Страница 21 из 240
Глава 10. Отомщу им
- Чэнь пока ещё не хочет спать, - от слов «вернуться в нашу спальню» уши Му Ханьчжана покраснели ещё сильнее.
Цзин Шао нашел это очень милым. Он закрыл скучный сборник законов, взял супруга за руку и потянул его за собой:
- Мне тоже не хочется спать, пойдём, я отведу тебя в одно место.
- Ваше Высочество... - Му Ханьчжан был вынужден встать из-за стола. Видя нетерпение Цзин Шао, он послушно вышел вслед за ним, утешая себя тем, что, возможно, это заставит Его Высочество забыть о так и не полученной им «благодарности».
Выйдя из кабинета, они прогулялись по поместью и дошли до сада.
- Подожди меня здесь, - остановившись перед садом камней, Цзин Шао юркнул в небольшую пещеру и вскоре вышел обратно с маленькой корзинкой в руке.
- Что это? - Му Ханьчжану стало немного любопытно. Принц что-то прятал в саду собственного поместья. Сейчас Цзин Шао был похож на ребенка, хранящего свои игрушки в потайном месте.
Цзин Шао озорно усмехнулся и, ничего не ответив, повёл мужчину за собой к самой высокой скале в саду, на вершине которой была построена изящная восьмиугольная беседка.
- Подержи-ка, - Цзин Шао передал бамбуковую корзинку супругу и тут же подхватил мужчину на руки.
- Ваше Высочество! - Му Ханьчжан вскрикнул от неожиданности, но прежде чем он смог хоть как-то отреагировать, они уже стояли на крыше беседки.
- Это самое высокое место в поместье, - улыбнулся Цзин Шао. Он сел и похлопал по черепице рядом с собой. - Присаживайся.
Му Ханьчжан осторожно опустился возле него. Из-за наклона крыши беседки ему казалось, что он в любой момент может соскользнуть вниз.
Когда Цзин Шао увидел его жёсткую позу и серьёзное выражение лица, он счёл это забавным, но всё же протянул руку и обнял мужчину за талию:
- Я рядом, ты не упадёшь.
Опёршись на сильную руку Цзин Шао, Му Ханьчжан изменил позу и сел прямо. Видя, что этот человек не убирает руку с его талии, он решил позволить ему делать то, что он хотел. В конце концов, они уже поклонились Небесам и Земле [1], и вокруг никого не было. Можно было ненадолго забыть об этикете. Даже если бы Цзин Шао захотел сделать что-то более неприличное, он никак не смог бы ему помешать.
[1] Поклониться Небесам и Земле = пожениться
Не встретив отпора, Цзин Шао уверенно продолжал обнимать своего супруга:
- Павильон Синь - моё любимое место в поместье. В ясные ночи я смотрю на небо, усыпанное звёздами.
Му Ханьчжан поднял голову и посмотрел наверх. Небо действительно было наполнено звёздным светом, не было ни стен, ни карнизов, ни крыш, которые бы перекрывали его. Вокруг них, куда ни глянь, раскинулся огромный сверкающий иссиня-чёрный купол, подобный океану, полному мерцающих искр. Уголки губ мужчины приподнялись в улыбке:
- Это прекрасно. Чэнь никогда не видел так много звёзд.
Он, бастард, не мог действовать столь свободно, как Му Линбао, сын официальной жены. С самого раннего детства он должен был соблюдать надлежащий этикет в резиденции Маркиза. За каждым его шагом кто-то наблюдал, готовый высмеять любую его оплошность. Если бы он посмел взобраться на крышу беседки и его поймали, гадать не приходилось - отец непременно одарил бы его побоями.
- Разве ты в детстве никогда не лазил по деревьям? - Цзин Шао был немного удивлен. Все мальчишки бывают непослушными. Когда он сам был ребенком, он часто лазил по деревьям в императорских садах, разоряя птичьи гнезда. Иногда он посреди ночи забирался на самые верхние ветки, чтобы посмотреть на звёзды. Когда об этом становилось известно во дворце, его Матушка-Императрица не стеснялась отшлёпать сорванца, но материнская рука не могла быть тяжёлой, поэтому уже на следующий день он прыгал и резвился, как ни в чём не бывало, и продолжал проказничать.
Слушая рассказ о «славных подвигах» юного Цзин Шао, Му Ханьчжан не мог удержаться от смеха. Он не ожидал, что величественный принц был непослушным и озорным ребёнком, и в то же время в глубине души Му Ханьчжан страшно завидовал ему. Когда он был маленьким, никто не заботился о его воспитании. Его матушка мало читала, и всё, чему она могла его научить - это как пользоваться счётами да вести учёт. Когда отец узнал об этом, то очень рассердился, сказав, что мать учит его неверным вещам, и отправил его под опеку домашних учителей, не позволяя часто видеться с матушкой.
- Поскольку ты начал учиться так рано, нет ничего удивительного в том, что в столь юном возрасте ты уже ведёшь себя как старик, - Цзин Шао не мог упустить этот шанс посмеяться над ним.
Му Хань Чжан перевёл на него взгляд:
- Ваше Высочество младше Чэня.
- Эм... - Цзин Шао едва не выпалил, что в своей прошлой жизни он дожил до тридцати лет, но вовремя спохватился. Естественно, он считал нынешнего Цзюнь Цина совсем юным. Смущённо потерев нос, он взял стоявшую рядом маленькую бамбуковую корзинку и поспешил перевести разговор на другую тему: - Это вино из цветков персика, из моих личных запасов. Каждый год поставляют лишь один кувшин. Попробуй.
В корзинке стояла маленькая белая фарфоровая бутылочка и две крохотные чашки того же цвета. Цзин Шао вытащил пробку и наполнил чашки, прозрачная жидкость в блестящей белой фарфоровой чашке приобрела светло-розовый оттенок.
- Вашему Высочеству уже пришлось выпить много алкоголя днём, не стоит пить сейчас, - Му Ханьчжан взял свою чашку и остановил руку Цзин Шао, которая потянулась ко второй чашке.
- Ха-ха, я уже давно протрезвел. За время, проведённое в армейских казармах, чего я только не пил? - тут же возразил Цзин Шао. - Это вино очень лёгкое, с него не захмелеешь даже после десяти чашек.
Му Ханьчжан изящным движением поднёс свою чашку ко рту и пригубил вино. Сладкий вкус с нотками цветов был очень мягким, воздух наполнился ароматом цветущего персика. Му Ханьчжан не смог удержаться от соблазна и выпил всю чашку.
Поняв, что вино пришлось мужчине по вкусу, Цзин Шао придвинул фарфоровую бутылочку поближе к нему. В конце концов, в его распоряжении была лишь одна рука - второй он всё ещё обнимал супруга за талию - и было бы неудобно пить и продолжать подливать вино.
- Род Великого Маркиза Севера из поколения в поколение порождал грозных и свирепых генералов, почему же твой отец не позволил тебе практиковать боевые искусства? - этот момент всегда интересовал Цзин Шао, в семье Великого Маркиза Севера все дети, независимо от того, кем они были рождены, должны были изучать различные боевые искусства, но Цзюнь Цин не знал ни одного.
Когда прозвучал этот вопрос, блеск в глазах Му Хань Чжана мгновенно померк. Он молча подлил вина в свою чашу:
- Вены Чэня были сильно застужены, когда Чэнь был ребёнком, и врач сказал, что Чэнь никогда не сможет заниматься боевыми искусствами.
- Что? - Цзин Шао посмотрел на него в тревоге. - Как так получилось, что ты настолько сильно замёрз?
Му Ханьчжан так или иначе был сыном Великого Маркиза Севера, даже если его положение уступало положению наследника, вряд ли кто-то осмелился бы плохо с ним обращаться, верно?
- На двадцать седьмой день после зимнего солнцестояния Чэнь упал в пруд [2]... - Му Ханьчжан залпом выпил вино в своей чашке и долил ещё. Его губы сложились в самоуничижительную усмешку. Отсутствие возможности заниматься боевыми искусствами оставило глубокую печаль в его сердце. Он помнил фразу, сказанную его отцом, когда он был ребёнком. Маркиз сказал, что его телосложение было очень хорошим. Он даже хотел научить сына методам стрельбы, которые передавались в их роду из поколения в поколение. Позже, после вердикта врача, что Му Ханьчжан не сможет заниматься боевыми искусствами, отец потерял к нему интерес. Лишь когда он увидел, как мальчик что-то подсчитывает на счётах, он впал в ярость, разломал маленькие счёты и бросил четырёхлетнего мальчика на попечительство домашних учителей.