Меж двух огней

Маятник настроения качнулся в обратную сторону. Я ощутил прилив энергии и с интересом завертел головой, впитывая новые впечатления. Происходящее выглядело не то сверхправдоподобной игрой, не то массовой ролёвкой, и чувство реальности происходящего начало истаивать.

Может быть, если уж я в новом мире, то у меня должны быть супер-способности? И избранное предназначение? Чёрт побери, не так уж мало исекаев я посмотрел, чтобы не знать, как это работает! Предположим, в этом мире есть Лорд Демонов, которого нужно одолеть. И поможет мне с этим справиться… гарем? Я представил Веронику с кошачьими ушками и поёжился. Даже попытка соблазнить её выглядела безнадёжной затеей. К тому же она больше смахивала на прислужницу зла, чем на воина света. Какой добрый герой захочет иметь алые радужки?

Долго витать в облаках мне не дали.

— Юноша, не составишь компанию? — Эвакил, сидевший на задке телеги, похлопал по месту рядом с собой. Я с радостью забрался к нему. Священник с самого начала показался единственным адекватным человеком среди главной троицы.

— Честно говоря, я опасался, что меня заставят ехать верхом, а опыта в этом у меня никакого.

Эвакил рассмеялся.

— В интересном месте ты жил, если незнакомцу там давали верхового коня! Мои слова могут показаться грубостью, но твоя важность заключается скорее в необычности появления… и, возможно, в обвинениях, которые ты выдвинешь на комиссии. По крайней мере, на последнее надеется госпожа Ланда.

— Обвинениях?

— Госпожа Вероника использовала тёмную магию, чтобы подтвердить, что ты человек. Если занять буквалистскую позицию, это можно расценить как нападение, что выливается в нарушение Соглашения. К слову, юноша, как тебя зовут?

— Накагава Такуми.

— Накавакуми? — повторил Эвакил, в его глазах отразилось секундное замешательство.

— Накагава будет достаточно, — сказал я. Всё-таки мы не были близки, чтобы он обращался ко мне по имени.

— Странное сокращение. Я бы предпочёл Накава, раз уж это первая часть имени…

— Это имя и фамилия. Такуми — имя, Накагава — фамилия.

Священник в недоумении почесал затылок.

— Так ты, юноша, благородных кровей? Теперь понятно, почему ты удивился, когда тебе не дали лошадь… Но разве дворян не обучают с детства езде?

В области лба зародилась глухая боль, будто изнутри по нему стучали десятки крошечных молоточков.

— Нет, я… Такуми будет достаточно. Та-ку-ми.

Если вдуматься, одно то, что мы понимали друг друга, изрядно удивляло. Следовало ожидать мелких культурных различий.

— Предполагаю, что ты издалека.

Я понятия не имел, насколько велик этот мир, но, скорее всего, я был бесконечно далеко от дома. Так что я кивнул, предпочитая не вдаваться в детали.

— Похоже, даже не с Мельты, — продолжил Эвакил, — По крайней мере, не припомню таких одежд на жителях Восточного и Западного Осколков.

— Мельта — это ваше государство?

Священник хмыкнул.

— Ты не знаешь даже этого? Мельта — самый большой остров Мельтинского архипелага. На нём располагаются три… пожалуй, что четыре… государства. Хотел бы я сказать, что они освящены милостью Триединых, но если говорить о людских королевствах… часть Реманской империи к северу отсюда несколько поколений назад развалилась на две вечно враждующих страны, а что до нашего Аглора… — он пожал плечами, — Западная часть занята Мадилом, включая бывшую столицу. Как говорил отец: ты заснул в морской державе, что славилась торговыми судами, а проснулся в сухопутном огрызке вдвое меньше.

Я заметил возмущение в толпе. К нам кто-то пробирался. Наверное, пробирался не совсем правильное слово: люди расступались перед Вероникой, ведущей в поводьях лошадь. Лошадь эта выглядела необычной по сравнению с теми, что принадлежали солдатам: она была абсолютно чёрной, поджарой до степени лёгкого истощения, а мордой напоминала скорее хищника, чем травоядное животное. Грива её отливала хитином.

— Была бы признательна, если бы вы прекратили вливать ложь в уши нового подданного Владыки.

— Мы всего лишь обсуждали геополитические особенности нашего острова. Похоже, вы призвали этого юношу — по имени Такуми — из очень отдалённого места. И к тому же далеко не факт, что комиссия признает его принадлежащим Мадилу.

Уголок рта Вероники дёрнулся.

— Человек предполагает, а Владыка располагает. Я бы хотела поговорить с… Такуми.

Не видя моего умоляющего взгляда, а возможно, попросту игнорируя его, Эвакил с трудом спустился на землю. Рама телеги скрипнула. Массивное брюхо жреца качнулось, когда он кивнул Веронике.

— Встретимся чуть позже, Такуми. Береги себя, — с этими словами он двинулся к старейшинам, без особых усилий проходя через толпу, как ледокол среди северных льдов.

Я решительно не понимал, как следовать напутствию Эвакила, когда рядом со мной стояла девушка с кинжалом, который, казалось, создали специально для ритуальных убийств. Вероника без усилий вскочила на подножку и уселась рядом со мной.

— Сложи ладони лодочкой и вытяни вперёд.

Я подчинился, и она обхватила мои руки своими. Несмотря на тайные опасения, её ладони были тёплыми, как у любой нормальной девушки, хотя кожа на них однозначно была намного грубее, чем моя. Я немного расслабился. Комок подозрений в том, что она была ходячим трупом или кем-то в этом духе, зревший в сердце, рассеялся.

В такой позе прошла минута. Руки начали зудеть, словно их било статическим электричеством, но кроме этого, не происходило ничего. Я заскучал и подумывал о том, чтобы спросить, как долго ещё придётся сидеть так, когда над моими ладонями возник крошечный пульсар тьмы. Из него во все стороны выстрелили протуберанцы энергии, и я испуганно дёрнулся. Ощутить все прелести контакта с опасной, судя по виду, магией совсем не хотелось.

Вероника удержала меня на месте.

— А теперь сосредоточься на шаре. Мысленно представь, как впускаешь в него энергию. Сделай его больше.

Пришлось подчиниться. Я зажмурился и вообразил, как концентрирую в теле волну силу со всего тела и вливаю её в огонёк у ладоней. Сперва ничего не получалось, но спустя несколько попыток я ощутил, как энергия действительно копится во мне и затем изливается наружу. Правда, сопровождалось это испариной на лбу и чувством, будто пробежал пяток километров с гигантским рюкзаком за спиной. Дыхание сбилось, сердце колотилось как бешеное. Я открыл глаза и увидел, что пульсар стал примерно на треть больше.

— Достаточно.

Вероника отпустила мои руки, и я тут же встряхнул ими. Огонёк исчез.

— Чт-что это было?..

— Проверка твоих магических способностей. Ты определённо обладаешь даром, хотя и посредственным.

— Правда? — Я ничего не мог с собой поделать. В воображении возникла фигура в плаще и остроконечной шляпе, машущая посохом, с конца которого в неясные фигуры врагов разлетались огненные стрелы, — Значит, я могу… научиться пускать молнии и ледяные копья?

Вероника рассмеялась. Смех у неё был миловидный. Он подходил её симпатичному лицу и стройной фигуре куда больше, чем тёмная кожаная куртка и ритуальный кинжал.

— Пускать молнии? Потрясающе! Да, ты вполне можешь их пускать… Спустя лет тридцать обучения, когда подберёшь нужные формулы для создания в воздухе разницы потенциалов. А затем тебе всего лишь потребуется провести между двумя точками чёткий канал для частиц, чтобы получился разряд. Естественно, этот разряд нужно будет контролировать на каждом участке пути, экранировать себя и союзников, направлять куда надо, влить в него достаточно силы. Расчёт полёта молнии занимает прорву времени, знаешь ли. Через пятьдесят лет ты начнёшь производить вычисления в голове и тогда сможешь без боязни создавать молнии после всего десяти минут подготовки. Если тебя не убьют за это время на поле боя, ты станешь поистине грозным оружием и встретишь смерть от старости спокойно. Примерно та же история с ледяным копьём, только потребуется выжать влагу из воздуха, придать ей форму, остудить, а дальше по накатанной схеме — расчёт траектории, построение коридора отрицания притяжения…