Не обижайте колдуна

Я зажала рот ладонью и задержала дыхание, когда широкоплечий Гёст встал в центре прихожей и стал озираться по сторонам. Спутанные волосы напоминали воронье гнездо. Глаза блекло светились во мраке. В руке, кажется, он держал тот самый тесак, которым зарезал мистера Гармора.

Либо сейчас, либо никогда.

Может Анри и был всемогущим чудовищем, способным одной силой мысли взрывать людям головы, но в моем доме самое опасное чудовище — это я.

С этой мыслью я набросилась на него, спрыгнув со шкафа. И удивилась, когда с проворностью обезьяны смогла повиснуть на его спине. Он этого не ожидал! Одна рука сжала его крепкую шею сгибом локтя, вторая — с ножом, легла на грудь. Если бы я хотела, я бы, наверное, смогла поразить его в прыжке!

Но мое воодушевление исчезло так же быстро, как и появилось, когда Анри попросту резко наклонился вперед и скинул меня на пол. Мгновение я лежала возле ног Гёста и смотрела в его горящие ареолы глаз — он пристально осматривал меня, и наверняка этот взгляд был последним, что видели сегодня несколько десятков человек.

Он дернул головой, и рядом с нами, вспыхнув, замигала лампа. Этого хватило, чтобы я смогла перевернуться на живот, вскочить на ноги и, не знаю как, отбить отцовским ножом удар его тесака. Боже, но и сила! От одного удара по руке пробежала дрожь, словно я со всей дури врезала лезвием по камню.

В свете мигающей лампы мы с Анри стали кружить по прихожей, держа ножи перед собой. Хотите узнать, что такое страх? Попробуйте ввязаться в неравный бой с громилой, что выше тебя головы на две и в десять раз сильнее. Страх от ожидания встречи показался мне незначительным, когда я ловила взглядом отблески от кончика тесака Гёста, все еще блестящего после дождя — будто бы в этом сиянии было заключено все бытие этого мира. Больше ничто не имело значения. Только этот клинок, способный разрубить пополам любого, кто на него нарвется.

Боязно переставляя ноги, скрипя половицами и вдыхая канализационный смрад от грязной одежды, я изредка поглядывала на лицо Анри, закрытое копной спутанных мокрых волос. От его переносицы до уголка рта багровела рана. Когда он успел ее получить?

Словно услышав мои мысли, он криво ухмыльнулся; ухмыльнулся, но не напал. Как будто ждал чего-то от меня, как и в тот раз в «Вестнике». Или хотел, чтобы я ударила первой.

Я так и сделала. И неумелый взмах ножом стоил мне сильного и неожиданного толчка в грудь, выбившего из легких весь воздух. Я и не поняла, как отлетела к стене возле самой лестницы. Два удара сердца, и я сползла на пол, прижав руку к груди.

Небывалое бессилие хлынуло на меня волной, увлекая в водоворот крайне неприятных размышлений. Да, если бы Анри хотел моей смерти, то он бы не ладонью меня толкнул, а насадил на тесак. Но тем не менее! Я сидела на полу, а он медленно подступал ко мне, поигрывая оружием в руке.

Кто сказал, что он не захочет всадить тесак сейчас?

Инстинкт самосохранения взял свое: я кое-как встала и ринулась к входной двери за спиной Гёста. Не знаю, что бы я делала, если бы до нее добралась. Наверное, в отчаянье бы скребла по ней ногтями, потому что дверь наверняка бы мне не поддалась и не открылась.

Но Анри спас меня от сломанных ногтей: треснул меня по спине локтем, когда я попыталась пробежать мимо. Не сильно, но этого хватило, чтобы я потеряла равновесие и опять распласталась перед ним на половицах, после чего Гёст схватил меня за ногу и куда-то потащил.

О! Я билась за каждый сантиметр, лягалась и кричала. Пыталась зацепиться отцовским ножом за половицы, чтобы усложнить Анри задачу, но в итоге просто с бессилием смотрела как нож оставляет глубокую протяжную царапину на полу.

Страдать пришлось не долго: Гёст притащил меня в гостиную и бросил посреди комнаты. Отошел. И через мгновение я услышала, как с характерным звуком раздвигаются шторы. Свет уличных фонарей коснулся пола, окрасив все вокруг блеклой синевой.

«Набегалась?» — мысленно спросил Анри.

— Да, — выдохнула я, пытаясь сесть.

«Больше не убежишь».

Гёст обернулся через плечо. Он явно был доволен, если судить по игре света-тени на его заросшем щетиной лице.

— Чего ты хочешь от меня?

— Ничего.

Я глупо заморгала, глядя на него.

Голос — низкий и бархатный. Поставленный, приятный. Будь Анри реальным человеком, из него бы вышел хороший диктор… Или певец. Сейчас в нем не было ничего от той демонической твари, заставившей меня в ужасе удирать через дыру в стене, но в то же время он не переставал меня пугать. Что-то в нем все-таки не давало мне покоя. В Анри ощущалось скрытая угроза, которая, случись ей выйти наружу, будет гораздо опаснее обычной жестокости.

— Тогда зачем все это?

— Ты мне расскажи. — Он отошел от окна и приблизился к дивану. Книги с «Легендами», конечно же, завладели его вниманием, и он взял одну из них в руки. Морщился, пока рассматривал. — Старик в смешной шляпе сказал, что вернет меня домой, если я доставлю тебя к нему.

— Бред. Я только сегодня была у него.

Я попыталась встать, но Анри грозным взглядом пригвоздил меня обратно.

— Сиди, — жестко пророкотал он, — иначе перережу сухожилия.

— Ладно.

Прозвучало убедительно. Пришлось послушаться.

— Проблема в том… — Анри обогнул диван и подошел ко мне со спины. — Что я не хочу возвращаться обратно. Это место обещает слишком много соблазнов и возможностей. А тебя я искал только чтобы со всем разобраться.

Мне не понравилось его ударение на слове «разобраться». Я медленно поползла от Анри к окну.

— Зачем ты сдалась старику? — вопросил Гёст, не отводя взгляда. — В чем твоя ценность? Я ведь наблюдал за тобой. Рылся в твоей голове. И не нашел там… Ничего. Только гнев, который ты стоически подавляешь.

Я смолчала. Отчасти потому, что не знала, что ответить. Продолжила отползать назад, но уперлась головой в холодную батарею у окна.

— Старик сделал так, чтобы вдали от тебя моя кровь начинала кипеть. Я привязан к тебе, не могу покинуть город. Это мешает. — В руке Анри блеснул нож. — Мне нужно либо обменять тебя на свободу, либо… Прикончить и сбежать.

— Но… — Я посмотрела на его тесак. Отличный аргумент в любом разговоре. — Есть и третий вариант.

— Какой? Тебя с собой я не возьму. Ты мне не нужна.

— Можно убить старика. И тогда ты освободишь не только себя, но и меня.

Какая-то странная смутно знакомая эмоция проскользнула в чертах Гёста, заставившая его отвернуться. Он долго не отвечал, глядя куда-то в тень, а потом медленно повернул голову и посмотрел в мою сторону с кривой, ломанной улыбкой.

— А мне какой с этого прок? Он настолько нечист душой, что его отвергает сама смерть. Тебя явно убить проще, чем его.

— Хотел бы, давно бы так и сделал.

— Твоя правда. — Он присел напротив меня и холодным ножом коснулся моего подбородка, заставив поднять голову. — Будь ты хоть капельку страшнее, я бы не задумываясь оставил тебя в тех белых коридорах захлебываться в крови. Может… — Анри презрительно ухмыльнулся. — Старику от тебя нужна только красота?

Лезвие скользнуло по шее, зацепилось за край кофты, потянуло ее вниз. Я зажмурилась, мысленно радуясь, что предпочла домашний свитер платью с открытым декольте.

Тут широкая ладонь Анри легла мне на затылок, и он притянул меня к себе. Уткнулся носом в волосы и шумно втянул воздух через ноздри.

— Пахнешь ты определенно лучше, чем твой дом.

О нем можно было сказать то же самое: от одежды все также пахло благовониями. Какими-то сладкими травами, цветочным лугом. Дождем. Кожаной курткой. Я все продолжала жмуриться, представляя, что нахожусь где-то далеко отсюда. На том же залитом солнцем цветочном лугу, потерянном в воспоминаниях прошедших лет.

— Хорошо. — Анри отстранился, неуклюже погладив меня по голове. — Попробуем договориться. Я дам тебе шанс спасти свою жизнь. Только тебе придется убедить меня в том, что она тебе нужна.

Я ошалело распахнула глаза:

— Чего?