Цепи свободы

Если вечером ложась спать Изабель не чувствовала лёгкость и не понимала как ей жить дальше, то утром открыв глаза вдруг осознала, что жизнь больше никогда не будет прежней и теперь она может распоряжаться ей по своему усмотрению. Хороший сон был тому причиной или ощущение свободы так повлияло на нее, но Изабель чувствовала себя полной сил и готовой к великим свершениям.

И первое, что она решила поменять, так это завтрак! Когда она спустилась к столу и увидела, что для нее приготовили, сразу же поморщилась. Здесь все осталось как при Гессе. Но теперь она знала, что это продлится недолго. Она больше не будет жить как нищая и питаться скудной едой.

Закончив завтракать, Изабель удалилась в кабинет Освальда. Ей нужно было всё хорошенько обдумать. Требовалось понять как обстоят дела с имуществом, замком, землями и тому подобным. Судя по всему её ждал долгий день, и начнет она его с блюд, подаваемых к столу. Гесс не слишком баловал себя, да и остальных, хорошей едой. Но из всего, что ей предстояло сделать, поменять привычки питания было самой лёгкой задачей.

После того, как Изабель отдала Генри список с тем, что отныне желала видеть на столе, спустилась в хранилища и проверила его содержимое. Хотя она и раньше видела в каком плачевном состоянии все пребывало, но сейчас смотрела на это другими глазами. Так как повсюду сновали крысы, приказала вынести все припасы и уничтожить их, а крыс вытравить.

Генри отправил в деревню слуг за свежим мясом, крупами и овощами.

Разобравшись с кухней, Изабель села за бумаги. Нужно было понять каким имуществом она обладала и каков был ежегодный доход. Единственное, что ее радовало и в чем она была уверена, что у Гесса не имелось долгов. Он был настолько скуп, что совсем не тратился. Зарывшись в бумагах, Изабель наконец осознала, что совершенно ничего не понимает и без посторонней помощи ей не обойтись. Она написала поверенному, чтобы завтра утром тот явился к ней.

Теперь ей осталось осмотреть дом. Хотя к приезду Короля Гесс постарался немного привести его в порядок, но всё это касалось лишь внешнего убранства и никак не улучшило само состояние замка. Почти каждая комната требовала ремонта и новой мебели. Изабель хотелось не только привести всё в должный вид, но и как можно сильнее изменить облик дома. Она желала стереть все воспоминания о прошлой жизни и начать новую, где ничто не будет напоминать ей о позоре и унижении, которому Гесс каждый день подвергал ее.

Вечером она так сильно устала, что просто валилась с ног, а голова шла кругом. Теперь ей было ясно, что для претворения всех планов в жизнь, от неё потребуется много времени и сил. Но возможно это было и к лучшему, так как благодаря заботам сможет поскорее забыть Даймонда и всё связанное с ним.

С каждым новым днём у Изабель появлялись новые хлопоты. Она, наконец, разобралась с финансовым положением. Оказалось, что теперь она богатая вдовушка и могла не просто жить на широкую ногу, но и сорить деньгами. Благодаря своей жадности Гесс скопил немалое богатство, которое хватит не на одну жизнь. К тому же ему принадлежали обширные земли, приносящие регулярный и хороший доход.

Когда Изабель осознала весь масштаб своего богатства, то без раздумий начала ремонт всего замка и поручила управляющему нанять рабочих. Так же она заменила пожилых слуг на молодых, назначив первым пожизненное жалование.

Не забыла Изабель и о себе, и съездив в город, приобрела новые наряды, поручив портнихе сшить и другие.

По прошествии недели пришло письмо от Даймонда. Когда она увидела его имя на конверте, руки затряслись так, что чуть не выролнили письмо, а сердце застучало где-то в голове.

За все эти дни Изабель почти не вспоминала о нём, но когда взяла написанное им письмо, чувства вспыхнули вновь. Она держала конверт в руках и не знала что делать. Изабель боялась, что прочитав его тут же растает. Когда-то Гесс управлял её жизнью, потом это право присвоил Даймонд. Да, Даймонд не был жесток, но он обманул ее, хотел сначала лечь с ней в постель, а потом сказать правду. И ей пришлось бы выйти за него, так как он лишил бы ее чести. Нет, не так она мечтала связать свою жизнь с тем, кого любила; не путем притворства и обмана.

Так и не распечатав письмо, Изабель отнесла его в свою комнату и положила в шкатулку. Со следующим она поступила точно также, и со следующим, и со следующим. Она не открыла ни одно из них. Правда вечерами, оказавшись в постели, против воли думала о письмах. Иногда даже брала в руки, смотрела сквозь свет камина и пыталась работать строчки, но распечатать ни одно из них не решилась.

Спустя полтора месяца в кабинет, где она сидела за столом и проверяла расходы, вошёл Генри. Он учтиво поклонился ей и сказал:

— Простите, миледи, что отвлекаю вас, но к вам приехал посетитель и просит принять его.

— Вообще-то я не ждала сегодня мистера Торнтона, — сразу же решила она. — Но если у него есть ко мне дело, пусть войдет.

Генри немного заколебался.

— Это не мистер Торнтон.

— Тогда кто? — удивилась Изабель.

— Ещё раз прошу простить меня, но он просил не называть своего имени.

«Неужели Даймонд?!» — тут же пронеслось в голове. Но как?? Откуда?! Не выдержал и приехал к ней?! Что же делать?! Как быть?! Принять его или отказаться?!

Если бы сейчас Изабель не сидела в кресле, то определенно начала бы метаться по кабинету.

— Пусть войдёт, — срывающимся голосом разрешила она и громко сглотнула.

Проклятое сердце колотилось так, что готово было выскочить из груди. Дыхание стало настолько тяжёлым, что она слышала его. Только его.

Почти не моргая, Изабель смотрела на дверь и отсчитывала про себя секунды. Вот, дверь отворилась и…

Глава 37

— Изабель! Сестра! — захлебываясь от слез ворвалась в комнату Мелисса и бросилась ей в ноги. — Прости меня! Прости за всё, что я натворила! Я почти не надеялась снова увидеть тебя!

Мелисса упала на пол и вцепилась в нее. Изабель потеряла дар речи, когда увидела перед собой не Даймонда, а сестру. Та схватила ее руки и продолжая умолять, принялась расцеловывать их.

— Господи, Мелисса, это ты! — с болью в сердце вскрикнула Изабель, когда наконец всё осознала.

Не в силах подняться и помочь тоже самое сделать сестре, она сползла с кресла на пол и крепко обняла ее. Рыдания Мелиссы были настолько сильными, что Изабель не выдержала и сама заплакала.

— Пожалуйста, прости меня, — уткнувшись ей в грудь, вымаливала прощение Мелисса. — Только прости меня…

Изабель погладила ее по голове и чмокнула в макушку.

— Ну что ты, я конечно прощаю тебя и совсем не держу зла.

— Я не заслужила даже целовать твои ноги.

— Перестань казнить себя! Ты моя единственная сестра и никого дороже тебя у меня нет.

Вдруг, Мелисса отстранилась от нее и в чувствах воскликнула:

— Если желаешь, можешь наказать меня! Хочешь, я буду твоей служанкой? Я буду выполнять любое твое желание. Любой приказ. Буду прислуживать тебе!

Изабель дотронулась до ее щеки и нежно провела по ней.

— Я совсем этого не хочу. Мне достаточно того, что ты все поняла. Ты даже не представляешь как я рада, что ты приехала!

Но на ее слова Мелисса закачала головой.

— Нет! Ты должна ненавидеть меня за все зло, что я тебе причинила! Хочешь, ударь меня! Вот так! Вот так!

Она принялась бить себя по лицу ладонью сестры. Изабель тут же вырвала руку и прижала к груди.

— Перестань! Я люблю тебя и мне не доставляют удовольствия твои страдания!

— Но ведь я столько лет причиняла тебе боль! Как же я сожалею, что была такой глупой! Моя жестокость не знала границ!

— Пойми, сейчас уже ничего нельзя изменить, но главное, что ты изменилась. Прошу тебя, не казни себя. Вряд ли твою жизнь с Гессом можно назвать мечтой. Пусть и по своему, но ты уже сама наказала себя.

Мелисса смотрела на нее глазами полными немого отчаяния и сожаления.

— Ну всё, давай будем подниматься, — утирая лицо, принялась вставать Изабель, попутно помогая подняться и сестре. — Садись вот сюда, — и усадила ее в свое кресло, а затем налила в чашу воды из графина и протянула Мелиссе. — Пей.