Страница 40 из 50
Тот кивнул и, когда они вынесли камень из комнаты, опустился на колени и своими инструментами запер замок.
Они пронесли камень по лестнице до последней площадки перед дубовой дверью. Там уже грудой лежали тела стражей, которых убили и свалили сюда люди Данцигера и Шарнхольта. Райнер дал товарищам знак расчистить проход.
— Сейчас будет битва в нашем вкусе, — прошептал он. — Держитесь незаметно, пока я не позову.
Он снова надел маску с клювом и медленно зашагал по лестнице, пока остальные обнажили мечи. Достигнув двери, он принялся бить в нее кулаком.
— Братья! Братья! Откройте именем лорда Данцигера! Откройте именем Слаанеша!
После чьего-то краткого спора ключ в замке повернулся. Райнер надеялся, что этот спектакль удастся ему лучше, чем предыдущий.
— Братья! — закричал он людям Данцигера, когда дверь открылась. — Нас предали! Лорд Шарнхольт убил лорда Данцигера и украл камень! Убейте предателей!
Служители Слаанеша и Тзинча встревоженно глядели друг на друга, держа руки на рукоятях.
— Убийцы! — крикнул один из людей Данцигера.
— Это ложь! — закричал один из людей Шарнхольта. — Слаанешитская ложь! Покажите нам тело!
Райнер выругался. Да они собрались спорить, а не сражаться! И он атаковал ближайшего тзинчита.
— Я тебе покажу тело! Ко мне, за Слаанеша!
Он рубанул человека поперек груди. Фанатик в кирасе практически не пострадал, но желаемое воздействие было обеспечено. Он замахнулся на Райнера, двое его товарищей — тоже, и люди Данцигера взревели и в ярости бросились защищать Райнера. Две стороны столкнулись, меч к мечу, выкрикивая проклятия и обвинения.
Райнер отразил атаку противника и отступил за спины своих «союзников». Никто не обратил на него внимания, все слишком сосредоточенно убивали друг друга. Он подобрался к двери и поспешил к товарищам, которые обеспокоенно смотрели на него.
— А теперь подождем, кто победит.
— И убьем его, — сказал Герт.
— Ага.
Они прислушались к то усиливающимся, то затихающим звукам битвы наверху. Мечи лязгали, люди орали, тела падали наземь. Потом все стихло.
— Любек, стоять можешь? — спросил кто-то. — Сколько нас?
— А это правда? — спросил другой. — Наш лорд правда собирался предать Данцигера?
— Надо спуститься и посмотреть.
— Сейчас! — шепнул Райнер.
Черные сердца ворвались в квадратную комнату. Только Франка держалась позади и ни на что не смотрела. Битва завершилась, не успев начаться. Всего четыре бойца Шарнхольта оставались на ногах, и все были ранены. Йерген прикончил двоих одним ударом, Павел и Халс пробили еще двоих копьями. Дитер убедился, что погибли все.
— А теперь самое опасное, — сказал Райнер, когда все вернулись к камню и он забрал Франку. — Если нас обнаружат, не доходя до склада, уже никакая резня не спасет.
Они пронесли камень вверх по лестнице мимо склада к кухням. Райнер велел всем остановиться на темном пролете и посмотрел вниз в длинный кухонный коридор, такой же оживленный, как раньше.
— Надо опять взять наглостью. Прикинемся, что несем умирающего. Готовы?
Но тут снизу на лестнице послышались голоса Данцигера и Шарнхольта. Райнер разобрал только обрывки слов.
— ...убил и их? — кричал Шарнхольт.
— Гетцау надо... — вопил Данцигер.
— М-м-мать! — сказал Райнер. — Они слишком быстро раскрыли обман. Бежим.
Они поспешили по кухонному коридору, Райнер кричал:
— Дорогу! Этот человек умирает! Посторонитесь!
Повара и кухарки разбежались из коридора. Райнеру послышался топот сапог за спиной, но ему вполне могло и показаться. Они свернули направо и миновали прачечную, уже не заботясь о тишине, и Райнер увидел, как женщины поднимают глаза безо всякого интереса. Оставшиеся до склада двадцать ярдов пришлось идти на цыпочках, поскольку кордегардия была прямо за углом.
Они почти достигли двери, когда Райнер снова услышал топот, и на этот раз ему точно не почудилось. Он выпустил Франку и побежал вперед, роясь в кармане в поисках ключа от склада. Он как можно тише отпер замок и открыл дверь.
— Здесь люди не проходили? — спросил голос Шарнхольта. — Они что-то несли.
— О да, господин, — сказала прачка, — только что.
Шаги стихли, и Черные сердца развернулись, чтобы внести камень в дверь. И застряли — копья были слишком длинные и не проходили.
Райнер выругался.
— Наклоните! Павел, твоей стороной вниз! Халс, вверх!
Дариус, Йерген и Павел опустили свое копье почти до земли, в то время как Дитер, Герт и Халс мучительно пытались поднять свое над головами. Райнер помог Дариусу, который, казалось, был готов выронить свой конец. В таком неловком положении они снова двинулись вперед. Древко копья Павла ударилось в косяк.
— Левее! — прошипел он.
Они отклонились на несколько дюймов влево. Райнеру казалось, что у него вот-вот сломается спина. Топот был все ближе. Райнер видел слева отблески факелов.
— Теперь вперед.
Они снова зашагали, на этот раз уже зная, как выбираться. Конец Райнерова копья шумно скреб по земле, и он, поднапрягшись, смог его выправить.
— Вперед! Вперед!
И они пошли вперед, спотыкаясь о гроб. Связанный солдат придушенно крикнул, когда кто-то встал на него ногой. Черные сердца опустили камень, пыхтя и отдуваясь, и Райнер обернулся, чтобы закрыть за ними дверь. Он в темноте пошарил под дверной ручкой, но скважины не нашел. Изнутри помещение не запиралось.
— Йерген. Герт. Сюда.
Райнер услышал, как они ощупью находят путь. Снаружи протопали сапоги. Он затаил дыхание.
— Эй, — прозвучал голос Шарнхольта, — здесь не проходили люди с тяжелой ношей?
— Нет, милорд, — отозвались из кордегардии.
Шарнхольт выругался.
— Мы что, потеряли их? Надо вернуться. Фанатики украли из сокровищницы ценную реликвию! — крикнул он стражам. — Пусть никто не пройдет без досмотра!
— Слушаемся, милорд!
В кордегардии послышалось движение, потом топот донесся из коридора.
Райнер наклонился к Йергену и Герту.
— Толкайте дверь.
И они вместе с Райнером навалились плечами на дверь. Райнер почувствовал давление, словно кто-то подергал дверную ручку.
— Заперто, — сказал голос, и топот удалился.
Райнер подождал, пока не стало совсем тихо и люди из кордегардии не убежали, и только тогда отпустил дверь.
— Хорошо. Дайте свет.
Халс зажег длинный жреческий факел Райнера, и они принялись за работу — развязывать сверток с камнем и перекладывать его в гроб, затем снова нарядились в черные облачения под гневным взглядом стража с кляпом во рту — бедняга лежал рядом с мертвым мутировавшим сержантом.
— Где рука? — спросил Райнер.
Дариус достал длинный сверток и сморщил нос. Райнер принял его и подошел к гробу. Он обвязал камень веревкой на уровне плеча, потом развернул пакет и вынул гниющую мутировавшую руку с семью длинными пальцами с присосками. От нее исходил запах смерти, такой густой, что все закашлялись. У Райнера слезились глаза.
Замотав руки одеялами со складских полок, он привязал руку к камню, словно тот отрастил зеленоватую конечность. Остальные накинули на камень еще одеяла, дабы убедиться, что его не видно, а руку оставили открытой.
— Вот, — сказал Райнер, — а теперь последний штрих.
Он подобрал одеяло, в котором держал руку, пока Дитер возился с другими одеялами. Он подошел к Герту. Арбалетчик подался назад.
— Что ты делаешь?
— Тс-с, глупец, стой тихо!
Герт сморщился, когда Райнер потер одеяло, покрытое зеленой слизью, о его одежду. Так он поступил с каждым и закончил собой. Вонь стояла невероятная.
— Вот теперь мы готовы. Поднимайте.
Он прислушался у двери, пока Дитер закрывал гроб, и Черные сердца подняли ношу. По всей усадьбе раздавались звуки суеты и тревоги, но прямо у двери никого не было. Он открыл ее и обогнул угол. Казарма была пуста.
Он поспешил назад и взял факел.
— Ну, пошли.
Черные сердца вышли, неся гроб. Райнер запер за ними дверь.