Там что-то есть,— уверенно сказал он.
— Слушай, Гаспар, хватит дурака валять. Давай вернемся пока живность не проснулась. А то с носом останемся,— обратился к нему Боливер, считая, что тот просто выгораживает неудачу сына.
— Я говорю, что там внизу что-то есть,— уверенно произнёс отец.
— Я посмотрю,— сказал высокий парень лет двадцати пяти, сын Боливера, которым Лусио втайне восхищался, как метким стрелком. Он достал из рюкзака веревку, обвязал ей ствол дерева и спустился на тропу. Затем опустился на одно колено и внимательно всматривался во тьму пропасти. Вскоре во темноте блеснули прутья металлической клетки.
— Там клетка внизу, на дереве застряла,— прокричал парень.
— Небось на сегодняшний рынок какую-нибудь животину везли. И какому дураку пришло в голову ехать этой тропой. Вот незадача,— ворчал дед.
— Спустись к клетке, посмотри что там,— обратился отец к Лусио. Тот нехотя подчинился, ведь был самым лёгким из всех. Спустившись к брату, он продолжил спуск к тому дереву, что удерживало клетку от падения.
Услышав собачий лай и людскую речь, маленькие невольники встрепенулись. Неужели работорговец всё-таки вернулся за ними, неужели они спасены.
— Тихо, не кричите, — скомандовал паренек в кандалах. Дети постепенно успокоились. Он не знал, кто там на верху и опасался, что это далеко не доброжелатели.
Вскоре они увидели как к ним на веревках спускается человек, но одет он был не как работорговец и его сподручные, да и комплекцией хлипковат и невысокого роста. Когда он опустился так, что находился напротив клетки, это оказался подросток как и он сам. Голубоглазый блондин ошарашенно уставился на кучку маленьких рабов. Особенно среди них выделялся желтоглазый темноволосый паренёк в кандалах. Лусио неотрывно смотрел на маленьких демонов. Взрослых он видел в городе. По законам княжества раб, отработавший на хозяина десять лет, получал свободу. Но вот детей до сегодняшнего дня ему видеть не приходилось. Они смотрели на него, кто со страхом, кто с надеждой. И только в желтых глазах того паренька была пустота.