Страница 9 из 15
Глава 5 — Дмитриево
В детстве меня учили — читать чужие письма бесчестно. Так что письма, отданные мне Кижом, я открывал с неприятным чувством. Пусть к Рокку у меня открыт счёт, а неведомая Софья возможная виновница эпидемии, но въевшиеся принципы возражали изо всех сил. Такое, знаете ли, ощущение, будто заморский кактус целиком проглотил. Пришлось напомнить себе — я пытаюсь спасти людей от магической заразы, а не удовлетворяю любопытство. После такого аргумента принципы замолчали, а я принялся за письма.
Я просматривал листы по диагонали. Обычная история — наивная девушка влюбилась в красавца офицера и потеряла голову. (Я сделал себе пометку: Рокк военный, временно оставивший службу по семейным делам.) Охи-вздохи, прогулки под луной, она его боготворила, и всё такое. Через какое-то время Рокк соблазнил Софью, а затем быстро охладел к ней. Она начала заваливать его длинными посланиями. Сначала умоляющими, потом гневными, затем полными отчаяния.
Софья разругалась с родителями и требовала от Рокка, чтобы он спас её девичью честь. Взывала к его совести, корила, что он воспользовался её положением самым бессовестным образом и теперь скрывается. Его писем в стопке не было, но и так понятно, что он ей отвечал.
Последнее письмо было даже не распечатанным — Рокк уехал из Кудрино и не мог его прочитать. В нём, самом коротком из всех, она проклинала своего соблазнителя и обещала страшно отомстить.
Теперь понятно, что двигало этой сударыней, когда она утащила шкатулку с инфекциями. Осталось разобраться: специально ли девица устроила эпидемию или по недомыслию. И самое главное — где искать эту глупую девчонку.
Я перечитал последний листок ещё раз с особым вниманием. Ага, есть зацепка! Оно было написано не так давно, и Софья упоминала, что остановилась в касимовской гостинице рядом с соборной площадью. Вполне реальный след, чтобы попытаться её найти. Осталось только попасть в охваченный эпидемией город и пробиться через толпы ходячих.
— Дмитрий Иванович, — окликнул я Кижа, — скажи мне, пожалуйста…
Он оторвался от своей любимой фляжки.
— Слушаю, Константин Платонович.
— А чего это ты на ходячего мертвеца рычал? Там, на кордоне под Меленками.
Поручик несколько раз моргнул и поморщился.
— Не знаю, Константин Платонович, будто затмение нашло. Увидел это, — он выделил слово голосом, — и накатило. Если бы вы меня не отослали, с голыми руками кинулся на… на труп.
— Так не годится, — я покачал головой. — Если “затмение” повторится, поедешь обратно в Злобино.
Киж вскинулся.
— Я с вами не на прогулку поехал, Константин Платонович, а в качестве телохранителя.
— Вот именно. И должен держать себя в руках, а не кидаться на переносчиков болезни. Если в Касимове тебя накроет подобным образом, ты будешь для меня угрозой, а не защитником.
Недовольно фыркнув, Киж спрятал фляжку.
— Я справлюсь.
— А если…
— Справлюсь, — Киж напрягся, — даю слово.
— Хорошо. Тогда доброй ночи.
Киж молча кивнул, встал и вышел из кареты.
Утром обнаружилось, что мёртвый поручик пропал. Никто не видел, куда он уехал, а Сумароков возмущался, что он забрал его коня.
— Константин Платонович, это ваш человек, — принялся бухтеть археолог, — вы должны…
— Василий Петрович, будьте добры, не делайте поспешных выводов. В крайнем случае, лошадь я вам компенсирую.
Старичок обиженно надулся, но ворчать перестал.
— Выезжаем, — потребовал я, — эпидемия ждать не будет, пока мы выясняем отношения.
Через полчаса мы подъехали к Дмитриеву и остановились на околице. Над селом поднимались дымы пожарищ. Как обезумевшая птица, в чадном воздухе метался колокольный набат.
— Зачищаем, — скомандовал я и подозвал седого майора. — Вы сможете меня прикрыть?
Он пожал плечами.
— Не знаю, Константин Платонович. Вы же видели: пули ходячих не берут.
— Стреляйте в голову, концентрируйте огонь на одной цели.
Майор дёрнул себя за ус.
— Не уверен, что это поможет, но попробуем.
— Достаточно будет отвлечь мертвецов, чтобы я успел их упокоить поодиночке. И определите несколько человек охранять Василия Петровича.
— Что?! — Сумароков возмутился. — Я иду с вами!
— Василий Петрович, ваша магия на них не действует. Вы будете отвлекать меня и ничем не поможете. Пожалуйста, оставайтесь в карете, приглядите за нашим тылом.
Археолог поджал губы. Вот же ж боевой старик! Так и тянет его в самое пекло.
— Выходим!
Майор назначил четверых солдат охранять Сумарокова, а с остальными двинулся за мной.
Не успели мы даже войти в село, как из-за крайнего дома показались двое ходячих. У одного кто-то успел отрубить руку, а другой щеголял вилами, торчащими из спины.
— По правому! Целься в голову! — выкрикнул майор.
А я взялся за левого ходячего, взбодрив Анубиса. Швырнул в мертвеца эфирную стрелу, отчего тот вспыхнул белым пламенем и осел кучей тряпья.
Следом прозвучал слитный выстрел ружей. Ходячий получил в лицо порцию свинца, остановился и слепо начал тыкаться в разные стороны.
— Заряжай!
Второй залп не понадобился — я упокоил мертвеца прежде, чем солдаты насыпали порох на полки.
— Отлично, — я кивнул майору, — так и работаем.
Колдовской огонь пожрал трупы, и мы двинулись дальше. Миновали один дом, другой, третий.
— Константин Платонович, вон там!
Я и сам уже видел — из заснеженных кустов на нас полезла сразу куча ходячих. Подкараулили, гады! Сколько до них? Три шага, не больше.
— Назад, все назад! Не подходите к ним близко!
Прикрывая солдат, я швырнул в ходячих эфирной стрелой. Чёрт! Маловат заряд оказался — разделился на всех и только подпалил одежду.
Мне тоже задерживаться было не с руки, и я рванул за майором с солдатами. Хорошо, что ходячие не могут бегать, а то бы схрумкали меня за милую душу.
— По первому. Целься!
Майор не терял времени. Он выстроил солдат в линию и только ждал, когда я уйду с линии прицела.
— Огонь!
Грохнули выстрелы. Солдаты не отличались большой меткостью — из семерых попали только трое, но и этого мертвецу хватило. Его голова взорвалась, он рухнул на землю и задёргался всем телом. Минус один, однако.
— Н-на!
Эфирная стрела сорвалась с пальцев и ударила в ряды мертвецов. Я вложил туда не меньше силы, чем на самого первого возле Меленок, и ожидал соответствующего эффекта. Ага, разбежался! Синяя аура заразы десятка ходячих слилась в единый щит и на равных встретила раскалённый эфир. Всё, что смогла стрела, — сжечь руку одному из мертвецов.
Анубис недовольно зарычал и принялся качать эфир, готовясь к новой атаке.
— Огонь! — снова скомандовал майор.
На этот раз выстрелы не достигли цели — мертвецы покачивались, но шагали вперёд. Пришлось нам снова менять позицию.
Из соседнего дома выползла целая семья ходячих: покачивающийся старик, трое его сыновей и две снохи. Мёртвые, с пустыми глазами и почерневшими лицами. Они не стали атаковать нас по прямой, а поспешили к остальной толпе ходячих.
Да что это происходит?! Не верю я, что трупы самостоятельно могут вот так организовываться. Не верю, и всё тут.
— Огонь!
Ещё один мертвец упал. А я, накопив столько эфира, что руке стало невыносимо горячо, ударил магией. Ёшки-матрёшки! Всего один ходячий?! Да что вообще происходит здесь?
Один мертвец сгорел дотла, а через минуту рухнули ещё двое. Но остальная толпа продолжала переть буром, не замечая потерь.
В груди завыл Анубис, переходя на ультразвук. Я вскинул руку, растопырил пальцы и заорал не своим голосом.