Меж двух огней

Мы пришли к двустворчатой двери высотой в три моих роста. Выглядела она внушительно: на тёмном дереве створок сплелись в объятиях золотые змеи, изумруды на ручках служили их глазами. По обеим сторонам двери стояли стражники, чьи доспехи своим сиянием и гравировкой буквально кричали о церемониальности. На их фоне мой охранник и сторож выглядел невзрачным.

Меня обыскали. На сей раз смартфон остался у одного из стражей. После того как они убедились, что на мне нет спрятанного оружия, солдаты с усилием открыли дверь, наконец впустив меня.

Помещение было огромным, но практически пустым. Круглые стены создавали впечатление, что я находился в концертном зале. Впечатление это усиливалось тем, что у дальней стены имелось возвышение наподобие сцены, на которой простирался вытянутый стол с покрывалом зелёного сукна. За столом сидело три человека, четвёртое кресло пустовало. Перед каждым местом выстроилась парочка из хрустального бокала и графина с водой.

В центре комнаты высился пюпитр, на котором покоилась раскрытая книга, а слева от него располагался каменный постамент с широкой исписанной плитой на нём. Я повертел головой и обнаружил Веронику, Эвакила и Ланду. Они стояли порознь на метках в виде звезды, которые были рассыпаны на мозаичном полу на одинаковом расстоянии друг от друга и от сцены. Магичка глазами, полными ненависти, прожигала дыру в пепельноволосой девушке, на лице которой сквозило безразличие. Ритуальный кинжал висел на её поясе, как всегда. По всей видимости, забрать его не имели права. Эвакил что-то бормотал про себя, держа в руке талисман, свисавший с шеи.

Взгляды собравшихся скрестились на мне, и я внутренне поёжился. Не дожидаясь инструкций, я встал на ближайшую звезду. Судя по тому, что никто ничего не сказал, я всё сделал правильно. Так прошла минута, вторая, третья. Я начал изучать тех, кто, как я подозревал, будет судьями.

С левого края сидел старик в фиолетовой мантии. Его внешний вид — классическая длинная борода, густые брови, седые волосы, глубокие морщины — буквально кричал о том, что он волшебник. Старик сидел с закрытыми глазами и неслышно постукивал по столу пальцами, будто играл на пианино.

Правее от него, демонстрируя залысины, опирался головой о сложенные на столешнице руки мужчина средних лет в простой шерстяной робе. На его груди висел тот же амулет, что у Эвакила. Третьим был дворянин, если судить по облачению. Тёмный камзол, расшитый серебряными галунами, сидел на нём, как влитой, а кружевные манжеты и воротник, нелепые для жителя XXI века, лишь подчёркивали черты того, кто привык отдавать приказы. Из всех присутствующих в зале только этот аристократ проявлял признаки нетерпения, то и дело порываясь встать и что-то сказать.

Громкий знакомый голос заставил обернуться.

— Прошу прощения за задержку, уважаемые члены комиссии и остальные.

Ал влетел в комнату, извиняющейся полуулыбкой отражая раздражение дворянина.

— Вы опоздали.

— Мои глубочайшие сожаления, Ваше Высочество.

Было похоже, что дворянин ожидал объяснений, но Ал просто занял место за столом и кивком показал, что готов. Судя по тому, что скандала не последовало, Владыка плотно держал руку на горле Аглорцев. Возможно, опоздание Ала как раз призывало показать это.

— Что ж… В таком случае я, второй принц Аглора, Меридий де ла Серда, сын Его Величества короля Аглора Леона Первого де ла Серда, открываю слушание в рамках существующего Соглашения между королевствами Аглор и Мадил. Прошу участников представиться.

Старик, постукивавший пальцами по столу, очнулся и приподнялся, обозначая подъём.

— Филип, магистр ордена святой Софии.

За ним встал мужчина в робе.

— Бельмут, архиканоник церкви Триединых Богов и представитель круга кардиналов на этом заседании.

— Аладиларий, куратор рыцарей Владыки на территории Аглора. Мирское имя — Шурф де Тувьен, сын графа Инонна де Тувьен.

К моему удивлению, эстафету подхватил Эвакил.

— Эвакил, скромный служитель Триединых Богов.

— Ланда де Тувьен, дочь графа Инонна де Тувьен, боевой маг ордена Святой Софии.

Я уставился на магичку. Разгадка внешней схожести Ала и Ланды оказалась проста, и тем страннее было видеть брата и сестру по разные стороны баррикад.

— Вероника, рыцарь Владыки.

— А ваше мирское имя?.. — начал Меридий, но его прервал Ал:

— Рыцари Владыки имеют привычку предавать забвению то, как их звали до начала службы. Мне, как человеку известному, едва ли позволили бы это, — взгляд Ала упал на Ланду, которая поджала губы. На её лице читалось презрение, — Однако нельзя требовать сохранить прошлое у того, кого оно тяготит.

Меридий хмыкнул.

— Не перебивайте меня больше.

— Прошу прощения, Ваше Высочество.

На этом я с холодком под сердцем осознал, что настала моя очередь. Кем я был в этом мире? Пожалуй, что никем.

— Накагава Такуми. Накагава — фамилия, Такуми — имя.

— Никогда не слышал об этом роде, тем более без приставки, — задумчиво сказал принц. Затем, словно очнувшись, продолжил, — В рамках существующего Соглашения комиссия объявляется открытой. Первый вопрос на повестке: установление правового статуса Такуми Накагавы, появившегося на кладбище у деревни Верхний Стан в ходе ритуала по поднятию неупокоенных. Для изучения всех подробностей происшествия необходима запись.

— Запись готова, Ваше Высочество, — произнёс Эвакил и после разрешения принца подошёл к пюпитру, положив свой талисман в центр каменного стола. Священник принялся читать книгу, и из самоцвета в амулете ударил свет, развернувшись в воздухе в сферу. Внутри этой сферы задвигались фигуры, и я с отвалившейся челюстью увидел знакомое кладбище с обелисками. Словно цветной фильм парил над головой жреца, отражая движения и голоса тех, кто несколько дней назад присутствовал на ритуале. Вот появился я, вот завязался спор… Всё это выглядело дико, как будто в фэнтезийную историю прокрался голографический аппарат из научной фантастики.

Когда сфера погасла, подал голос Ал:

— Если позволите, я выскажу свою гипотезу. Как вы можете заметить, появление Такуми Накагавы не сопровождалось признаками, типичными при призыве духов, элементалей и демонов, а значит, можно с уверенностью сделать вывод, что он не принадлежит к числу нерождённых. В таком случае возникает противоречие: магия света и тьмы не способна телепортировать объекты, принадлежащие нашему миру. Следовательно, корень проблемы следует искать в проведении ритуала. Госпожа Вероника — многообещающий рыцарь, но ей недостаёт практики в сложных плетениях Аспектов. Возможно, насколько бы безумно это ни звучало, высокий природный фон на кладбище вызвал сбой в её заклятиях, что повлияло на их тип. Стечение обстоятельств привело к тому, что слепая сила перехватила заклинания Вероники и превратила полуготовые формы в нечто совсем иное. Однако, как вы знаете, теоретически существующая магия перемещений обладает двумя фатальными недостатками, которые не позволяют в полной мере применять её.

Ал загнул палец.

— Во-первых, для подготовки заклинания требуется решить большое число уравнений высоких порядков, чтобы рассчитать связь между точками в пространстве и создать переместительные конусы над ними. Я подозреваю, что этот недостаток преодолён случаем. В силу среды он модифицировал заклятья госпожи Вероники, и она не смогла их контролировать.

Ал загнул второй палец.

— Во-вторых, нужно вспомнить, что случается с перемещаемыми объектами. Возьмём две точки: точка А — отправки, точка Б — прибытия. Объект в точке А в силу законов реальности распадается на фундаментальные частицы, из которых состоит, а в точке Б возникает его точная копия. Иными словами, первоначальный объект растворяется, исчезает… умирает, если речь о живом человеке. И в точке Б возникает креатура, голем из мифических историй, если угодно. Подобный конструкт не обладает душой в полном смысле этого слова.

Он улыбнулся и налил себе воды.

— Значит, мы можем говорить о том, что Такуми Накагава не человек и не обладает правами человека. Это только подобие мыслящего существа, как заводная кукла. Соответственно, нападение или попытка нападения на него не может быть приравнена к нападению на человека.