Страница 3 из 9
Фридрих встал с места и пошёл к окну. Открыв его, он стал всматриваться. Под окном была скамья. Перед домом лужайка. Но никого на улице не было. Только ночные птицы кричали далеко в лесу. Юноша закрыл окно.
— Там никого нет, — ответил он.
Все улеглись обратно. И какое-то время всё было тихо и спокойно. Но уже скоро снова началось.
— Ка-а-а-ак меня зову-у-ут? Ка-а-а-ак меня зову-у-ут?
Самый старший из немцев вскочил с места, открыл окно и выстрелил пару раз в ночную темноту. Но пули никого не задели, потому что за окном никого не было.
Так и прошла ночь. Крики и плач продолжались до тех пор, пока не прокричали первые петухи.
Так повторялось семь ночей подряд.
Через семь дней Фридрих чувствовал себя не важно. Из-за недосыпа у него кружилась голова, он чувствовал себя абсолютно разбитым. Да и товарищи утром сильно ругались. Юноше повезло, что у него был выходной, и он мог спокойно отдохнуть.
В доме не было никого, кроме него. Молодой человек сидел и пытался почистить свой пистолет. Он сидел за столом над разложенными деталями. Вдруг раздался треск. Фридрих внимания не обратил. Затем ещё один треск. Юноша в этот раз поднял голову, осмотрелся. Ничего. Всё, что он видел — обычная комната в русской избе с белой печью, занавесками и прочим. Фридрих вернулся к своей работе. Но треск раздался в третий раз, и в этот раз было чётко слышно, что он исходил от печки.
Фридрих снова поднял голову и увидел, как из подпечья на середину комнаты выкатился безрукий-безногий ребёнок. На вид он был абсолютно уродливым, с большим выпирающим лбом, маленькими глазками. Мальчишка тряхнул головой и поскакал прямо к нему.
— Как меня зовут? — спросил он.
Душа ушла в пятки. Увидев, непонятное существо, несущееся на него, Фридрих резко подскочил и хотел сбежать. Но создание скакало по дому и не собиралось отставать, всё повторяя настойчиво: «Как меня зову? Как меня зовут?»
От шока Фридрих даже забыл, что можно выйти на улицу через дверь. Он забился в угол между буфетом и столом, и кидался в существо ложками, прочей посудой, и читал молитву. Но ничего не помогало.
— Как меня зовут? — не оставалось от него чудо.
Только сейчас Фридрих понял, что это тот самый мальчишка, который кричал и плакал ночью.
Внезапно двери распахнулись, и на пороге появился комендант Штерн. Безрукий-безногий повернул голову в его сторону.
— Как меня зовут?
— Сашенька, — ответил Маркус и бросил в его сторону детскую рубашечку и чепчик.
Уродец подпрыгнул, подхватил одёжку. И он, перевернувшись три раза в воздухе, словно провалился сквозь пол.
— Что вы думаете об этой истории? — спросил Маркус.
— Полный бред. Ни один немецкий солдат не станет вести себя так, — возмутился Вальтер.
— А вот сам юный Фридрих не на шутку перепугался, когда увидел игошу, — улыбнулся он.
— Игоша?
— Маленький дух, в которого превращается мертворождённый или недоношенный ребёнок.
Веберу стало немного яснее, откуда появилось это существо.
— Да… Алёна закопала свой плод под фундаментом дома, где он жил. Хорошо, что хозяйка избы увидела в окно, что там происходило в доме, и успела меня позвать.
— А как вы узнали, что нужно для изгнания этого маленького демона? — с подозрением спросил Вальтер.
— Как я говорил, меня поразили местные обычаи, поэтому я решил изучить этот вопрос. Эта история закончилась благополучно, но то ли ещё будет. Что ж, Фридрих отделался лёгким испугом, а вот с Хайни Тилике произошла более интересная история, — сказала Маркус.
В отличии от своего товарища, Хайни был куда более активным. Его часто можно было увидеть бегающим по футбольному полю у школы, в белой майке с чёрным орлом на груди (как и у остальных немцев). Местные ребята с завистью смотрели на оккупантов, занявших их поле и не позволявших им играть. Тилике было особенно приятно дразнить мальчишек. Он спокойно может показать им язык или ещё чего, а вот им нечем ответить. Один такой смельчак по имени Петька посмел показать ему язык. В итоге, сначала его хотели выпороть прилюдно, но когда вмешался герр Штерн, ограничились штрафом от родителей. Хайни было всё равно на это, главное, что мальчишка понёс наказание.
Чаще, чем во время игр в футбол, его можно было увидеть на весёлых вечерах, ухлестывающим за какой-нибудь красавицей. У девушки другого выбора не было. Умирать от голода не хотелось. А единственный способ заработать оккупационных марок, пойти в бордель, который немцы организовали на втором этаже деревенского клуба.
А после развлечения с девушкой, можно было и выпить. В тот день всё и случилось.
Хайни на поддатых ногах, упираясь о плечо не опьяневшего друга, вышел из клуба. Третий приятель последовал за ними. Они пошли по улице обратно к дому. Ночь была лунная, и ничто не мешало им спокойно дойти до дома.
— Шевелись, Хайни, — торопил его товарищ. — Я не хочу всю ночь таскать тебя по улицам.
— Подожди, мне надо отлить.
— Мне тоже, — откликнулся третий приятель.
Они прошли по узкой тропинке посреди высоких зарослей. И остановились возле узкой рябины, чтобы справить нужду.
— Идиоты, ничего кроме алкоголя не видите, — запричитал, трезвый солдат, ожидая, пока они закончат.
— Это ты идиот, — сказал Хайни. — Фюрер же сказал, что все эти земли будут наши. Так что наслаждайся, пока ты молод, Кан.
Кан походил туда-сюда и остановился возле деревянной постройки — маленький сруб с навесом и большим колесом. На причелинах были вырезаны узоры в виде зигзагов и волн.
— Что это? — спросил Хайни пьяным голосом, подходя к другу.
— Похоже на колодец.
— Русские даже когда строят колодцы… — он не смог закончить из-за того, что сильно заикался.
— Я слышал, что у них есть такая поговорка «не плюй в колодец»… Я не помню, что было дальше.
— Давай проверим, — усмехнулся Тилике.
Он открыл крышку с трудом. Как бы Кан не пытался его уговорить, Хайни всё это сделал. Он наигранно прислушался и улыбнулся.
— Ничего не произошло, — развёл руками Тилике.
Кан потащил его за шиворот подальше от колодца. Он запнулся и чуть не упал. Кан удержал его и они, вместе с третьим приятелем, пошли обратно.
Хайни вертел головой и смотрел на яркое ночное небо. По тёмно-синему полотну рассыпались яркие цветные звёзды. Луна сияла, словно золотая монета. К цветной плеяде тянулись чёрные руки-ветви деревьев. Внизу была темень, отражающая слабый свет, от листьев и от деревянного ската колодца.
Взгляд Тилике упал на колодец, который оставался всё дальше и дальше. Но вдруг со стороны колодца мелькнули два жёлтых огня. Хайни протёр глаза. Огней уже не было
После ночи два дня жизнь шла своим чередом для Хайни. Вот и во время очередной игры в футбол, он дразнил мальчишек и с большим озорством пытался забить гол команде соперников.
Во время небольшого перерыва, он встал на краю поля, чтобы перевести дух и немного отдохнуть. Прошлой ночью шёл дождь. Воздух был пропитан свежестью и влагой. На беговой дорожке лежала большая лужа. На глади мутной воды отражался силуэт Тилике.
На дне лужи сверкнули два жёлтых огня. Хайни сильно удивился и стал всматриваться. Ему хватило всего две минуты, чтобы понять, что это глаза. Два хищных глаза, смотрящих прямо на него. Молодому человеку стало не по себе.