Порченная кровь (ЛП)

Теклис открыл глаза.

— Я устал, человек. Что случилось?

Райнер поклонился.

— Простите, господин, но когда я упаковывал ваш багаж в Талабхейме, то случайно положил одну из книг лорда Манфреда вместе с вашими. Могу ли я ее забрать?

— Конечно. — Теклис закрыл глаза. — А теперь оставьте меня, пожалуйста.

Райнер повернулся к книжным полкам Теклиса. Там были две стопки книг, все еще связанные бечевкой. Райнер срезал бечевку с одной и достал тонкий томик в кожаном переплете.

— Вот он, милорд.

Манфред ловил ртом воздух, словно рыба, вытащенная из воды.

— Но... Но ее могли найти. Она...

— Могли, милорд. Но ведь не нашли же. Идем?

Выйти из дверей — что может быть проще и обыденнее? Но когда он вышел из дверей особняка Манфреда вместе с Франкой, Павлом, Халсом, Йергеном, Августом и Дитером, Райнеру казалось, что это поважнее коронации нового императора. Ему хотелось выйти отсюда уже больше года. Сердце колотилось, словно барабан. Он был готов прыгать от радости. Он вдыхал запахи Альтдорфа, кухонь и мочи, гнилой травы, дешевых духов, колбасы и — думал, что в жизни не знал такого пьянящего аромата. Он улыбался до ушей. За ними не присматривали. У них не было миссии, не было поводка, они были свободны. Они могли шагать куда захотят. И Райнер точно знал, куда именно.

— В «Грифон», ребята! Я угощаю!

Все ликовали. Даже Йерген улыбался. Они свернули на мощеную улицу, с заплечными мешками и непривычной легкостью в каждом шаге.

Через полчаса они устроились за угловым столиком у очага под закопченными балками «Грифона». В руках у них были пивные кружки, на блюде лежал жареный гусь с хрустящей корочкой.

Павел поднял кружку.

— Тост! — начал он, но Райнер замахал руками:

— Подожди! Надо сделать еще кое-что.

Остальные смотрели, как он потянулся в карман и вытащил свернутую полоску кожи. Он развернул ее и вынул амулет со своим именем, потом раздал другие.

— Я уверен, что Теклис не солгал, и все равно хочу убедиться.

Он повернулся к очагу, и хотя знал, что никакого риска нет, все равно потребовалось немало смелости, чтобы бросить флакон в пламя. Хлопок, шипение — и все! Райнер вздохнул. Остальные тоже — и друг за другом торжественно предали амулеты огню.

— А теперь давай тост, пикинер! — велел Райнер.

Павел широко улыбнулся и встал.

— Нет тоста лучше, чем тот, что когда-то сказал наш немногословный брат. — Он кивнул на Йергена и поднял кружку. — За свободу!

— За свободу! — хором воскликнули остальные и залпом осушили кружки.

— Трактирщик! — заорал Халс над головами товарищей. — Тащи-ка весь бочонок! Мы нагуливали эту жажду целый год!

Несколько часов спустя, когда Павел, Халс и Август достигли кондиции, в которой могли разве что орать строевые песни и вызывать всех подряд помериться силами, Райнер шепнул на ухо Франке:

— У нас есть неоконченное дело. Пойдем-ка наверх.

Франка нерешительно поглядела на него и кивнула.

Они выскользнули из зала под седьмой куплет «Славного копья».

— Ну, — сказал Райнер, закрыв дверь простой маленькой комнаты и смущенно посматривая на Франку, — ты говорила спросить тебя, простила ли ты меня, как только вернемся в Альтдорф и выпьем в память Талабхейма. И... гм... мы вроде как только что сделали это как минимум несколько раз, и... — Он кашлянул. — Ты простишь меня за то, что я тебе не доверял?

Франка уставилась на носки своих сапог.

— А ты простишь меня за то, что я не доверяла тебе?

Райнер нахмурился.

— Когда ты пыталась помешать Дитеру убить Августа, это прибавило действу остроты, но вот честно, мне было больно видеть, что ты не настолько знаешь меня, чтобы понять, что это уловка.

— Ну, хорошо, — сказала Франка, выставляя вперед подбородок, — теперь ты знаешь, каково это.

— Ладно, ладно, мы квиты. Но ты что, правда поверила, что я стал убийцей? Ты могла так обо мне подумать?

Франка смотрела на него блестящими глазами.

— Сердце мое знало, но...

Райнер рассмеялся.

— Но только сердце! — Она обратила его же слова против него. — Девочка, ты умна, и даже слишком. Вот почему я... — Он запнулся, когда осознал, что именно хочет сказать. Эти слова он столько раз произносил, не придавая им значения, и вот теперь так трудно... почему? — Что я... Я...

Франка приложила палец к его губам.

— Тс-с. Ты не обязан этого говорить. — Она усмехнулась. — Я верю тебе.

У Райнера перехватило горло, глаза блестели.

— Чтоб тебя, девчонка!

Он прижал ее к себе. Они поцеловались — и на этот раз уже не выпускали друг друга.

Райнер и Франка буквально сползли в общую комнату «Грифона», когда уже давно было утро: они проснулись голодными, но так радовались вновь обретенной свободе, что решили насладиться ею еще раз. Остальные уже сидели там, держась за головы и пытаясь есть яйца и форель как можно осторожнее.

— Привет, — жизнерадостно сказал Райнер.

Халс воззрился на него.

— Вы двое, кажись, очень довольны друг другом.

— Мы, разумеется, очень довольны друг другом, — согласился Райнер.

Франка ткнула его локтем в ребра и залилась краской. Хозяин принес еще тарелки, и они сели. Райнер посмотрел на Франку, словно в первый раз, и улыбнулся. «Я буду завтракать с этой красавицей до конца жизни», — подумал он. Но потом задумался: что же это будет за жизнь? Что они будут делать? Чем зарабатывать? Райнер был профессиональный игрок. Как к этому отнесется Франка? Поздние возвращения? Мошенничество? Он подумал, что можно, в принципе, поехать с ней к отцу и стать сельским сквайром, но не от такой ли жизни он некогда сбежал? Его домом был Альтдорф. Вопрос в том, станет ли он и ее домом.

Похоже, остальных занимали такие же мысли.

— Интересно, батькина ферма еще цела? — произнес Халс. — И Брека из-под Ферлангена. Славная девица эта Брека.

— Мы ж в прошлом году проезжали, так там мало что осталось, — мрачно ответил Павел. — Скорей всего, наших уж нет в живых. Придется, видать, все сначала.

Халс нахмурился.

— Столько работы.

— Талабхейма, который я знал, больше нет, — сказал Август. — И если я вернусь в свою роту, меня отдадут под трибунал.

— А ты, мечник? — Халс поглядывал на Йергена. — У тебя есть где-нибудь девчонка? Ферма?

Йерген созерцал тарелку.

— Я... я не могу вернуться домой.

Воцарилась неловкая тишина, потом Дитер сказал:

— А я могу. И вернусь. — Он вытер губы. — У меня тут поблизости есть заначка, и те, кто ее караулит, думают, что я помер. Пора бы нанести им визит. — Он подхватил мешок и с ухмылкой поклонился. — Рад был познакомиться, ребята, но я — домой.

И с этими словами он вышел.

Черные сердца проследили за ним взглядом и снова принялись за еду.

— Хотел бы я быть так уверен, как этот малый, — сказал Павел.

— Ага, — подхватил Август. — Здорово знать, чего ты хочешь.

Франка и Райнер смущенно переглянулись. Райнер видел, что кое-какие заботы у них таки общие.

Он раздраженно хмыкнул.

— Там, снаружи, — целый мир, наверное, найдем, чем заняться.

Но в этот момент он ничего не мог придумать, как, очевидно, и остальные, поскольку все молча продолжали жевать.

Наконец Халс фыркнул:

— Может, Манфред набирает людей?

Они захохотали. Райнер чуть не выплюнул форель через весь стол. Потом смех затих, и они снова умолкли. 

ОБ АВТОРЕ

Натан Лонг пятнадцать лет без особого успеха работал сценаристом, поучаствовав за это время в создании трех фильмов и нескольких эпизодов сериалов, как игровых, так и рисованных. Теперь он пишет романы, что нравится ему куда больше. По вселенной фэнтезийного Вархаммера автор создал для Black Library три романа о Черных сердцах и продолжил серию о Готреке и Феликсе романом «Истребитель орков». Живет в Голливуде.