Теперь всё можно рассказать. Том третий. Последняя глава

Я пришёл на место. Я думал, что мой противник не придёт, что он струсит, что дуэли не будет.

Однако он был там.

Я выбрал хорошее место для дуэли. Это был заснеженный пляж недалёко от автобусной остановки «Универсами». Места там были дикие, заросшие. Днём там иногда катались на ледянках младшеклассник, а потому снег на пляже был всегда примят и вытоптан. Но вот вечером там не бывало обычно никого. Мы никому не могли помешать, и нам тоже никто не помешал бы.

Итак, что же я увидел на месте?

Напротив меня стоял юноша в рваных кедах, в старых, давно не стиранных джинсах, в нелепом голубом пуховичке и шапке типа «петушок».

Он трясся от холода на своих тощих как две палочки ногах. В руках у него дешёвый дрянной арбалет.

Да, дуэль предполагалась на арбалетах.

Я вытащил своё оружие, зарядил его и прицелился. Минуты две мы стояли молча и неподвижно. Просто стояли и смотрели друг на друга.

«Он не выстрелит! – думал я. – Не выстрелит!».

Я был абсолютно спокоен. О моём сопернике этого сказать было нельзя. В глазах у паренька читался страх.

Внезапно ноги у битарда-дуэлянта закачались, глаза наполнились уже не страхом, а настоящим ужасом. Он бросил арбалет в снег и рванул через лёд в направлении другого берега.

Бежал парень медленно и как-то смешно. Оно и понятно: попробуй побегать по глубокому снегу. На середине реки снег не во принят детскими ножками.

Бежать там было нелегко.

И в этот момент мне стало ужасно горько, страшно и до боли обидно, что первая в моей жизни дуэль сорвётся вот таким вот дурацким образом. И я воспылал к своему противнику самой жгучей, резкой как кнут и такой же болезненной ненавистью. Она единственным импульсом промелькнула у меня в мозгу и тут же захватила меня без остатка.

Я подумал: «Ну уж нет, сволочь! Сегодня домой вернётся только один из нас!».

Я ещё крепче вцепился в своё оружие, прицелился кое-как и выстрелил.

Я помню, как заскрипел снег у меня по сапогами, как отвратительно щёлкнул заледенелый курок и какао смешным неприятным сроком распрямилась толстая титева. В воздухе засвистел острый болт. Через долю секунды я услышал, как нечто твёрдое тихо, почти бесшумно пробило тонкую синтетическую ткань и слой перьев, а затем спокойно вошло в мягенькую нетренированную плоть. Я услыхал тихий, почти сразу угасший в воздухе стон. Он должен был быть коротким и пронзительным, но был только коротким. Едва ли его услышал кто-то, за исключением меня.

Стрела попала парню в спину. Он подогнулся на своих кривых ногах и тихонечко рухнул на снег. Примятые снежинки тревожно зашуршали под его телом.

Не знаю, был он тогда див или уже нет.

Секунд тридцать я просто стоял и смотрел на него. Он был похож на цыплёнка табака на белоснежном блюде.

Вдруг мне показалось, что мой враг пошевелил рукой. Холодок ужаса пробежал по моей спине. Не помня себя от страха, я мигом перезарядил своё оружие, прицелился и выстрелил. На сей раз я попал парню в бок. Тело слегка качнулось от удара и снова сделалось неподвижным.

Я подошёл к своему врагу ближе, перевернул его с живота на спину и заглянул в лицо.

Глаза его были закрыты.

Я приоткрыл их для того, чтобы посмотреть, что стало с ними.

Это были очень красивые голубые глаза. Они к тому времени уже начали стекленеть. Они стекленели прямо у меня на глазах.

Должен поклясться вам, что нет на свете ничего более прекрасного и трагического, чем стекленеющие глаза мертвеца. Это превосходное, хотя и очень волнительное и пугающее зрелище. Смотришь в такие вот глаза и видишь, как из человека улетучивается жизнь. Угасает искра божья. Вот был перед тобой человек, – пройдёт минута, и это уже просто труп. Даже не труп, – трупик.

Только сейчас я как следует смог рассмотреть лицо своего врага. У него было очень милое, совсем ещё детское лицо. Прямой нос, широкие скулы, но не щёки, очень красивые светло-русые волосы, чёлкой спадавшие на в меру высокий лоб. Подбородок был волевой. Это плохо сочеталось с характером, но вообще выглядело неплохо.

Он был достаточно красивым, этот паренёк. На секунду мне стало его жалко.

Чуть постояв, я аккуратно взял труп под плечи и поволок его к ближайшей полынье.

В тех местах часто собирались любители подводной ловли и ещё некоторые местные моржи. Рядом были относительно свежие полыньи, лишь немного подёрнутые тонким ледком. Я легко разбил лёд над одной из них и спустил туда тело. Мутные воды Москва- реки аккуратно заглотили покойника. Тело его ушло под лёд и поплыло вниз по течению реки, – прямо в Капотню.

Что с ним было дальше, я уже не знаю.

Я неспешно пошёл к берегу. По пути я несколько раз оглядывался, смотрел в сторону лунки: не вылезет ли оттуда покойниц, чтобы мне отомстить? Однако же никто не вылез.

Я подобрал с земли арбалет моего противника и положил его в сумку. На обратном пути я выкинул его в ближайшую мусорку.

Весь следующий месяц я ждал ареста. На следующий же день после этой истории я отнёс свои рукописи к надёжным товарищам.

Когда мы сошлись возле реки, были зимние каникулы. Как только они закончились, я в первый же учебный день отнёс арбалет в школу и подарил его нашему стрелковому клубу. Анатолий Михайлович был счастлив. Он похвалил меня за патриотизм и желание помочь родной школе.

В школе я никому тогда ещё не рассказывал о произошедшем.

Когда прошёл месяц, а меня так никто и не пришёл арестовать, – я решил написать девушке того убитого парня. Имени я его не знал. Мы знали только ники друг друга, а ника его я сейчас уже не помню.

Я спросил у девушки, мол, как там твой молодой человек?

Она ответила мне, что, дескать, никакой он ей не молодой человек, а так, – пьянь обычная. Где он, она не знает да и знать не хочет, но скорее всего гуляет где-то со своими дружками.

У молодой особы я получил домашний телефон матери убитого мной молодого человека. Пару раз я звонил на него, но никто так и не взял трубку на другом конце провода.

Больше я с той девушкой не общался, матери парня не звонил, а страничку в NektoMe очистил и закрыл навсегда.

Когда я понял, что за мной не придут, я решил рассказать эту историю в школе. Отнеслись нормально.

У нас многие сражались на дуэлях.

Вот так я стал убийцей.

Глава восьмая. «Народное образование».

С «Народным образованием» вышла весьма интересная история.

В издательство меня по настоянию Сони устроила Надя Четаева. Она была очень хорошая женщина, зожница, спортсменка и коммунистка.