Не обижайте колдуна

— Бежим!

Бежать — определенно плохая идея. Но бывают моменты, когда самая плохая идея оказывается самым лучшим, что у тебя есть. Так что я схватила фонарь и ломанулась за своим рюкзаком, а Тамзин — за самим собой. Через несколько секунд мы уже оббегали толпу медлительных мертвецов по краю покосившегося шатра под уничижающий гогот Эллен. И пока мы в панике перебирали ногами, я беспомощно осознала, что она нарочно отпускает нас.

Ее игра только начиналась.

Комментарий к Часть 10. «Здравствуй, мама»

Всем, кто потратил время на прочтение - огромное спасибо. А тем, кто еще и отзыв оставит, вообще цены не будет.

Ребята, если видите ошибки в тексте, то не стесняйтесь их отмечать. Мои глаза настолько замылены что я вижу далеко не все опечатки. Спасибо.

========== Часть 11. «Осознание» ==========

— Шевели ногами, девочка!

Как только я добралась до полога шатра и открыла его, Тамзин вылетел вперед меня, будто огонь щекотал его за пятки. Да, на своих тощих ходулях бегал он быстро, даже с раненым собой на руках. В любой другой ситуации, глядя, как Тамзин улепетывает в ночь с грацией напуганного страуса, я бы, несомненно, рассмеялась, но мне в спину дышали мертвецы, так что я помчалась следом за ним по темноте, не оглядываясь назад.

Как и ожидалось, взрыв отрубил электричество не только в шатре, но и во всем палаточном городке. Только вот веселье людей не закончилось с отсутствием света. Напротив — везде, где можно, народ зажег жаровни и костры, расставил свечи. Карнавал продолжался и без мерцающих огней, подарив некоторым парочкам долгожданное уединение. Как будто никто не ощущал надвигающейся беды. А кое-где даже до сих пор играла музыка: вероятно, у кого-то магнитофон работал на батарейках.

Я радовалась такому исходу. Темнота была нам на руку, поскольку я бы вряд ли смогла объяснить публике, почему Тамзин бежит с каким-то человеком в руках, так похожим на него.

— Черт! — выругался маг и встал за краем темного шатра, когда я его нагнала.

Впереди возле костра на земле сидели факиры и весело глушили что-то из пластиковых стаканчиков. Проблема была не в артистах, а в том, что мимо них нельзя было пройти незамеченными. Пламя их костра было высоким и жарким и не оставляло ни одного темного угла.

— Нас не должны видеть, Имриш, — шепнул Тамзин, имея в виду себя и себя. — Ты сможешь их отвлечь?

Что ж, это я и собиралась сделать.

— Ребята! — Я нетвердой походкой подошла к артистам и скорчила самое страдальческое лицо, на которое только была способна. Учитывая, какой ужас клокотал внутри меня после встречи с вновь ожившей Эллен, пустить слезу оказалось легче простого. — Помогите! Это какой-то кошмар!

Один из факиров, молодой парень лет двадцати, тут же подскочил на ноги и подхватил меня, не позволив мне упасть ничком на землю. Если бы он этого не сделал, то я бы уже лежала головой в костре.

— Что случилось? — Он усадил меня рядом с собой у огня. Его пятеро друзей заметно встревожились и непонимающе глядели на меня мутными глазами. От них всех разило удушливым коньячным перегаром.

— Что с ногой? — спросил мужчина, сидящий за всполохами пламени.

— Это ужасно! — всхлипнула я, неумело прикрыв окровавленную ногу обрывками юбки. Она, несомненно, сыграла свою роль в разыгранном представлении. — Там монстры! Настоящие мертвецы! Зомби!

Я умоляюще смотрела на пироманов, а сама гадала, сколько мне придется изображать из себя дуру и сколько времени нужно Эллен с мертвецами, чтобы добраться до этого места.

Хоть бы она все еще сидела в шатре вместе со своими дружками!

— Где? — встрепенулся артист.

— Там! — Я кивнула на покосившийся шатер, откуда мы с Тамзином только что в ужасе удрали. Нервы сдали. Слезы непроизвольно хлынули ручьем. — Они напали на меня! Они нас всех убьют!

— Чего?

— Вы должны что-нибудь сделать! Мы все в опасности! — Где-то внутри я понимала, что переигрываю, но уже не могла себя остановить. — Вы должны пойти туда и всех их сжечь! Мертвецов угомонит только огонь!

Пироманы переглянулись, затем один из них спросил:

— Сколько ты выпила?

Я прикусила губу, оценивая шансы. Неужели «выступление» вышло боком? Я не считала себя хорошей актрисой и прекрасно понимала, что все сказанное мной походило на бред сумасшедшего, но все-таки… я не врала. Да, мужчины, особенно подвыпившие, как правило, очень любят помогать «дамочкам в беде».

Я уже было собралась выдать какую-нибудь новую тираду, как вдруг молчаливый артист, сидящий справа от меня, откинул капюшон и тем самым привлек внимание друзей. Боже, вместо лица у него один сплошной ожог всех возможных цветов и оттенков, местами влажный от текущей сукровицы. Он поднял на меня взгляд каменно-серых глаз и неодобрительно прищурился:

— Мертвецы? — Мужчина шевельнул губами и тонкая кожа возле них разошлась, обнажая живое мясо. — Серьезно?

— Да!

Несколько умопомрачительных долгих секунд мы испытующе смотрели друг на друга. Точнее, пироман смотрел на меня, а я была не в силах отвести взгляда от его увечий. Но потом, непонятно почему, он все-таки поднялся с места и позвал товарищей:

— Пойдемте, пройдемся.

Я проводила пироманов взглядом, нервно почесывая руки. Возможно, мы с Тамзином были похожи больше, чем мне показалось сначала. Я бы соврала, сказав, что мне плевать на этих ребят и мне ничуточки не жалко отправлять их на смерть, однако мне было приятнее думать, что между нами и Эллен с армией мертвяков будет хоть какая-нибудь незначительная преграда.

Как только пироманы скрылись в темноте прохода, возмущенно переговариваясь друг с другом, Тамзин вышел из-за соседнего шатра. Полуживой пленник небрежно свисал с его рук как грязное тряпье.

— Я в восхищении, милая моя, — просиял он, и мы молча побежали дальше, всячески избегая шумные нетрезвые компании и огибая источники яркого света.

В конце концов Тамзин остановился возле какой-то непримечательной палатки почти у самой стоянки и нырнул в нее, не дожидаясь, пока я помогу ему отодвинуть полог. Внутри — непроглядная темнота. Я быстро достала фонарь и включила его: палатка была пуста. В ней не было ничего примечательного за исключением того, что она стояла на дощатом скрипучем настиле. Деревяшки прогибались под моими ногами, когда я сделала несколько шагов вперед.

— Там у самого края есть крышка, — вполголоса произнес Тамзин. — Под ней — спуск вниз.

Я молча метнулась на другой край палатки и, действительно, наткнулась на деревянную крышку, удачно замаскированную под половицы, которую можно было заметить только по едва заметному стыку. Приподняла ее, подвинула руками и увидела под половицами чернеющую пустоту. Судя по всему, палатка прятала под собой какую-то глубокую яму.

Тамзин подошел ближе, опустил раненого себя на половицы возле дыры и спустился вниз. Точнее, не спускался, нет. Он просто спрыгнул в черноту, показав мне, насколько яма была глубокой, и махнул оттуда кистью.

— Подтяни его.

Я подтащила бывшего пленника за подмышки к дыре и Тамзин очень неосторожно утянул его в бездну, как будто тот был не изувеченным человеком с ребрами наружу, нуждающимся в помощи, а неодушевленной куклой, которую можно крутить и вертеть как вздумается.

Какое-то время я тупо пялилась в пустоту. Сначала из дыры слышались шорохи, а затем блеклым оранжевым сиянием по яме разлился свет, как будто кто-то зажег свечу.

— Спускайся! — услышала я Тамзина.

Судорожно выдохнув, я прыгнула в яму и почему-то вспомнила момент из сказки Льюиса Кэрролла, когда его Алиса бездумно полезла за кроликом в нору, ведущую в волшебный мир.

Один волнующий удар сердца, и я уже стою внизу, подогнув ноги от неудачного приземления. Не сказала бы, что эта небольшая яма под палаткой, обустроенная под альков уединения, походила на волшебное подземелье, но безумный шляпник тут меня уже поджидал. Правда почему-то без шляпы — она скорее всего осталась в шатре с мертвецами, как и его трость.